Здравствуй, Фергана!

– Тебе какая разница?! – огрызнулся демон. – Отстань от меня!

– Ну-у-у, все хотят, чтобы от них остали, но такое счастье надо заработать. А вот еще хотел спросить…

В этот момент из облачного прибоя вынырнула голова Полутры, следом показался Лагин. Фергана немедленно бросился к ним:

– Помощь нужна? Всё в порядке?

– Нет, не нужна. – Лагин забрался на плато и вдвоем с Полутрой помогли подняться остальным. И все, как один, принялись моргать и щуриться, пытаясь осмотреться в световом мельтешенье. Фергана указал Лагину на одиноко стоящую фигуру Пануариса-Тита и предложил посмотреть, что там происходит. Причина недвижимости Пануариса-Тита стала понятна еще издали: в пространстве вокруг него, доходя до колен, метались тончайшие разряды, словно некто подбрасывал в воздух черные нитки и что есть силы трепал их, удерживая за концы. Пануарис-Тит двигал лишь глазами, наблюдая, как эти «нитки», пока еще не касаясь его, постепенно поднимаются вверх. Чуть в стороне, в траве лежали его спутники. Их тела, словно плотная черная паутина, сплошь покрывали «нити», они колыхались, шевелились, прожигая насквозь и уходя внутрь.

– Что это? Что происходит? – Аката отступила назад и натолкнулась на Полутру.

– Не подходите и не двигайтесь, – едва шевельнулись губы Пануариса-Тита, – оно реагирует на движения.

В замешательстве экипаж застыл, лишь поглядывая по сторонам. Только хорошо присмотревшись можно было заметить в кружащихся лучах единичные нитки-разряды, они были повсюду, и только вокруг Пануариса-Тита и его бездыханных спутников их собралось видимое множество.

– Кажется, я помню это место, – Фергана задумчиво принюхивался. – Не то, чтобы я его видел, но ощущения, запахи… очень знакомы. И почему-то я уверен, что мне от этих черных штук ничего не будет.

– Не стоит проверять, – сказал Лагин. – Подождём, это же должно скоро кончиться, да, Аката?

– Не знаю… вроде да. – Она морщилась, пытась унять чешущийся нос, опасаясь поднять руку и почесать. – Поверить не могу, что тут на самом деле может что-то странное происходить.

Пануарис-Тит поднял взгляд и из подлобья посмотрел на Лагина.

– Лагин, до сих пор в толк не возьму с чего ты взял, что Маддасс здесь находится, именно на этом месте?

– Асмаал сказал, – просто ответил он. – Сказал, что возможно он будет здесь, но точности не гарантирует.

– И только на этом основании ты завёл всех нас в это гиблое место? Не собрав информации, не выяснив наверняка, просто руководствуясь предположением слабовменяемого кривляки? Что с твоей головой, Лагин, давно с ней это случилось?

– Дочего ж вы, люди, занудливые существа! – процедил сквозь стиснутые зубы Асмаал. – Слабые, глупые, некрасивые, все в болезнях, в микробах, воняете гадко, еще и постоянно говорите, говорите и говорите! И говорите еще хуже, чем воняете!

С этими словами он обогнул Фергану и направился к Пануарису-Титу.

– Куда?! Стой! Не двигайся! – воскликнула Индира.

– Спокойно! – огрызнулся Асмаал. – Без нервов!

Подойдя к старику, демон принялся руками разгонять черные «нитки», как насекомых, продолжая высказываться насчет людей. Разлетаясь, они коротко вспыхивали красным и растворялись в солнечных лучах.

– Всё, свободен! Выход там! – отогнав последние, он указал на обрыв плато. – Не потеряйся! А то «завели его», заманили! За руки тянули, уговаривали! Остальные идут за мной!

Бормоча: «я вам покажу слабовменяемого кривляку! Я вам всем всё покажу! Хилые телесные двуножники!», он направился куда-то к центру плато, на ходу разгоняя опасные «нитки». Друзья переглянулись, посмотрели на Пануариса-Тита, тот так и не решался пошевелиться и, один за другим, последовали за Асмаалом. По мере продвижения вглубь, световая круговерть замедлялась, лучи сходились в пучки и разлетались намного спокойнее и реже, уже не раздражало глаза и можно было лучше рассмотреть окружающий ландшафт. Разнообразием и чем-то особенным он не удивлял: почти безжизненная каменистая почва, покрытая редкой колючей растительностью, голые низкорослые деревца с гладкими до блеска ветками, да здоровенные валуны – стало очевидно, что расположены они не хаотично, а в определённой последовательности.

