Призрачный путник

— Обстоятельства сложились не в нашу пользу. В окружении врагов, отрезаны от прочих Пустошей… Исходя из этих сведений, прямо у наших границ может назревать война!

Люди поразевали рты.

— Защити нас, Лорд Певец! — прозвучал чей-то крик, который тут же подхватили остальные. По всей площади стали выкрикивать его прозвище, Быстрорукий, и кричать о его героизме.

— Защити нас!

Улыбнувшись, Грейт отвесил поклон.

— Убийца был в моих руках, но сбежал. Второй раз ему это не удастся.

Он выхватил рапиру в салюте, занеся оружие над головой.

— Тридцать лет назад я поднял этот клинок против великанов Лютого Ока, тогда же и сформировался отряд Вороньего Когтя. Сейчас же знайте, правда в том: каждый мой вздох вам будет щитом!

Пропев последнее предложение — оно было плохо срифмовано, но такие простаки вряд ли это заметили — Грейт будто вырос, но на самом деле это был всего лишь трюк — до сих пор он стоял, чуть сутулясь, а сейчас выпрямился. Немного бардовского волшебства — и его меч запылал, освещая лицо. Толпа застыла в благоговении.

Самое время нанести последний штрих.

— Я обещаю вам, народ Куэрварра: я был вашим героем прежде, и я буду героем сейчас!

С этими словами он отпустил иллюзорный огонь, и лезвие будто взорвалось пламенем, осыпав толпу искрами. Прежде чем коснуться чьей-то одежды или кожи, искры исчезли, и толпа взорвалась аплодисментами и криками, восхваляя имя лорда Дарена «Быстрорукого» Грейта. Лорд Певец купался в лести и похвалах, а сердце барда колотилось будто бы отдельно от него самого.

Ох, этот трепет от чувства собственной доблести… Как ему этого не хватало!

Но вдруг над толпой раздался отчетливый клич.

— Отправьте всадников! — разнесся возглас, и трепет Грейта угас, как задутое пламя свечи.

— Что? — переспросил Грейт, глядя поверх притихших людей.

— Отправьте всадников, — повторила Амра. — Представитель Стонар должен быть предупрежден.

— Госпожа, в самом-то деле, — сказал Грейт, когда все взоры вновь обратились к нему. Он замялся, лихорадочно размышляя; друида-полуэльфийку уважали и даже боялись, за силу Сильвануса, которой она владела. — Мы же не можем бежать за помощью всякий раз, когда…

— Но Гет не знает, — возразила Амра. — Давайте исправим его неведенье и дадим шанс исполнить свой долг. Позволим ему помочь!

Грейт выругался про себя — его поймали на собственных словах, но тут же увидел выход, который сможет изменить ситуацию в его пользу.

— Тогда пошлем всадника, — ответил Грейт. — Но Лунолесье опасное место — одному из нас там слишком просто потеряться и погибнуть.

Эти слова вызвали испуганные вздохи в толпе, но Лорд Певец жестом заставил их смолкнуть. Он улыбнулся.

— Следует послать кого-то хорошо знакомого с этой землей и её неписанными правилами. Может быть, одного из ваших друидов, госпожа?

Все взгляды обратились к Амре, и полуэльфийка помрачнела. Грейт понимал, что она не сможет отказать после того, как открыто возражала герою Куэрварра.

— Ладно, — ответила Амра с явной неохотой. — Я пошлю одного из моих людей.

— Прекрасно! — воскликнул Грейт, взмахнув руками. Он усмехался — угроза миновала. — Теперь, и стар и млад, услышьте: ложитесь спать и не тревожьтесь зря. Герой, не дремля, защитит вас ночью, а дальше тьму отгонит прочь заря.

Если прежде крики были просто громкими, то сейчас они загремели, будто извержение вулкана. Сотни глаз взирали на Грейта с нескрываемым восхищением и абсолютным доверием. Он был их героем, их господином, рыцарем в сияющих латах, и он полностью управлял ситуацией.

Уверенно сыгравший свою роль Грейт улыбнулся им еще раз, взмахнул, прощаясь, и направился обратно в свой дом, выслушивать восхищенные и одобрительные реплики друзей.

* * *

Мерис ждал его в прихожей.

— Перегибаешь палку, — заметил следопыт.

— Может быть, — согласился Лорд Певец. — Но это неважно, когда имеешь дело с дураками того сорта, что населяют пограничные города вроде Куэрварра.

Он взмахом подозвал Мериса к себе.

