Охотники

Но одна мысль крутилась у меня в голове, и вытряхнуть ее я не сумела.

— Ты будешь со мной?

Он ответил далеко не сразу.

— Думаешь, я отпущу тебя одну?

Сердце подпрыгнуло.

Алекс подошел ко мне, опустился на колени.

— Лила, ты спрашивала, почему я тебе помогаю. Я сказал, что не могу иначе. Не могу потому, что ты…

Его прервала телефонная трель. Я зацепилась за последнее слово.

— Что я? ЧТО?

Но Алекс уже стоял у стола, на котором вибрировал мобильник.

— Привет… У нас нормально. Ты где? Нашел их?

Это наверняка Кей. Алекс слушал.

— Ладно, хорошо. Да. Я потом ему позвоню. Мы собирались исчезнуть в течение суток. Времени хватит?.. Обещаю. Да, буду. — Пауза. — Нет, не одна. — Снова пауза. — Да. И… спасибо тебе, Кей.

Он дал отбой и повернулся ко мне. Я ждала.

— Кей нашел их. Они в Сан-Диего, ищут нас. Бригада взяла их в клещи. Они думают, что мы с бригадой. — Помолчав, Алекс с беспокойством добавил: — Надеюсь, Кей не попадется. Отсюда я мало что могу сделать.

Из меня словно дух выпустили. Значит, мы пока в безопасности. Страх не пропал, но улегся на время. Никто не ворвется в эту дверь, кроме разве что полиции. Впрочем, с ней Алекс разберется. Пожалуй, у него в рюкзачке сыщется средство, которое убедит полицейских спрятать оружие и убраться подобру-поздорову. Впервые за сутки я расслабилась, и все мышцы заныли, словно после судороги.

— Надо позвонить Джеку.

Я вскинула голову.

— Уже?

Нет, не надо еще звонить Джеку, пусть сперва договорит, что начал!.. Алекс как будто забыл о прерванном разговоре. Он подошел к стулу и начал копаться в стоящем на нем рюкзаке. Выудил странную металлическую штуковину и вернулся к телефону, стоявшему на столике между кроватями. Снял трубку и приспособил штуковину к проводу базы. Потом, коротко глянув на меня, набрал номер.

Соединения пришлось ждать десять секунд. Все это время я не дышала, сжавшись в комок и не сводя глаз со спины Алекса.

— Джек?.. Нет, послушай, послушай… Нет-нет, не волнуйся, она здесь… ну, давай. — Обернувшись, он протянул мне трубку. — Скажи ему, что ты в порядке.

Я вцепилась в трубку.

— Привет, Джек, это я.

— Лила, какого черта? Ты в порядке?

— Э-э…

Алекс вернул трубку себе — я отдала ее с благодарностью.

— У нас все нормально… Нет, могу объяснить. Это был не Демос. Мы не у них. — Он помолчал. — Второй фланг.

Какой еще «фланг»?!

— Серьезно. Они подъехали к дому. Пришлось ее уводить, а на базу нельзя было. Небезопасно… тревога… да, знаю. Вы там близко подошли?

Я задохнулась, словно напоровшись на колючую проволоку.

— Ясно. Придержите их. Отгоняйте к югу. — Снова пауза, а потом Джек повысил голос — я услышала отголоски из трубки. — Грузовик? Да, дельная мысль. Объясню при встрече. Машина? Это тоже объясню… нет. Нет. Думаю, нам лучше держаться подальше от Сан-Диего и от базы. Сможешь подъехать? Один. Обязательно один — если с кем-то, они заподозрят. Приезжай один, а наши пусть там заканчивают. Я серьезно, Джек. Даже не говори в бригаде, куда уезжаешь. Демоса информируют… По телефону не могу. — Алекс понизил голос, отгородился от меня плечом. — Надо поговорить с глазу на глаз.

Последовала ужасно долгая пауза, я даже заерзала. И со спины видно было, как напряглись плечи Алекса. Он поглаживал рукой свой короткий ежик. Я помнила: волосы на ощупь мягкие, словно пушинки одуванчика… Эй, не о том думаю!

— Только ее паспорт. И документы.

На обоих?

— Когда ты сможешь выбраться?.. Хорошо, в восемь утра в Палм-Спрингс. Я позвоню и скажу, где нас искать.

Я глянула на часы. 23:13.

Алекс повесил трубку и повернулся ко мне.

— Что он сказал про Демоса?

— Кей не ошибся, они в Сан-Диего. Наши решили, что нас обоих захватил Демос. Подняли всю бригаду.

— А кто говорил, мол, они не отреагируют, если кого-то из вас захватят?

— Дело не во мне. — Алекс выразительно поглядел на меня. Я ответила тупым взглядом. — Джек спрашивал про машину.

