Одинокая девушка

– Ты тоже, мам, – ответила она. – И еще ты кажешься такой счастливой. Есть особая причина?

– Как ты догадалась, Лорри? Вчера Джеймс сделал мне предложение.

– И ты согласилась?

Берил кивнула:

– Ты не возражаешь, Лорри?

Глаза девушки наполнились слезами, она обняла мать и сказала:

– Возражаю? Мам, да я в полном восторге! Во всяком случае, этого следовало ожидать!

Берил немного всплакнула и промокнула уголки глаз носовым платочком.

– Как я понимаю, – продолжила Лоррен, – сегодня у нас что-то вроде помолвки?

– Джеймс так хотел, чтобы Мэттью был здесь с нами, – кивнула Берил. – Чтобы мы были вчетвером, все вместе…

– Наконец я познакомлюсь со своим будущим сводным братом. – Сердце Лоррен почему-то екнуло. – Мне всегда хотелось иметь брата, и теперь я его получу!

Они засмеялись, каждая радуясь своему. Но Лоррен вспомнила об Алане, и радость ее растаяла.

Вскоре прибыли гости. Берил открыла им дверь. На пороге стоял Джеймс, как всегда непринужденно улыбаясь и излучая тепло и сердечность. Он протянул руки, и Берил прильнула к его груди. Джеймс крепко ее обнял и через ее плечо ласково улыбнулся Лоррен. За ним стоял Мэттью. Он был выше своего отца, хорошо сложенный и крепкий, с густой копной жестких, непокорных, слегка вьющихся волос. Такие же улыбающиеся, как и у Джеймса, глаза и свободные манеры.

Гости вошли в дом, дверь была закрыта, представления закончились, и Лоррен обнаружила, что ее рука покоится в руке Мэттью.

– Итак, – сказал он, – после тридцати с лишним лет одиночества я приобретаю сестру! – Он притворно нахмурил брови, изображая обеспокоенность: – А ты не будешь драться, как другие сестры, правда, Лоррен?

Все рассмеялись, а его отец сказал:

– Не будь глупцом, парень! Она тебе такая же сестра, как дочь наших соседей.

– Это правда, – ответил Мэттью, не скрывая в глазах высокой оценки, данной им девушке, – но в этом есть свои преимущества.

– Ну-ну, – немного резко возразил Джеймс, – не торопись!

Они прошли в столовую, и Берил, сев на кушетку, похлопала рукой по подушке рядом с собой, глядя на Джеймса. Ему не потребовалось повторного приглашения. Лоррен осталась стоять.

– Чаю? – спросила она, оглядывая всех в комнате.

– Да, будь добра, Лорри, – ответила Берил и добавила ей вслед: – И спроси Алана, не хочет ли он тоже, и напомни ему его обещание спуститься познакомиться с нашими гостями.

В дверях Лоррен услышала, как ее мать объясняет им, что у них есть постоялец, приятный молодой человек, журналист… На кухне она включила чайник и, когда он закипел, решила приготовить чай на пятерых, не спрашивая Алана, чтобы лишний раз не видеть его.

Взяв его чашку, она поднялась по лестнице и постучала в дверь. Сердце ее стучало как сумасшедшее. Когда он открыл ей, его лицо показалось девушке каким-то усталым и в глазах было отсутствующее выражение.

– Спасибо, – сказал он, беря у нее чашку. – Ваши гости уже пришли?

– Да, – ответила она также бесцветно. – Мама просила напомнить вам о вашем обещании спуститься к нам и познакомиться с ними.

– Спасибо, обязательно, – кивнул он и закрыл дверь.

Лоррен почувствовала, как обида больно кольнула ее сердце. Она спустилась вниз, взяла на кухне поднос и понесла в столовую. За чаем все дружески болтали и смеялись, а немного позже Лоррен потихоньку выскользнула на кухню, чтобы внести последние штрихи в готовящийся обед. Берил помогла ей накрыть на стол, настойчиво требуя принять на себя роль хозяйки. Потом они пили кофе.

– Думаю, что Алан не откажется от чашечки, – сказала вдруг Берил. – Я позову его.

Вскоре она вернулась в сопровождении постояльца. Он теперь был чисто выбрит, галстук аккуратно завязан, густые темные волосы причесаны. Сначала Алан поздоровался за руку с Джеймсом, затем с Мэттью и остановился у камина поговорить с ним.

– Налей Алану кофе, Лорри, – прошептала Берил.

