…Есть только ночь

Младший принц притих в своем кресле с таким скорбным выражением лица, словно это ему исполнили мечту, рождая тем самым новую.

— Данте… Я не верю, что он мог просто забыть. Только не этот.

— У Владыки асур свой счет ко всем.

Когда до заката оставалось не больше часа, и солнце уже начало обагрять белые стены Сиринити, эльфу пришло предложение встретиться с Владыкой асур в его кабинете. Олеандр ожидал чего-то подобного, Данте не походил на любителя пострадать и предпочитал решать дела как можно быстрее. Хотя видно с женой он уже тоже разобрался.

Посыльный отвел его в ту часть замка, которая всегда принадлежала именно правящей паре, чему эльфийский принц не удивился — где еще может быть личный кабинет Владыки.

А вот попасть сюда очень даже интересно. Высокая башня выполненная из дымчатого лунного камня внутри казалась едва ли не прозрачной, пропускающей свет, и еще более невесомой чем снаружи. Владыке ветров такой эффект должен нравится. Да и его жене, любительницы полетать, тоже. Лестница из белого с черными прожилками мрамора уводила всё выше, позволяя полюбоваться на потрясающие виды, до которых сейчас Олеандриэлю не было и дела.

Старший эльфийский принц думал о предстоящем разговоре.

Последнее время их отношения с Данте нельзя было назвать хоть сколько-то натянутыми. После памятной войны молодой асур стал куда более сдержанным, а уж рождение дочери тем более придало ему уверенность в собственной жене. Так что Данталион без подозрений доверял ее эльфийскому Учителю. Но вот что асур скажет теперь?

Синеволосый встретил его в одном из переходов.

Асурам от богов досталась потрясающая внешность. Не столь холодная как у эльфов, не столь хищно-жаркая как у драконов, не взвешенно-сияющая как у дэвов. Этот же мало того что был хорош собой, так еще и обладал особым обаянием, тесно переплетающимся с властностью и силой. Если при их первом знакомстве Данталион еще подходил под эпитет — мальчишка, то сейчас пред Олеандром предстал взрослый мужчина. И опасный противник.

Оба мужчины казались обманчиво спокойными и расслабленными, словно на встрече старых друзей. Нет, друзьями они никогда не были. Олеандр никогда не задумывался почему. Неужели асур обиделся на тот урок настолько, чтобы чувствовать к эльфу неприязнь? Глупо, Данте прекрасно всё понял, раз и навсегда откинув произошедшее в те дни. Вот только мешало им что-то. Уважать друг друга уважали… Неужели он уже тогда чувствовал?

— Зачем? — синеволосый асур чуть склонил голову к плечу.

— Я люблю ее.

Кисточка на хвосте Данте заметно дрогнула.

— Мне иногда кажется, что ее надо запереть подальше ото всех. Но потом вспоминаю, о ком идет речь. Но помечтать-то я могу? Она боготворит тебя, — без перехода заявил Данте, болезненно усмехаясь.

А Олеандр совсем перестал его понимать. Можно было ожидать, что обманутый муж запретит ему встречаться со своей женой, что выставит из Царства или ударит, наконец. Но слова Данте хоть и были пропитаны болью, но имели явно другой тон. Да и взгляд его…

Ну не смотрят так на соперника. Слишком много волнения, азарта и любопытства.

Данте меж тем развернулся и открыл дверь. Приглашая его пройти вперед. Да, пожалуй, такие разговоры надо вести в другом месте.

Вот только это место никак не походило на кабинет Владыки асур, хотя и оказалось очень личным — спальней.

— У тебя есть только ночь, — шепнул Данте, стоявший позади него.

Олеандр не смог даже двинуться, смотря на столь желанную женщину, стоящую около окна. Простая белая туника только подчеркивало все изгибы сильного загорелого тела, а в заплетенных в свободную косу волосах запутались последние солнечные лучики. Такая живая, такая чувственная. При его появлении на ее щеках, кажется впервые в жизни, отразилось смущение. Взгляд метнулся за его плечо, к мужу.

— Что вы задумали? — еще больше насторожился Олеандр.

