Злой умысел

Тогда-то я и решил узнать, кто эти загадочные богачи. Вначале при помощи определенной суммы денег мне удалось выяснить — здесь замешаны наркотики. Но потом мне сообщили, что они здесь ни при чем. Вот тут-то я и узнал информацию, которая может тебя заинтересовать. Человека, который нанял Фрэнка Феранно, зовут Мэтт Дэвидсон. Какой-то Мэтт Дэвидсон из Сент-Луиса. Кто он?

Джеффри выронил ложку и посмотрел на Келли.

— Это тот Мэтт, из записной книжки Хардинга, — сказала она.

— Более того, — продолжил Джеффри, доставая из-под стола свою сумку и извлекая оттуда копии каких-то документов. Это были копии обвинительных заключений из двух дел, сделанные им в здании суда. На них стояли имена лиц, представляющих защиту и обвинение. Джеффри повернул их так, чтобы всем было видно.

Имя Мэттью Дэвидсона было упомянуто в качестве адвоката обвинения в деле о преступной халатности в Центральной больнице Саффолка.

— Мэттью Дэвидсон был адвокатом обвинения и в моем деле, — сказал Джеффри.

Келли схватила бумагу с именами защиты и обвинения по делу в больнице Коммонуэлс.

— Смотрите, адвокатом обвинения в этом деле был Шелдон Фабер. Он же был адвокатом обвинения и в деле моего мужа, — с волнением сказала она. — Но и он, как я понимаю, тоже из Сент-Луиса.

— Дайте мне кое-что проверить, — предложил Джеффри, вставая. Специально для Дэвлина он добавил: — Не волнуйся, я вернусь. — Дэвлин хотел последовать за ним, но потом остался на месте. Джеффри нашел телефон и набрал справочную службу Сент-Луиса. Там он поинтересовался рабочими номерами обоих юристов. Они совпали!

Джеффри вернулся к столу.

— Дэвидсон и Фабер — партнеры, — мрачно сообщил он. — Трент Хардинг работал на них. Келли оказалась права. Это был заговор, специальный, преднамеренный заговор. Все заранее планировалось самими адвокатами. Они сами создавали дела и сами проводили их через суд!

— Приблизительно так я и думал, — сказал Дэвлин. — Я кое-что слышал об адвокатах, навязывающих свои услуги пострадавшим, но эти ребята штампуют пострадавших, как им захочется. Думаю, эта информация положительно повлияет на исход твоего дела.

— Тогда все теперь зависит от меня, — добавил Сейберт. — От меня и моего газового хроматографа. Скорей всего эти юристы наняли Хардинга для того, чтобы он вводил в ампулы с маркаином яд и подкладывал их потом в коробки с нормальным лекарством. Буду надеяться, что бедному Генри Ноублу больше не грозит такая процедура. Я должен определить и выделить этот токсин.

— А вдруг юристы провернули такие же дела и в других городах? — спросила Келли.

— По-моему, все зависит от того, сколько вокруг нас таких психопатов, как Трент, и сколько их эти юристы смогут найти, — высказал свою точку зрения Джеффри.

— Я всегда ненавидел юристов и адвокатов, — подытожил разговор Дэвлин.

— Келли, — оживился Джеффри, — ты понимаешь, что это для нас значит?

Келли улыбнулась.

— Да, знаю: никакой Южной Америки.

Джеффри прижал Келли к себе. Он не мог поверить, что все наконец-то решилось. Жизнь возвратится в свое русло, и теперь он сможет жить, как и прежде. Но уже с женщиной, которую действительно любит.

— Эй! — позвал официанта Дэвлин. — Принеси-ка мне еще баночку пивка «Бад» и, наверное, бутылочку шампанского для влюбленных, а?

ЭПИЛОГ

Понедельник

29 мая 1989 года

11.30

Рандольф поправил очки. Читая, он несколько раз прокашлялся. Джеффри сидел напротив него за столом для присяги и бесцельно водил пальцами по его исцарапанной поверхности. Справа от него лежал кожаный дипломат Рандольфа. Он был открыт. Краем глаза Джеффри видел, что там находились спортивные тапочки для сквоша и куча всяких бумаг и документов.

На Джеффри была светло-голубая куртка и темно-голубые джинсы. Как Дэвлин и обещал, он доставил его в Бостон и сдал в руки правосудия.

В тюрьме Джеффри изо всех сил старался держаться и не падать духом. Он поднимал себе настроение тем, что постоянно напоминал: здесь он не надолго. Джеффри даже решил поиграть в баскетбол, чего он не делал со времен учебы в колледже.

