Непокорная красавица

– Давайте лучше уйдем, – предложила Алиса. – Лорелея, я возьму хлеб, ты тарелку, и пойдем ко мне.

– Подожди, – прошептала Мейвис. – Он нас увидел. Не двигайтесь, может, он оставит нас в покое.

Не тут-то было. Четверо моряков двинулись прямо к их столу.

– Ну-ну, и кто это тут у нас? – сказал тот, что был похож на лидера.

– Компания голубок, капитан.

– Голубки, – согласился Голбрайт.

Один из пиратов наклонился к Алисе и шумно понюхал.

– Похоже, неиспорченные голубки. И пахнет от них целомудрием. По-моему, нам попались настоящие дамы, капитан.

– Должно быть, ты ошибся, Лео, – сказал Голбрайт. – Регина не пустила бы к себе дам.

– Да, они дамы, – сказал Кит. – И если вы от них не отстанете, будете иметь дело со мной.

Голбрайт прищурил маленькие глазки:

– Что ты сказал, насекомое?

Кит медленно поднялся со стула:

– Я сказал, чтобы вы оставили их в покое.

– Сядь, Кит, – рявкнула Мейвис. – Не нарывайся.

– Вот это верно, щенок. Лучше послушайся старую каргу, не то я сделаю из тебя отбивную, крысеныш.

Лорелея не могла спокойно слушать, как оскорбляют ее друзей, и сказала:

– Насекомое, щенок, крысеныш – вы, кажется, не знаете, кто он, так что оставьте его в покое.

Голбрайт переключил внимание на нее:

– Ты что-то сказала?

– Нет, – буркнула Лорелея.

Он поковырял пальцем в ухе, как будто прочищал его.

– Забавно, я мог бы поклясться, что ты говорила. «Может, у тебя грязью забито то, что ты называешь своими ушами».

Лорелея прикусила губу, чтобы не сказать это вслух. Голбрайт выдернул стул из-под Кита, и мальчик упал на пол.

– Оп! Похоже, тебе придется поискать новый стул.

Трое других заржали.

Ну, это уж слишком. Прочь осторожность, она не собирается пассивно смотреть, как эти негодяи обижают мальчика!

– А может, это вам следует поискать себе хорошие манеры?

Голбрайт рывком схватил ее за кисть руки.

– А может, это тебя я должен научить хорошим манерам?

– Пустите. – Лорелея безуспешно старалась вырваться.

Остальные женщины за столом замерли, не зная, что делать; Кит выскользнул из комнаты.

– Ах-ах. Почему бы нам с тобой не пойти наверх, ты меня поцелуешь?

Лорелея до боли крутила руку, стараясь вырваться.

– Боюсь, меня может стошнить.

Несмотря на ее протесты, он затащил ее к себе на колени. Она завизжала. И когда смрадное дыхание уже коснулось губ, она вдруг оказалась свободна. Лорелея вскочила и увидела, что Джек запрокинул голову капитана Голбрайта и приставил кинжал к его горлу.

Взгляд негодяя затвердел.

– Ну хватит, Черный Джек. Как это ты прошел мимо моих людей?

Джек как будто не слышал. Он поднял кинжал над головой и начал опускать его вниз, и тут Лорелея громко закричала. Кинжал остановился за миг до того, как вонзиться в грудь Голбрайта, Джек повернул лезвие и резанул воздух.

– Если ты еще раз наложишь свои лапы на то, что принадлежит мне, я тебя убью, видит Бог. – Джек схватил капитана за шиворот и швырнул на пол. – Пошел вон, и не оборачивайся, пока твой корабль не выйдет в океан.

Голбрайт с ругательствами вскочил на ноги:

– Я тебя убью!

– Валяй, попробуй.

Голбрайт оглянулся и увидел, что его люди валяются на полу. Он побледнел.

Кейси, Мейвис и Алиса вылили содержимое своих чашек на пиратов, и тс зашевелились. Лорелея поняла, что Голбрайт хотел что-то сказать, но передумал; забрав своих людей, он ушел.

Дрожа всем телом, она глубоко вздохнула. Джек поставил ее перед собой.

– Он ничего тебе не сделал?

Она не успела ответить, Мейвис, Кейси и Алиса заговор ил и разом:

– Лорелея, ты была великолепна!

– Слышал бы ты, что она ему сказала!

– Я подумала, Джек его убьет!

Не слушая их, Джек продолжал смотреть на нее.

– Как ты?