Алан принял от девушки чашку, положил сахар и поблагодарил ее. Их глаза встретились. Лоррен попыталась прочитать в них хоть что-нибудь, но вновь потерпела неудачу. Сердце ее бешено билось, она повернула назад и направилась к своему креслу с чувством обиженного ребенка, ищущего утешения в руках матери. Алан пил кофе, продолжая разговаривать с Мэттью, Берил с Джеймсом, взявшись за руки, сидели на кушетке.

Затем они сообщили Алану о своей помолвке, и он ответил, что не особенно удивлен. Мэттью засмеялся и заметил, что в этом проявилось его «чутье на новости».

– Профессиональные журналисты все такие, – пошутил он, – они складывают два и два и получают пять. Но в данном случае вы все сложили правильно.

Алан засмеялся, подошел к Берил и поцеловал ее в щеку, затем пожал руку Джеймсу. Джеймс повернулся к Берил и в свою очередь поцеловал ее.

– Все присоединяемся! – сказал Мэттью, целуя Берил, потом шагнул к Лоррен и вытащил ее за руки из кресла. – Моя маленькая сестренка не возражает против поцелуя? – Он наклонил голову и прикоснулся губами к ее щеке. – Очень по-братски, – заметил он, – и очень осторожно. Ну же, Алан! Быстрее, пока леди ждет!

– Нет, – возразила она, отступая назад. – В этом нет никакой необходимости, правда, абсолютно никакой!

– Юная леди застенчива, – засмеялся Мэттью. – Но не позволяй ей отделаться от нас, Алан! Стеснительные девушки очень хороши. Знаешь, что говорят о тихом омуте?

Алан шагнул к Лоррен:

– Почему бы и нет, действительно? Если все целуются, я не хочу остаться в стороне. – Он схватил ее за локти и притянул к себе. Девушка сопротивлялась, и Алан улыбнулся: – Смущены, Лоррен, или боитесь меня? – В его вопросе явно сквозил намек на вчерашнее. – Ну конечно же нет!

Под взглядами остальных Лоррен подчинилась. Губы Алана прижались к ее губам так тепло и нежно, так не похоже на прошлые поцелуи… Это казалось внезапным проявлением чувств и вызывало блаженство, но закончилось слишком быстро.

Алан отпустил ее и улыбнулся.

– Можно подумать, – насмешливо сказал он, а его глаза излучали озорное веселье, – что вы никогда раньше не целовались!

Все засмеялись, а Лоррен упала в кресло и, отчаянно пытаясь отвлечь от себя всеобщее внимание, спросила:

– Когда вы планируете свадьбу, мама?

– О! – воскликнул Джеймс и неопределенно помахал в воздухе рукой. – Через два или три месяца, когда уладим все наши дела.

Берил кивнула головой, выражая полное согласие.

– Кстати, – сказал вдруг Алан, подходя к Лоррен и вытаскивая что-то из кармана пиджака, – это я нашел в моей машине. По-моему, он ваш? – Он вопросительно поднял брови.

Лоррен свирепо посмотрела на него. «Прекрасно знает, что шарф мой», – подумала она и взяла его, даже не поблагодарив.

– Да, этот шарф ты позаимствовала у меня прошлым вечером, – заметила Берил. – Но как он оказался в машине Алана?

Лоррен засунула вещь под подушку и зло посмотрела на стоявшего перед ней мужчину. А он улыбался и ждал, что она будет делать.

– Это… это, должно быть… – Она спотыкалась на каждом слове. – Упал, наверное, когда Алан подвозил меня домой после танцев.

Она заметила, как взгляд Мэттью вопросительно метнулся от нее к Алану и обратно, и ей стало интересно, какие выводы он смог сделать из полуулыбки Алана и из ее внезапно порозовевших щек. Мэттью приблизился к ней и сел на подлокотник ее кресла, а Алан отошел к стене и прислонился к ней спиной.

– Просто беда с Лорри, – вздохнула Берил, решив, видимо, сменять тему. – Она очень редко выходит куда-нибудь из дома. Проработав весь день в этой ужасной пуританской школе, приходит домой усталая и опять весь вечер работает! Это неправильно, ведь она так еще молода!

– Что, Лоррен, – Мэттью удивленно на нее взглянул, – у тебя нет близкого друга?

– Я… у меня был один, – ответила она, желая, чтобы Алан проглотил свою ленивую усмешку, – но мы решили расстаться. Что-то не сложилось…

– Итак, поле чистое? Поскольку я тоже в подвешенном состоянии, без подружки…