Страница 3 из 16
— Извините!
Он с трудом вытащил телефон, отвернулся, приложил трубку к уху.
— Алло! — Собственный голос показался ему чужим.
— Бенни, ты мне нужен, — сказал бригадир Мусад Мани, командир «Ястребов». — Немедленно!
Злясь на себя и на Алексу, Гриссел гнал машину на огромной скорости. Почему Алекса так с ним поступила? Он злился и на свой мобильник — вечно звонит не вовремя! Ведь он еще мог как-то искупить свою оплошность, извиниться, а потом произнести заученную фразу: «Знакомство с вами — огромная честь для меня…» Может быть, тогда его бы и простили. Он злился и на бригадира: дернул его вечером в субботу, в его выходной день! Бенни злился, потому что не мог заглушить вопящий в голове многоголосый хор, твердящий ему, что он выставил себя полным уродом и кретином. Просто жуть! Слово, как известно, не воробей… Ругательство, сорвавшееся с его языка, болтается теперь мертвой черной птицей между ним и Лизе Бекман. Все отошло на второй план, кроме противного верещания мобильника и застрявшего в голове, как кусок свинца, твердого убеждения: несмотря на все свои зароки, мечты и приготовления, он опозорился, выставил себя полным идиотом!
На самом деле во всем виновата Алекса. Она ведь заранее, еще две недели тому назад, начала выспрашивать, с кем из знаменитостей он хочет познакомиться. Сначала Бенни отвечал: ни с кем. Он скромно постоит в сторонке и полюбуется ею. Пусть она знает: если что, он рядом. Он прекрасно понимал, что может оплошать и подвести ее. Но Алекса по одному вытягивала из него имена его кумиров, а потом сказала:
— Я хочу сделать тебе приятное.
— Пожалуйста, не надо! — попросил он, но без особой убежденности, тем более что ее предложение казалось все более и более заманчивым. Наконец он согласился, и Алекса очень обрадовалась. Но Бенни ходил сам не свой. Его мучили дурные предчувствия, которые бывают хуже страха. Он еще тогда догадывался, что не справится.
Он сам во всем виноват. Снова облажался.
Увидев, что в кабинете, кроме трех старших офицеров УРОВП — Управления по расследованию особо важных преступлений, присутствует сам генерал Джон Африка, начальник уголовного розыска и криминальной разведки Западной Капской провинции, Гриссел понял: его ждут крупные неприятности.
Посередине сидел крепыш с каменным лицом — бригадир Мусад Мани, командир элитного управления, получившего название «Ястребы». По бокам от него расположились полковник Зола Ньяти, глава отдела по борьбе с особо тяжкими преступлениями и непосредственный начальник Гриссела, и полковник Вернер Дюпре, возглавляющий отдел по борьбе с преступлениями против государства (сокращенно ППГ). Африка сидел за столом напротив них.
Все поздоровались, Мани жестом велел Грисселу садиться. На столе лежали папки с документами.
— Извини, Бенни, что испортили тебе вечер, — начал бригадир. — Но у нас беда.
— Большая беда, — подчеркнул Африка.
Полковник Ньяти кивнул.
Бригадир замолчал и глубоко вздохнул, словно собирала с мыслями. Потом он придвинул к Грисселу лист бумаги.
— Пожалуй, начнем вот с этого.
Гриссел придвинул к себе документ и начал читать, чувствуя, что все четверо внимательно следят за ним.
«[email protected] /* */
От: 26 февраля, суббота, 06.51
Кому: [email protected] /* */
Кас.: Ханнеке Слут — вас предупреждали
Прошло 40 дней после убийства Ханнеке Слут. Вы 40 дней покрываете убийцу. Вам известно, за что ее убили.
Я пишу вам в пятый раз, но вы не слушаете. Вы не оставили мне выбора. Сегодня я подстрелю полицейского. В ногу. И так будет повторяться каждый день до тех пор, пока вы не арестуете убийцу.
Если завтра в СМИ не появится сообщения о том, что дело Слут направлено на переследствие, следующая пуля будет не в ногу».
Подписи не было. Гриссел поднял голову.
— Как видишь по дате, его прислали сегодня утром, — сказал бригадир. — А около семи вечера на парковке участка «Клермонт» неизвестный снайпер ранил в ногу констебля Брендона Апреля.