– Со мной все в порядке. – Она прижалась к нему. – Спасибо, что пришел.

Она почувствовала, как от смеха затряслась его грудь.

– О, моя маленькая Лорелея вспомнила под конец о вежливости.

Кит стал рассказывать, как Джек вывел из строя троих пиратов. Джек поцеловал Лорелею в лоб и обратился к женщинам:

– По-моему, Лорелее на сегодня достаточно.

– Мне тоже, – сказала Мейвис. – Вы оба идите наверх, я понимаю, что вы устали. – Она положила руку на плечи Киту. – Этого я провожу.

Джек взял Лорелею под руку и повел наверх. Только когда они остались одни в комнате, она заговорила:

– Ты и правда убил бы его?

В его глазах был смертельный холод, что подчеркнуло искренность ответа:

– Если бы он до тебя дотронулся – безусловно.

– Почему? – Ей важно было знать, почему человек готов пролить за нее кровь. Неужели она для него все-таки что-то значит?

– Потому что я... – Он оглянулся вокруг, как лиса, которую травят собаками.

– Ты?..

– Я...

Она хихикнула:

– Ты такой красноречивый, капитан Черный Джек, и вдруг затрудняешься с ответом?

И вот он стоит перед ней, прижимает ее к себе, его поцелуй полон власти и отчаяния.

– Лорелея... – прошептал он, расстегивая ей платье. Платье упало на пол. Он погладил ее грудь, отчего по телу пробежал холодок. – Я хочу, чтобы ни один другой мужчина никогда не прикасался к тебе.

– Я тоже, – сказала она, расстегнула ему рубашку и сняла через голову.

Он ловко расстегнул ей корсет и швырнул его на пол. За ним последовали нижняя рубашка и чулки. Она ожидала, что он отнесет ее на кровать, но он подхватил ее на руки и положил на длинный узкий стол.

– Что ты делаешь? – ахнула она.

С порочной улыбкой он стал снимать с себя одежду.

– Собираюсь устроить пир на тебе.

Он взобрался на стол. На краю стола стоял поднос с нетронутым десертом. Джек подцепил пальцем крем с торта.

– Джек?

Он намазал ей кремом грудь и живот и, прежде чем она успела что-то сказать, начал слизывать крем с тела. Язык ударял и ударял ее, пока в теле не разгорелся пламень, и она была готова кричать от наслаждения.

Прикусив губу, Лорелея дотянулась до торта, соскребла шоколад и обмазала ему шею и плечи; потом наступила ее очередь пировать. Джек застонал. И когда он прижал ее к себе и раздвинул губы, она больше не могла выносить сладкую пытку.

– Джек, прошу тебя... – Она направила острие меча точно в цель.

Он гортанно засмеялся:

– Вот за что я тебя люблю. Ты всегда знаешь, чего хочешь.

Она подгоняла его, что-то шептала, она чувствовала себя на краю пропасти, готовая сорваться в нее. А потом почувствовала, как содрогается его тело. Впервые он не оторвался от нее в этот миг.

Наоборот – он зарылся глубже и простонал ее имя. Лорелея лежала тихо, осознавая происшедшее. Он не оторвался от нее. Тяжело дыша, она сдвинула с шеи его волосы.

– Джек, почему ты...

– Господь и его святые да помогут мне, – задыхаясь, выпалил он. – Я впервые захотел узнать, что это такое – отдать часть самого себя.

Слезы навернулись ей на глаза. Джек тут же соскользнул с нее.

– Что я сделал? Тебе плохо?

– Нет, глупый пират, – сказала она, слезы стекали по вискам. – Ты сделал меня счастливой.

Он кончиками пальцев вытер ей слезы.

– Ты странная женщина.

– Приходится, чтобы примириться с тобой.

Джек перенес ее со стола на кровать. Остаток дня и ночь они провели во взаимных радостях. Только рано утром их разбудил громкий стук в дверь. Джек открыл, на пороге стоял Морган. Морган не потрудился поздороваться, отрывисто, без эмоций он сказал:

– Уолингфорд на подходе. Здесь я его вряд ли побью.

Глава 17

Джек чувствовал себя так, как будто ему проткнули живот. Уолингфорд. Все рассчитал. Проклятая точность.

– Бен знает? – спросил он у Моргана.

– Я послал к нему Тарика.

– Когда Уолингфорд появится?

– Примерно через час. С ним идут три военных корабля.

Джек скрипнул зубами.

– А у меня нет ни одного.