Страница 9 из 10
– Откровенно говоря – не-е, – ответила я.
Находившаяся рядом со мной парочка громко обсуждала, какие йогурты им покупать.
– Ты всё ещё в «Селфриджес»? – вскричала Лесли. – Ну-ка немедленно отправляйся домой!
– Уже в пути, – заверила я и направилась к выходу, размахивая жёлтым пакетом с леденцами для тётушки Мэдди. – Но Лесли, я не могу рассказать об этом дома. Они подумают, что я сбрендила.
Лесли фыркнула в трубку.
– Гвен! В любой другой семье про тебя, может, и подумают, что ты рехнулась. Но не в твоей же! Твои не говорят ни о чём другом, кроме как о гене перемещения во времени, хронометре или уроках мистерий!
– Хронографе, – поправила я. – Агрегат функционирует на крови! Это жуть, правда?
– Хро-но-граф. Окей, я загуглила.
Я шла сквозь толпу по Оксфорд стрит и притормозила на светофоре.
– Тётя Гленда будет говорить, что я всё выдумываю, чтобы поважничать и украсть у Шарлотты её предназначение.
– Ну и?.. Когда ты в следующий раз исчезнешь, она поймёт, что ошибалась.
– А если я вообще больше не исчезну? Если это одноразовое действие? Типа насморка?
– Ты же сама в это не веришь. Так, хронограф – это обыкновенные наручные часы. Их можно в большом количестве приобрести на eBay, стартовая цена 10 фунтов. Вот дерьмо! Подожди, я загуглю совместно Ньютона, хронограф, путешествия во времени и кровь.
– Ну что?
– Ничего не найдено. – Лесли вздохнула. – Я жалею, что мы не разобрались с этим раньше. Для начала я обеспечу нас литературой. Всё, что можно найти о перемещениях во времени. Иначе на что мне этот дурацкий читательский билет? Ты сейчас где?
– Я пересекаю Оксфорд стрит и заворачиваю на Дюк стрит. – Внезапно меня пробило на смех. – Ты спрашиваешь, потому что собираешься присоединиться ко мне и нарисовать мелом крестик, если я вдруг исчезну? Мне бы хотелось понять, на что мог понадобиться Шарлотте этот дурацкий меловой крест?
– Может, они послали бы ей вдогонку того второго типа, который тоже перемещается. Как там его зовут?
– Гидеон де Вильерс.
– Круто. Сейчас загуглю. Гидеон де Вильерс. Как это пишется?
– Откуда мне знать? Ещё раз насчёт мела: а куда они отправили бы этого Гидеона? Я имею ввиду, в какое время? Шарлотта может оказаться где угодно. В любой минуте, в любом часу, в любом году, в любом столетии. Не-е, от этого мела не будет никакого проку.
Лесли так громко заверещала мне в ухо, что я чуть не выронила телефон.
– Гидеон де Вильерс. Нашла!
– Точно?
– Йес. Здесь написано: команда по поло Гринвичского интерната Винсента снова выиграла чемпионат Англии среди школьных команд. Кубку радуются, слева направо, директор Уильям Хендерсон, тренер Джон Карпентер, капитан команды Гидеон де Вильерс… и так далее. Ух, он ещё и капитан. К сожалению, картинка крошечная, невозможно различить, кто тут конь, а кто игрок. Ты сейчас где, Гвен?
– Всё ещё на Дюк стрит. Слушай, всё совпадает: интернат в Гринвиче, поло – это он. Там не написано, что он периодически исчезает? Скажем, прямо с лошади?
– Ах, я как раз смотрю, что это заметка трёхлетней давности. Может, он уже успел закончить школу. У тебя голова не кружится?
– Пока нет.
– Ты сейчас где?
– Лесли! Всё ещё на Дюк стрит. Я иду так быстро, как только могу.
– Окей, мы будем разговаривать, пока ты не окажешься перед вашей дверью, а потом ты немедленно поговоришь с матерью!
Я поглядела на часы.
– Она ещё не вернулась с работы.
– Тогда ты подождёшь, пока она не вернётся, и непременно с ней поговоришь, поняла? Она знает, что делать, чтобы с тобой ничего не случилось. Гвен? Ты меня поняла?
– Да. Поняла. Лесли?
– А?
– Я рада, что ты у меня есть. Ты лучшая подруга в мире.