— Издалека стрелял, гад! — добавил Джон Африка. — Мы до сих пор ищем, откуда именно.
— Колено в плохом состоянии, — вставил Ньяти. — Раздроблено.
— Констебль Апрель еще совсем молодой человек, — продолжал Африка. — Он уже никогда не сможет нормально ходить. А этот чокнутый гад… — он ткнул пальцем в распечатку электронного письма в руке Бенни, — на самом деле уже не в первый раз мне пишет! Только его письма какие-то… мутные и совершенно бессмысленные. — Он постучал по лежащей перед ним папке: — Сам увидишь.
Бригадир наклонился вперед:
— Бенни, мы хотим объявить, что следствие по вновь открытому делу Слут поведешь ты.
— Я лично просил бригадира, чтобы убийство Слут поручили тебе, — добавил Африка.
— Клуте сейчас обзванивает редакции; он уверен, что мы еще успеем поместить объявление в местных воскресных выпусках «Аргуса» и «Раппорта», — сказал Мани. Клуте заведовал отделом общественных связей ЮАПС, в его задачу входило общение с представителями СМИ.
— Мы попробуем связаться и с радиостанциями, но я не знаю, получится ли, — снова вступил Африка.
— В общем, дело сложное, — подытожил Ньяти, еще больше хмурясь, — если не сказать хуже.
— Если ты согласен, Бенни… Мы не бросим тебя на произвол судьбы. Будем помогать чем можем, поддерживать…
Гриссел положил лист бумаги на стол, одернул свою новую модную черную куртку и спросил:
— Ханнеке Слут… кажется, она была юристом?
3
— Совершенно верно… — Мани придвинул Грисселу папку. — Ее убили в середине января. Следствие вел участок «Грин-Пойнт»…
Гриссел взял пухлую папку с документами и попытался вспомнить все, что он слышал об убийстве Слут. Месяца полтора назад о деле шумели все СМИ, да и его коллеги активно обсуждали убийство.
— Она жила в пяти кварталах от моего офиса, в новой шикарной квартире, — сказал Африка. — Ее зарезали… чем-то вроде огромного ножа.
Бригадир вздохнул.
— И никаких улик. Ничего! Прочти дело, сам поймешь. Следователь ничего не упустил.
Гриссел открыл пухлую папку, пролистал страницы, увидел подробные, четкие записи.
— Ты ведь помнишь, как все стояли на ушах после дела Стейн, — продолжал Африка. — После него все старались перестраховаться. Никому не хотелось подставлять свою голову. Убийство Слут расследовали по всем правилам. Произвели тщательное вскрытие, опросили всех соседей и свидетелей, всех, кто был жив и еще мог дышать. Не упустили никого и ничего. Но не нашли совершенно никакого, хоть мало-мальски возможного, мотива преступления!
— Кроме разве того, что жертва была юристом, — философски заметил Ньяти. — Крупные клиенты. Большие деньги…
— Верно… — кивнул Африка.
— Ее убийство из разряда случайных преступлений, — предположил Ньяти. — Преступника найти невозможно!
Африка вздохнул.
— Трудность в том, что она переехала в новый дом 3 января, а убили ее 18-го. Она даже не успела распаковать все вещи. Поэтому ни соседи, ни охранники, ни подруги покойной не могли сказать следователю, пропало что-нибудь из квартиры или нет.
— Давайте не будем торопиться, — осторожно обратился Мани к генералу. — Очень важно, чтобы Бенни взглянул на дело свежим глазом. Пусть изучит все материалы с самого начала, вдруг ему удастся что-нибудь обнаружить.
Африка кивнул.
Гриссел взял в руки листок с распечаткой электронного письма.
— Бригадир, почему он пишет: «Вы 40 дней покрываете убийцу. Вам известно, за что ее убили»?
Опередив Мани, Африка с чувством произнес:
— Полная чушь, Бенни! Полнейшая! Ты почитай, что он написал раньше. Бред, полный бред! Мы якобы на стороне коммунистов, Антихриста… и в чем он только нас ни обвиняет!
— Он псих, — сказал Ньяти. — Сторонник идеи о превосходстве белой расы. Он ненавидит нас, ненавидит правительство, ненавидит геев… он всех ненавидит!