— Путник сбежал?

— Да.

— Это повредит моим замыслам, — сказал Грейт. — Но все же поправимо. Западня не сработала?

— Путник силен, но мы его взяли. Ему помогли сбежать.

— Кто? — спросил Грейт, хотя уже знал ответ.

— Моя кузина и ее любовнички, — сплюнул Мерис. — Внезапно появилась и спасла его. А потом эта парочка артистов прикрыла их побег.

— Эх, племянница, племянница… ты меня огорчаешь. Так очевидно, так грубо, так… по-рыцарски.

Он остановился у двери в спальню.

— У меня есть задание для тебя.

— Я могу выследить их обоих этой же ночью, — хриплым шепотом предложил Мерис. — Мне понадобиться всего лишь полдюжины людей…

— Нет. Другое задание.

Мерис нахмурил брови в замешательстве, и Грейт сдержал улыбку.

— Шлюха-Амра собирается послать одного из своих пёсиков, чтобы тот предупредил Стонара о происходящем. Еще не хватало, чтобы наш возлюбленный Представитель вернулся во главе Серебряного Легиона. Тогда все пойдет прахом. Отправь своих людей в леса…

— Считай, что все сделано. Я лично об этом позабочусь.

Осознав, что стоит с открытым ртом, Грейт закрыл его и смерил сына изучающим взглядом. Как-то слишком легко Мерис подчинился. Дарен Грейт попытался прочесть мысли сына по его смуглому лицу, но оно было бесстрастным. Язык жестов тоже ничего не сказал Лорду Певцу — только ладонь, покоившаяся на мече, была красноречива.

— Да, — произнес Грейт, очень тихо. — Обещаю, когда ты вернешься, Путник и Арья будут твоими. Нельзя промедлить, не нужно риска. День пути — это совсем близко.

Рифма прозвучала блекло, будто смертный приговор из уст Лорда Певца.

Мерис улыбнулся, но ничего не сказал. Кратко кивнув, он развернулся и зашагал прочь.

Грейт смотрел, как он уходит. Выходит, Арья говорила правду — Серебристая Луна разыскивала пропавших гонцов, и Мерис был как-то к этому причастен. Дарен Грейт был удивлен, что не узнал об этом раньше. Это оказалось сюрпризом, а сюрпризы, тайну которых он узнавал последним, Грейта совсем не радовали.

Он мог спросить вслух, но знал, что Талтелиэль уже взвешивает ответ, прочитав мысли барда прежде, чем тот мог бы их озвучить.

Насмешливо присвистнув, Грейт решил дать прорицателю шанс поломать голову над этой загадкой. У него хватало дел поважнее, и первым из них было свидание с собственной кроватью.

Грейт открыл дверь и в изумлении замер. Женщина, сидевшая на его кровати, смотрела в другую сторону, черты ее лица скрадывала темнота, но этот силуэт он узнал бы везде.

— Не ожидал увидеть тебя здесь, — равнодушно произнес он.

— Не думала, что ты придешь, — отозвалась Льета. — Я не заходила в эту комнату много лет.

Она сменила позу. На ней не было ничего, кроме белой шелковой туники, обволакивающей плавные изгибы тела. В лунном свете она была так прекрасна, что у Грейта невольно перехватило дыхание. Он знал полуэльфийку уже дольше тридцати лет, но она, казалось, постарела не более чем на десятилетие. Она по-прежнему обладала той свежестью юности, которая привлекла его поначалу.

— Так ведь было не всегда, — сказал Грейт. Он присел рядом с женой. — Когда-то ты считала эту комнату своей.

Грейт приобнял ее, и Льета не стала отстраняться. Наоборот, положила голову ему на плечо. — Помню, в первый раз мы…

— Ты снова станешь героем… — прошептала Льета почти неслышным, отчаянным голосом.

Грейт моргнул. Сладкий мед ее голоса был полон горечи. Льета говорила о важных для своего мужа вещах, но то, как она произносила слова, превращало все похвалы в бесполезный прах.

— Я всегда был героем, — ответил он, легонько улыбаясь в попытке развеселить ее. — Могла бы и знать об этом, любимая.

Произносить последнее слово он не собирался, но вдруг, в глубине души понял, что это не было ложью.

Впервые она посмотрела на него, и блеск синих глаз отразился в его глазах. Он никогда не видел ее настолько прекрасной. Ее алые губы приоткрылись; она улыбнулась ему и провела гладкой рукой по его щеке.