– Ты как подруга тоже ничего, – откликнулась Лесли. – Я имею ввиду, ты сможешь приносить мне из прошлого крутые вещи. Какая подруга может такое? И если нам в следующий раз надо будет готовиться к очередной дурацкой контрольной по истории, ты всё изучишь прямо на месте!
– Если бы не ты, я просто не знала бы, что делать. – Я понимала, что это звучит довольно жалобно, но я так себя и чувствовала.
– Можно ли, собственно, выносить из прошлого предметы? – спросила Лесли.
– Без понятия. В самом деле, не имею ни малейшего представления. В следующий раз я просто попробую. Кстати, я на Гросвенор сквер.
– Значит, ты уже скоро будешь дома, – с облегчением сказала Лесли. – Кроме этого поло, в Гугле ничего нет про Гидеона де Вильерса. Зато куча всего о частном банке Вильерсов и адвокатской конторе Вильерсов в Темпле.
– Да, это должны быть они.
– Голова не кружится?
– Нет, но спасибо за вопрос.
Лесли откашлялась.
– Я знаю, что тебе страшно, но это всё очень круто. Я имею ввиду, это настоящее приключение, Гвен! И ты там в самой гуще!
Да. Я в самой гуще. Вот дерьмо.
Лесли была права: нет никаких причин предполагать, что мама мне не поверит. Мои «истории про призраков» она неизменно выслушивала с надлежащей серьёзностью. Я всегда могла прийти к ней, если вдруг чего-нибудь пугалась.
Когда мы ещё жили в Дареме, меня месяцами преследовал признак одного демона, который, собственно говоря, должен был нести службу каменной горгульи на крыше собора. Его звали Азраэль, и он выглядел как помесь человека, кошки и орла. Когда он заметил, что я его вижу, он пришёл в такой восторг от возможности с кем-то пообщаться, что стал ходить (и летать) за мной по пятам, болтать не смолкая и даже собирался ночевать в моей постели. Когда я преодолела свой первоначальный страх (у Азраэля, как у всех горгулий, была довольно-таки жуткая морда), мы постепенно стали друзьями. К сожалению, Азраэль не смог переехать со мной из Дарема в Лондон, и мне по сей день его не хватало. Немногочисленные демоны-горгульи, которых я видела здесь, в Лондоне, были скорее несимпатичными существами, они Азраэлю и в подмётки не годились.
Если мама мне поверила насчёт Азраэля, то она поверит и про перемещение во времени. Я дожидалась подходящего момента, чтобы поговорить с ней. Но подходящий момент всё никак не наступал. Едва она вернулась домой, как ей пришлось разбираться с моей сестрой Каролиной, которая вызвалась приютить на летние каникулы классный террариум вместе с классным талисманом, хамелеоном по имени Мистер Бин. И хотя до школьных каникул было ещё несколько месяцев, эту дискуссию отложить было, видимо, нельзя.
– Ты не можешь приютить Мистера Бина, Каролина! Ты же знаешь, что бабушка запретила животных в доме. А у тёти Гленды аллергия.
– Но у Мистера Бина нет никакой шерсти, – сказала Каролина. – И он всё время сидит в своём террариуме. Он никому не помешает!
– Он помешает бабушке!
– Значит, бабушка глупая!
– Каролина, так не пойдёт! Здесь никто не разбирается в хамелеонах! Представь себе только, мы что-нибудь сделаем не так, и Мистер Бин заболеет и умрёт!
– Нет, не умрёт! Я знаю, как за ним ухаживать! Пожалуйста, мама! Разреши мне его взять! Если я его не возьму, его снова заберёт Тэсс, а она всегда хвастается, что она любимица Мистера Бина!
– Каролина, нет!
Четверть часа спустя они всё ещё спорили – даже когда мама отправилась в ванную и закрыла за собой дверь, Каролина встала перед дверью и продолжала напирать:
– Леди Ариста даже не заметит! Мы протащим террариум в дом, когда она куда-нибудь уйдёт! Она же не бывает в моей комнате!
– Можно ли человеку по крайней мере в туалете посидеть спокойно? – крикнула мама.
– Нет, – заявила Каролина, которая могла прицепиться как репей. Она перестала канючить только тогда, когда мама пообещала ей лично похлопотать за Мистера Бина перед леди Аристой.
Пока мама и Каролина дискутировали, я вытаскивала жвачку из волос моего брата Ника.
Мы сидели в швейной. У него на голове болталось примерно полкило жвачки, но он не помнил, как она туда попала.