После того общего обеда с Дэвлином он связался с Рандольфом прямо из отеля «Шарлотта Инн». Рандольф сразу все понял, по крайней мере он так сказал. С тех пор прошла целая неделя. Джеффри чувствовал, что терпение его иссякает.

— Я прекрасно понимаю, тебе кажется, все это должно закончиться во мгновение ока, — успокаивал его Рандольф, — но здесь свои правила, машине правосудия требуется время, чтобы она раскрутилась в полную силу.

— Скажи мне все как есть, — попросил его Джеффри.

— Дело в том, что формально я сейчас работаю в трех новых направлениях, — начал Рандольф. — Первое, и самое важное, связано с новым уголовным делом. Мы возбуждаем его вместе с судьей Джэнис Мэлони. Я попросил ее отклонить вынесенный по делу вердикт как несоответствующий истине, в связи с ошибками в предварительном расследовании…

— Слушай, кого волнуют ошибки в предварительном расследовании? — с возмущением воскликнул Джеффри. — Разве суть дела не в том, что два адвоката сами фабриковали себе дела?

Рандольф снял очки.

— Джеффри, ты дашь мне закончить? Я знаю, что ты нетерпелив, и небезосновательно…

— Заканчивай! Заканчивай! — перебил его Джеффри, призвав на помощь все свое терпение.

Рандольф надел очки и снова уставился в бумаги, после чего еще раз прокашлялся.

— Как ты уже слышал, — продолжил он прежним голосом, — я подал прошение о возбуждении уголовного дела на основании ошибок в предварительном расследовании и на основании новых улик. Это во-первых.

— О Господи! — взмолился Джеффри. — Ну почему нельзя объяснить это на человеческом языке? Неужели так важно говорить какими-то штампами и ходить вокруг да около?

— Джеффри, успокойся, пожалуйста, — попросил Рандольф. — В таких ситуациях существуют заранее отработанные и предусмотренные законом процедуры, которых необходимо придерживаться. Я должен объяснить, что новая улика, которую мы имеем, не простое умозаключение, которое я сам выдумал. Они не начнут нового дела против адвокатов с их обвинением в преступной халатности только на основании моих слов. Можно я продолжу?

Джеффри кивнул.

— Во-вторых, я направил ходатайство с прошением о внесении изменения в апелляцию, чтобы там не фигурировало выражение «преступная халатность».

Джеффри вытаращил глаза.

— В-третьих, я подал прошение о пересмотре суммы нового залога за твое временное освобождение. Я пытался объяснить судье Мэлони, что с твоей стороны не было никаких преступных намерений, что ты и не собирался нарушать данные обязательства, а был вынужден провести самостоятельное расследование, которое привело к обнаружению новых важных улик по данному делу.

— Мне кажется, я смог бы сформулировать все это намного проще, — сказал Джеффри. — Ну, и что же она тебе ответила?

— Она сказала, что рассмотрит мое ходатайство.

— Замечательно! — фыркнул Джеффри. — Пока я торчу в тюрьме, она будет рассматривать твое ходатайство! Обалдеть можно! Если бы в один прекрасный момент все юристы превратились вдруг во врачей, то все пациенты умерли бы, даже не дождавшись, пока заполнят их истории болезни.

— Наберись терпения, — посоветовал ему Рандольф, не обращая внимания на сарказм Джеффри. — Думаю, завтра у меня на руках будет решение о залоге. Тебя должны освободить через день или два. Остальные прошения будут рассмотрены чуть позже. Юристы, как и врачи, не могут давать никаких гарантий, но мне кажется, тебя полностью оправдают.

— Спасибо, — усмехнулся Джеффри, — а как же Дэвидсон и его компания?

— Боюсь, что здесь совсем другая история, — вздохнул Рандольф. — Конечно, мы будем работать с главным прокурором Сент-Луиса, который заверил нас, что в этом направлении проведет определенное расследование, но мне кажется, он тоже чувствует, насколько слабы шансы на успешное окончание этого дела. Кроме слов и догадок мы не располагаем абсолютно никакими доказательствами, что между Трентом Хардингом и Дэвидсоном существовала какая-то связь. Единственной уликой мог быть телефонный номер в записной книжке Трента Хардинга, но неизвестно, почему и как он попал туда. Точно так же у нас нет никаких подтверждений в пользу того, что есть связь между Трентом Хардингом и батрахотоксином, выделенным доктором Сейбертом из желчного пузыря Генри Ноубла. После смерти Фрэнка Феранно все заявления о его сотрудничестве с Дэвидсоном тоже голословны. Так что дело против Дэвидсона и Фабера практически безнадежно.