Щеки Лилит загорелись еще ярче, а в глазах затанцевали аидовы угольки. Девушка подняла на него взгляд и таинственно улыбнулась. И он не сомневался в ее намерениях и настроении — несмотря на волнение, Лилит казалась возбужденной. Она сделала пару неуверенных шагов, затем на мгновение остановилась и подошла уже стремительно, словно решившись. Скользнула рукой по его рубашке и едва ощутимо коснулась открытой кожи на шее. Тело быстро вспомнило эти прикосновения, распаляясь. Проворно расстегнув пару пуговиц, она развела воротник в стороны. Затем приподнялась на мысочках и поцеловала его ключицы. От вида полузакрытых, томных глаз и ощущений горячего дыхания и мягких губ, свет пред ним померк, а внизу живота потянуло. Быстрое влажное касание же стало ударом молнии, прошившим всё его тело.

— Лилит, зачем?

— Я так хочу. Ты так хочешь. Разве этого мало?

— Данте? — обернулся Олеандр, надеясь, что хоть тот прояснит происходящее.

Хотя, судя по выражению лица асура, он бы предпочел сказать гадость. Взгляд его был ревнив и в то же время… увлечен, как бы тому не хотелось этого скрыть. Приподняв одну бровь, Данте смерил эльфа взглядом, перевел его на Лилит, бесстыдно прижимающуюся к мужскому телу и в данный момент занятую расстегиванием рубашки. На губах его заиграла такая нежная улыбка, словно он наблюдал за ребенком, которому в руки попала новая игрушка.

— Ты хочешь мою жену. Моя жена хочет тебя. — Данте расцепил руки, которые до этого сложил на груди и неопределенно взмахнул в воздухе. С его когтями смотрелось довольно устрашающе. — Когда-то я пообещал дать ей все, что она пожелает. — Демон чуть запрокинул голову, опираясь затылком о дверь. — Мне не хочется делать ее несчастной. Вот только измену я терпеть не намерен. Но ведь если я буду рядом, это уже не измена, верно?

— Что?

— Спасибо, — тихо прошептала Лилит, смотря на Данте. А потом едва коснулась кончиком языка его нижней губы.

Умом эльф прекрасно всё понимал, но тело как струна отдалось на это легкое прикосновение. Вздрогнув, он сделал шаг назад, но в его спину уперлась широкая мужская рука.

— Уже сдался?

В синих как вечернее небо глазах отражался азарт и затаенное на самом дне блестящего зрачка возбуждение. В какой-то момент Олеандр почувствовал себя загнанным, пойманным этими детьми. И вот что странно, приступ паники вдруг смешался со столь острым удовольствием, что проигнорировать это было просто нельзя. Он перевел взгляд на Лилит, чуть закусившую губу. Такого откровенно дразнящего соблазнительного взгляда ее Учитель раньше не получал.

Стоит ли терять голову влезая в игру, затеянную этой парочкой, ради ее любви? Хоть одну ночь. Пусть даже так, рядом с ее мужем. Рискуя собственным душевным спокойствием и возможностью быть где-то рядом, хоть изредка видеть, ощущать, прикасаться. Стоит ли оно?

Крепко сжав столь желанную женщину в руках, Олеандр впился в ее губы, словно спрашивая и отвечая самому себе.

Она и сама расслабилась, видно прекрасно поняв его согласие. Ее кожа имела чуть пряный аромат и чудесный вкус. Нежная, бархатная, казалось, она таяла под его руками. Девушка едва ли не рывками снимала с него одежду и тут же прижималась к телу если не губами, то жаркими ладошками. Невесомый кусок ткани, прикрывающий ее собственное тело, мягко сполз на пол, обнажая женщину окончательно. Его руки тут же попытались коснуться всего, до чего только могли дотянуться, и не прошло несколько минут, как Лилит чуть застонала и начала сползать. Осторожно приподняв ее под ягодицы, он поставил женщину на низкую и очень широкую постель. Теперь ему открылся потрясающий вид.

Последние солнечные лучи, заблудившиеся в туманном лунном камне, вызолачивали загорелую кожу, заставляя ее чуть светиться, словно намекая на не совсем человеческое происхождение. Почти совершенство, в котором любое отступление от идеала звучит как свежая, чертовски соблазнительная и правильная нота. Широкие бедра уже рожавшей женщины, мягкий, чувственный живот, маленький шрамик над сердцем, темные, возбужденные соски. Она была такой живой, такой теплой и желанной. Всё еще в его руках, смотрящая на него, ласкающая его плечи.