Страница 14 из 19
Завлекающей в русский лес,
Возникают стихотворенья,
Часто – легкие на вес.
И когда их легкость позволит
Одолеть притяжение крон,
Улетают они на волю
Из моих пространств и времен.
Ну, а если те строчки не в силах
Позабыть хвою да листву,
То летят они к женщине милой,
В бездонную синеву.
Пожелания дочери
в день ее 20-летия
Быть щедрой на дары и дело,
Быть милой сердцем и рукой,
И не почувствовать пробелов
Ни в прошлой жизни, ни в другой.
Пройти дороги и плотины.
Не растеряв – приобрести.
Родить детей, хотя бы сына
(Желательно до тридцати).
Застать воистину свободных
Людей, не сведущих в стрельбе.
Ценить всё то, что первородно
Среди природы и в себе.
Понять наивных и горячих,
Порывы юных – не тушить.
Лекарством одарять болящих
От хворей тела
И души.
Своею легкою рукою
Земли касаться по весне,
Когда захочется покоя
В любимой с детства стороне.
Всем в жизни долгой насладиться,
Без муки сохраняя честь,
И прочитать в любимых лицах
То, что хотелось бы прочесть.
Всё завершить. Неравнодушно,
Спокойно жить на склоне дней
Меж внуков, в меру непослушных,
И снисходительных друзей.
* * *
Нас грел не дорогой очаг,
А луч нежданный и бродячий,
И наш инстинкт, почти незрячий,
Благословил на встречный шаг.
Мы знали о любви своей
Не по словам, а по дыханью,
Прикосновенью и молчанью,
Что слов подобранных верней.
Судьба благоволила нам,
Но оставалось неизвестным,
Что будет дальше. Если честно,
Мы просто плыли по волнам.
Мы не искали важных слов,
А говорили, что придется,*
Не замечая превосходства,
Над миром, где царит господство
Целенамеренных умов.
*Слова из письма О. Мальдельштама жене
* * *
Когда-то охраняли мы с тобой
Свою свободу друг от друга.
Борьба с любимыми – такая мука.
Но это всё прошло само собой.
С годами сблизились желания и мысли.
Свободы стало много, много седины.
Теперь мы будем, милая, едины и вольны
Всю жизнь. И после жизни,
После жизни.
На мотив Рильке
Соперницы? Наперсницы? Подруги?
Возникшие в былые времена,
Они – два цвета на едином круге;
Их не сложить,
Но цель у них – одна.
И если жизнь – гора, а смерть – ущелье,
То как же нам преодолеть
Житейских гор перекрещение,
Не смея жить, не смея умереть?
И если жизнь – есть день,
где всё так ясно,
А смерть – невидимая ночь,
То как, не чередуя их бесстрастно,
Бездонность суток превозмочь?
И если жизнь – прикосновенье к струнам,
А смерть – отлет руки живой,
То как мелодию простейшей руны
Сыграть, не двигая рукой?
Для непрерывного существованья
Того, кого придумал Бог,
Дано свободное дыханье.
В нём смерть – лишь выдох,
Жизнь – лишь вдох.
В больнице
Мне всё видится старая ель...
Горяча и морозна постель.
Кто-то тихо в палату вошел,
И не скрипнул бесчувственный пол.
Кто такой? – не увидеть никак,
Только чувствую кожей сквозняк.
Ты, который пришел, как трус,
Не скрывай своих глаз и рук.
Жизнь чужую открыто тронь...
Запотела моя ладонь.
Шевельнулся бумажный листок,
Что висит на кровати, у ног.
Знаю, там – просто график-шнур
Ежедневных температур.
Я привстал...
Ох, глубок провал.
Но листок я всё же сорвал.
Я смотрю на него, а на нем
Мое имя сверкает огнем,
А внизу, где бумаги обрез,
То ли звездочка, то ли крест,
И совсем внизу, у края –
Подпись синяя и чужая.
Плата за жизнь
Это – плата за жизнь,
за ее жестяной беспорядок,
За тенистые воды
среди прокаленных песков,
За все то, что не может,
не может быть, вроде бы, рядом,
Но что каждый находит
в любом из мелькнувших веков.
Это – плата за случай,
за то, что так выпала карта,
И поэтому ты
оказался сегодня живым.
Это – плата за мысль,
за холодные звуки Моцбрта
И за дым от всего остального,
за будничный сладостный дым.
* * *
Как горошек мышиный
За густую траву,
Зацепился за жизнь я
И беспечно живу.
Лишь хозяин просторов,
Где мне жить-поживать,
Может стебель мой с корнем
От земли оторвать
Или просто косою
Отделить от корней –
Сенокосной порою
На усадьбе своей.
Не из бронзы и меди
И трава, и кусты,
Да и люди-соседи,
Да и ты, друг,
И ты.
И тебя перед зноем
Может срезать коса.
Но держусь за живое,
Как за листья – роса.
А когда, друг мой милый,
Из лугов, что я знал,
Понесут меня вилы
На большой сеновал,
Я возьму в это зданье
То, что раньше любил:
Шепот милой герани,
Чьим соседом я был,
Холод влаги на коже
Тонких, чутких корней...
Но спасти невозможно
Запах жизни своей.
Вся трава, что со мною
Упадет, чуть дыша,
Будет пахнуть копною,
А не грешной землею,
Будет пахнуть покоем,
Как святого душа.
И хозяин вселенной,
Осмотрев всё, что есть,
Скажет: «Доброе сено
Нынче собрано здесь!»
Пеший ходок
Я не плохой
Пеший ходок,
Коль под ногой
Тонкий ледок –
Не на катке,
Не на коньках,
А вдалеке,
В темных лесах,
Где по тропе
Поздней весной
Сахарно бел
Путь ледяной.
Как черепок,
Лед здесь трещит,
Будто у ног
Елка горит.
Выйду туда,
Где горизонт,
Лед да вода
И – небосвод.
Здесь, наконец,
Кончится быт,
Здесь Бог-отец
Заговорит.
Вот где – порог,
Вот где – покой...
Тонок ледок
Над глубиной.
НА БЕРЕГУ НЕСИНЕГО МОРЯ
(поэма)
ВСТУПЛЕНИЕ
1
У несинего моря, там, где домб