На качелях судьбы

Анна

Святки. Их время проходит в период от Рождества Христова (7 января) до Крещения (19 января). Обычно оно посвящалось гаданиям… Гадали большинство людей, особенно девушки, желающие узнать своё будущее – когда они выйдут замуж, кто будет их мужем? Гадали и взрослые, отягощённые заботами, пытаясь обрести надежду на лучшую жизнь. Да, что там?… До сих пор гадают многие, собираясь узнать своё будущее. Особенно точным и успешным считается гадание вечером, а ещё лучше в полночь.

Анна тоже решила погадать. Ей шёл уже шестнадцатый год. Они договорились с подружками, что каждая будет гадать у себя дома, так как это гадание должно проходить в полнейшей тишине и одиночестве. Она всё для этого приготовила: свечу, гребень, зеркало и ждала когда уйдёт целовальница с мужем тоже гадать к своим друзьям.

С двенадцати лет Анна жила у целовальницы-хозяйки. У них было пятеро маленьких детей. Анна должна была их кормить, обувать, одевать, умывать, сделать по хозяйству кое-какую работу, подмести и вымыть полы, наносить воды и дров из поленницы к печке. Так в работе она не замечала месяцев, лет. Целовальница была довольна ею. Хоть лет Анне было не так уж много, но она успевала всё сделать в доме. Была очень спокойна и молчалива, выполняла всё, что ей приказывала хозяйка.

В её нежном возрасте у неё просматривались свои внутренние качества: доброта, терпение, кротость, внимание к окружающему, любовь к людям, ясный живой ум и постоянная приветливость. А скромница какая! Люди говорили: что-что, а скромность вперёд неё родилась. Никому ни чем не досаждала и выполняла все порученные ей дела. Сама целовальница с мужем имела лавку, и весь день они торговали, хозяйством почти не занимались.

Наконец, дождалась она. Хозяева ушли гадать к соседям. Анна закрылась на все крючки, детей уложила всех спать на палати, сама ближе к полуночи села на лавку и стала обдумывать, что делать дальше. Прежде всего, она сняла нательный крест. Затем открыла крышку в полу, взяла с собой свечу, гребень, зеркало, табурет и спустилась по лестнице в подпол, который находился на кухне. В подполе она зажгла свечу, установила зеркало, села на табурет, расчесала волосы, развязала узел на поясе и стала ждать, сказав при этом: «Суженый, ряженый, покажись мне наряженный».

Сидела она долго, тихо, не шевелясь, и еле дышала. Кругом тишина. Её стал одолевать страх. Дрожали руки, клокотало внутри, но себя она успокаивала. Пламя свечи немного её пригрело, и голова время от времени клонилась то в одну сторону, то в другую. Она так ничего пока ещё не дождалась. Ей рассказывали подруги, что гадание это опасно, и самое главное, чтобы не заснуть. Она протёрла быстро глаза, и спать сразу расхотелось.

Вдруг пламя свечи закачалось, тени на стене от этого зашевелились, зеркало потускнело и медленно в нём стала проявляться издалека фигура. Она всё росла и росла… Вот она отчётливо увидела красивого молодого человека, в красной рубахе, подпоясанной красивым кушаком, и этот молодой человек стал совсем рядом с ней, протянул руку и хотел положить ей на плечо. Испугавшись, она стремглав выскочила из подпола, не оглядываясь, закрыла его крышкой сверху, быстро перенесла дрова от печки, навалила на крышку, да ещё и скамейку положила. С молитвой «Отче наш…» заскочила на палата к детям и стала креститься. Только потом она вспоминала, что «чур меня» не сказала, как это полагалось при видении, что и свечу не погасила, и зеркало не перевернула. Так она лежала и дрожала, крупной дрожью, сама не своя. Не могла уснуть до утра. Утром, как только запел петух, забрезжил рассвет, она пришла в себя и уснула крепко. Пришли от соседей хозяева, долго стучали, еле достучались. Анна им открыла. Увидев в кухне на крышке подпола скамейку, дрова, целовальница догадалась. Анна покаялась, что зеркало не перевернула и свечу не погасила. Она быстро всё убрала, расставила всё по местам, открыла крышку подпола, спустилась по лесенке. Свеча погасла, а зеркало как стояло так и стоит. «Ты рисковала, – сказала ей целовальница. – Надо делать всё по правилам». Анна ответила: «Да, натерпелась я страху, в жизни гадать так не буду больше».