Еще бы! Хотелось бы послушать, как Алекс станет с ним объясняться!

— А второй фланг? — спросила я. — Это еще что такое?

Он улыбнулся.

— Просто кодовые слова, доказывающие, что мы говорим не под принуждением.

Ага…

Я нахмурилась.

— Значит, завтра встречаемся с Джеком? Ты уверен, что следует ему признаваться? Честно говоря…

— Да, обязательно.

Я разозлилась.

— С какой стати?

— По многим причинам. Прежде всего, я хочу, чтобы Джек знал правду.

— А как насчет меня? Я бы предпочла, чтобы не знал! Это не в счет? Мое мнение не считается?

— Лила, не волнуйся. Я сам все объясню Джеку — но он должен знать. — Алекс перешел на тон, который всегда помогал ему разрядить напряжение: голос мягкий, ровный, и в животе от него щекотно.

Потрясающе. Надеюсь только, что мы встретимся с Джеком на людях, и он постесняется слишком уж бушевать.

Алекс замолчал, уйдя в свои мысли. Наверное, обдумывал способ рассказать Джеку о моей способности так, чтобы брат меня не убил и не «задержал».

— Ладно, нам обоим надо поспать, пока есть возможность. Завтра встаем до рассвета — мне опять придется угнать машину.

Он отошел ко второй кровати и повалился на нее, засунув пистолет под подушку и придерживая его рукой.

Я разрывалась надвое. Следовало бы отойти и лечь на другую кровать, но меня так и тянуло подвалиться ему под бочок.

— Можно мне спать с тобой? — спросила я — и тут же зажала ладонью рот. Сама не знаю, как это вырвалось.

Алекс открыл один глаз, с сомнением посмотрел на меня, но все-таки приподнял руку, и я моментально нырнула под нее.

21

Я лежала на боку, и рука Алекса крепко обнимала меня — тяжело лежала на поясе и на бедре. Приоткрыв глаза, я увидела, что в руке, лежащей поверх простыни, по-прежнему зажат пистолет. Тепло от талии расходилось по всей спине, хотя Алекс лежал не вплотную — между нами был сантиметр или два. Я справилась с искушением податься назад, сократив дистанцию, и сосредоточилась на том, чтобы дышать ровно.

Потом медленно, стараясь его не разбудить, перевернулась. Мне вовсе не хотелось, чтобы он убрал руку. Алекс во сне был еще красивее. Я никогда не бывала так близко к нему и не видела его спящим. Двухъярусная детская кроватка не считается. К тому же он тогда занимал верхнюю койку.

Хорошо, что его рука прижимала мне локти, иначе я бы не удержалась, погладила бы по лицу, тронула ресницы, провела бы пальцем по губам. Я очень старалась смирить прерывающееся дыхание. Кажется, он на секунду напрягся и снова расслабился. Дышал ровно, а я пялилась на его губы и представляла, как прижимаюсь к ним своими. Честное слово, нельзя ставить полное блюдо перед умирающим с голоду!.. Я даже облизнулась от жадности.

И тут Алекс открыл глаза. Только что спал, и вот уже впивается в меня своими голубыми глазищами. Я резко вдохнула. Мы уставились друг на друга в тесной полутьме. Ну, пропала. Нет меня. Никакой надежды. Сердце так и зашлось стуком, и Алекс, конечно, тоже услышал.

И убрал руку. Там, где она лежала, осталась пустота. Я словно лишилась веса, вот-вот всплыву к потолку. Я ждала, что он отодвинется, а он очень нежно положил ладонь мне на щеку, большой палец у самого уголка губ. Если прикосновение его руки к телу заряжало меня электричеством, то это получилось вроде электрошока. Голова опустела, осталось только одно: пульс крови в щеке под его ладонью. Алекс, не мигая, смотрел мне в глаза, и я тонула в их голубизне. Чуть заметно придвинувшись, он на миг коснулся губами моих губ.

Мир будто взорвался, затянул меня в черную дыру, где все было зыбким и нереальным. У меня не осталось ни костей, ни веса — только свобода. В глазах засверкали зарницы. Возможно, от недостатка кислорода. Нестерпимое желание ощутить его тело своим, сквитавшись за все время, когда он был рядом, а мне нельзя было его коснуться, за все мои грёзы наяву… теперь я расплачивалась за все — и с лихвой. Действительность оказалась много лучше фантазий, бесконечно, невероятно лучше. Мои руки скользнули ему под футболку. С этим желанием мне было не совладать, нечего и стараться. Футболка приподнялась, не дожидаясь прикосновения, и мои пальцы скользнули по гладкой коже его живота. Я ощутила под ладонью бугры мышц, и дыхание у меня прервалось.