И вдруг прямо на них из светового хаоса выплыл, словно материализовался гигантский шар почти правильной формы, выполненный из необычного темно-зеленого рыхлого ноздреватого камня. Шар покрывал барельеф из символов, предметов непонятного назначения, частей странных существ и человеческих тел. Создавалось впечатление, что в этом клубке заключена какая-то сложная картина, чья суть находится внутри, а снаружи видны лишь случайные фрагменты.

– Какой… сюрреализм! – ахнул Кофе. – А когда летели, этой композиции почему-то не видели, да? А она такая огромная, что должна была виднеться с борта модуля!

Асмаал подошел к выступающим краям треугольника с вдавленной внутрь полусферой, кивнул на него и сказал: «Вот это – я». Остальные тоже подошли поближе, долго рассматривали, наконец, Индира поинтересовалась, почему именно – он? Как это понимать?

– Да, ты не очень похож на треугольник, – задумчиво поддакнул муран. – Может, вон та штука, похожая на ноздрю с торчащим из нее зубом – ты?

– Это – я! – сердито повторил демон. – Мне лучше знать! В ваших тяжелых водянистых мозгах, которые и в голове-то носить неудобно, не то что ими думать, всё равно не поместится проекция иной реальности!

– Хорошо, хорошо, не расходись, – миролюбиво поднял ладони Полутра, – всё поняли, со всем согласны. А Маддасс тут есть? Можно на него взглянуть?

– Конечно, есть! Если я есть, значит и он будет!

И он вдруг сник, замолчал, опустил голову и принялся ковяряться носком туфли у основания шара. Пауза затягивалась и тогда Индира проговорила с дружеской улыбкой:

– Ну? И где же он? Покажи нам его, пожалуйста, это очень интересно.

– Сначала я хотел бы рассказать свою историю…

– Не сейчас! – резко оборвал Лагин. – Показывай Маддасса, потом рассказывай что хочешь!

– Нет, сейчас! – он поднял голову, весь подобрался и с вызовом уставился на Лагина. – Потом вы слушать не будете! Меня Фергана просил рассказать! Ему интересно!

– Так что ж не рассказал? Было и время и благодарный слушатель!

Асмаал снова опустил голову и упрямо замолчал. У Лагина на скулах заиграли желваки, а глаза стали почти черными. Индира успокаивающе тронула его за руку и присела перед Асмаалом на корточки.

– Ты хочешь рассказать как ты среди нас очутился? Что тебя связывает с Маддассом и Лагиным, да? Конечно, рассказывай, мы тебя слушаем, ты же знаешь, нам это интересно.

– Уже не хочу! – буркнул демон. Лагин скрипнул зубами и бросил взгляд в пол-оборота: к ним приближался Пануарис-Тит.

– Я сам сейчас найду, – с уверенностью произнес Фергана и пошел вдоль барельефа, обнюхивая детали. Буквально через пару секунд он стал фыркать, трясти головой и пятиться. – Уффф! Много, слишком много странных запахов!

Лагин снял лямку с плеча, бросил рюкзак на землю и прислонился спиной к бугристому стволу без веток, одиноко торчащему неподалеку от барельефа:

– Давай я сам расскажу, как изначально давным-давно ты был человеком, как призрел свою природу до такой степени, что смог от нее отказаться и стать демоном. А потом понял, что окончательно все испортил, что так еще хуже. Как пробовал прибиться к Маддассу, чтобы он помог тебе стать промежуточной сущностью, но Маддасс и разговаривать не стал, а вытолкнул тебя в нашу реальность, чтобы ты наконец-то сам понял, чего хочешь. И у тебя по-прежнему вся надежда на него, рассчитываешь, что Маддасс сможет снова сделать тебя человеком или кем-то еще, если человеческая природа тебе предательства не простит.

– Не надо, не рассказывай, – демон опустил голову и сдавленно всхлипнул. – Я покажу где он…

Глава 60

По колено в стремительно сгущающемся тумане к ним приближался Пануарис-Тит. Двигался он с трудом, словно нечто в пересечении реальностей надломило его скелет. Асмаал сидел на земле и всхлипывал, когда Кофе утешающе проводил лапкой по его голове. Лагин покопался в рюкзаке, извлек металлическую коробку, открыл второе дно и вытащил зеленоватый сгусток размером с детский кулак из странного материала: он выглядел твердым и вместе с этим почему-то живым. Увидев этот сгусток в руках Лагина, Пануарис-Тит болезненно поморщился, совсем замедляя шаг.