Образ молодого человека, причём красивого, хорошо одетого, преследовал её повсюду. Она его нигде раньше не видела, тем более, не знала. В душе ей нравился совсем другой человек. Напротив стоял большой дом, но неухоженный, без штор, некрашеные окна, ставни. От этого он казался пустым. Там жили два брата, Паша и Яша. Семья их была очень бедная. Да и Анна тоже не была богатой, иначе бы её родители не отдали с двенадцати лет в работницы к чужим людям. У целовальницы она жила на полном обеспечении. Домой приходила по воскресеньям и праздникам. Целовальница обязательно накладывала ей в мешочек гостинцев. Домашние радовались: кормилица наша пришла. Анна была старшая в семье и все её очень любили, а самая маленькая Дуня, так и звала её: «Нянька пришла!», бросалась ей на шею и целовала щёки, нос, уши. Очень уж она её любила.

Возвращаясь домой, она проходила около неухоженного дома и думала: а что сейчас делает старший брат Паша?… Он ей в душу запал с Троицы.

Как-то она возвращалась из церкви с детьми в дом целовальницы с ветками берёз, цветами. Он подошёл к ней, поздравил с праздником и подарил ей букет сирени, а в нём тюльпан. Вот тут и ёкнуло её маленькое сердце. И с тех пор он стал оказывать ей знаки внимания. Целовальница порою шутила, что высмотрел себе невесту в Троицин день.

В Троицу на Руси происходили смотрины невест. Девушки все собирались на лугу, водили хоровод, а холостые парни стояли подальше вокруг и «высматривали» себе невест.

Анна в голове перебирала эти события и задавала себе один и тот же вопрос, неужели и впрямь он ей сделает предложение?…Этого она очень боялась. Думала, где её родители возьмут столько денег? Невеста должна дом жениха облагородить. Прежде всего, на все окна повесить новые шторы – она насчитала семь окон; хотя бы две скатерти новые, постельное бельё. А у жениха должен быть дом, кровать с матрацем. Так уж повелось в их деревне. Вот поэтому она гнала от себя эти мысли. Ещё одна мысль её беспокоила. Братья были настолько бедные, что у них была одна рубашка на двоих. Вот и ходили по праздникам сначала один в ней, потом другой, по очереди.

Одна остроязычная соседка дала им прозвище «рубашка в горшке». То есть один носит, потом постирает и другому отдаёт. Вот это прозвище и пристало к нему. Как он идёт по улице, соседка высовывается из окошка и каждый раз выкрикивает «рубашка в горшке». Драться он с ней не мог, у неё был муж, детей не было.

Пришёл домой, рассказал матери. Ей тоже было больно за сына: так он и невесту себе не найдёт, подумала она. Успокоив сына, сказала: «Подожди, сыночек, что-нибудь придумаем». Какой позор по деревне! Пошла она к гадалке, а та ей и говорит: «Ходит она ко мне лечиться от бесплодия, я научу его, что ему делать надо, пусть ко мне придёт». Так и порешили.

Пришла к гадалке та женщина лечиться, а она ей выложила: «У тебя не будет до тех пор детей, пока ты не сделаешь то, что я тебе скажу». Она её увела в другую комнату, попросила раздеться, а на голову надела плотный мешок и положила её на кровать и просила лежать спокойно: к ней должен приблизиться другой мужчина. Велела не прыгать и не возмущаться, если хочет иметь детей. Та согласилась. Паша стоял уже наготове за ширмой.

Прошло какое-то время, Паша вышел на улицу и проходит мимо дома остроязыкой, та опять высунулась в окно и кричит: «Рубашка в горшке». Он ей ответил: «А я тебя в мешке». Она как язык проглотила, быстро убрала голову из окна и, кажется, даже упала в комнате на пол: послышался грохот. Вот так и перестали дразнить бедного Пашу, он стал первый парень на деревне.

А Анну всё равно беспокоило – вдруг и правда сделает предложение, сколько тогда будет проблем: где взять шторы, эта кличка, вдруг будут дети, как их будут называть? Люди на язык остры и будут дети с каким-нибудь клеймом ходить, лучше уж от этого подальше. У неё был врождённый глубокий ум, обдумывала каждое действие, поступок, не поддаваясь спешке, молчала, ни с кем не спорила. Всё можно было прочитать в её синих глазах. Она думала не только о себе, а о своих близких, будущих детях. Паша был послан ей Богом для того, чтобы она могла лучше разобраться и понять жизнь.