Тьма перед рассветом

— Именно так, и теперь он тоже вернулся домой, как и я, — отозвался Данте и впервые в жизни старый Браунвел увидел что-то похожее на человеческое тепло в этих ледяных глазах.

— Прошу прощения, неужели Джек Шелби и впрямь знает, что вы вернулись? — осторожно спросил он. Старик от любопытства был сам не свой.

— Да. По правде говоря, мы с ним столкнулись лицом к лицу в первый же день, как я вернулся в «Могилу епископа». В тот раз мне удалось заставить его уйти, но он знает, что его ждет, если он отважится вернуться, — сказал Данте, считая, что человек имеет право знать, чем он рискует, собираясь в Мердрако.

— Так вы остановились в «Могиле епископа»? — похоже, что старику было известно гораздо больше, чем он говорил. Данте не сомневался, что тот хорошо знал, что бандиты свили себе гнездо под крышей трактира.

— Да, я был страшно рад снова встретить Сэма и Дору, — осторожно отозвался Данте. — Они всегда были гостеприимны.

— Да уж, боюсь, что так, — согласился Вильям Браунвел, — Сэм Лэскомб дураком никогда не был. А что, если мне заглянуть к ним как-нибудь на днях? Передать от вас привет Доре, ваша милость? Тут у нас многие до сих пор не могут забыть трагедию, что стряслась с её братом. Да, пора, пора уж навести порядок в наших краях, — с нажимом произнес Вильям, бросив многозначительный взгляд по сторонам на притихших земляков.

Данте Лейтон с интересом оглядел старика и медленно кивнул. — Надеюсь, скоро все переменится. Ну что ж, джентльмены, приятно было провести с вами время, — произнес он и с улыбкой бросил кошелек изумленному трактирщику, который был так поражен, что даже не догадался протянуть свою лапу за деньгами. — Угостите всех элем. Я плачу.

— Вы очень щедры, милорд, — пробормотал Вильям, заметив, что толпа с восхищением смотрит на своего будущего хозяина.

— Ничего подобного, — ухмыльнулся Лейтон, — Очень скоро вы все начнете проклинать меня за скупость, когда я стану спрашивать с вас за каждый шиллинг. Но может быть по крайней мере они не станут возненавидят меня потом, если припомнят, что я могу и быть щедрым тоже, и всегда поступаю по справедливости с теми, кто честен со мной.

— Ах, милорд, будь я проклят, если вы многому не научились с тех пор, как отправились в море! — задумчиво покачал головой Вильям, — И чтоб я сдох, если теперь, когда вы вернулись домой, мы с вами не поладим!

— Да уж глядишь, и поладим, — согласился Данте и чуть заметно кивнул головой, пробираясь сквозь собравшуюся у дверей трактира толпу. Остальные мало-помалу предпочли юркнуть в трактир, где их ждали полные кружки эля.

— Разрази меня гром, если у нас тут не очень скоро начнутся перемены. Да уж, не буди лиха, пока спит тихо, — пробормотал Вильям, глядя вслед Данте, который ехал вниз по Хай Стрит с таким безмятежным видом, словно ничто в мире не его не волновало.

— Кирби, что-то я не вижу здесь подходящей черники, — с огорчением сказала Рея коротышке дворецкому, который с кряхтением выкатил перед ней несколько корзин, полных доверху темно-синей ягодой.

— Так это потому, что вы и Халли не из Девоншира, миледи. Здешняя черника растет на вересковых пустошах и поэтому нигде в старой Англии не пекут тартинки лучше и слаще наших, а уж если их сдобрить взбитыми сливками, так просто пальчики оближешь! — провозгласил, закатывая глаза, Кирби.

— А что с сидром, Кирби? Халли в жизни столько не израсходует, вот увидишь. Может быть, стоит купить поменьше, как ты думаешь? — улыбнулась она.

— Ах, миледи, пощадите старика! Вот уж сколько лет я не пробовал здешнего горячего сидра, да ещё с пряностями! — простонал Кирби с таким жалобным видом, что Рея и в самом деле преисполнилась к нему жалостью. — Но уж, конечно, на будущий год я сам сварю сидр. Свалит с ног любого, с позволения сказать, миледи. Мы обычно всегда варили его в Мердрако, но боюсь, теперь нам придется завести собственный жернов и квашню. И конечно, нельзя брать ту солому, что в конюшнях Мердрако, не то дело может плохо кончиться.

— А чем плоха здешняя солома? — поинтересовался Френсис, изумленно глядя на старика с таким видом, будто подозревая, что тот не в своем уме.

— Солома должна быть непременно чистой, лорд Френсис, — отозвался Кирби, с удивлением оглядев молодого лорда, словно недоумевая, с неба тот, что ли свалился, что не знает простых вещей. — Видите ли, обычно я беру яблоки — сам выбираю, потому как годятся только самые сочные и перетираю их на большом каменном жернове, а потом сливаю все это в специальную каменную квашню. Потом перекладываю всю эту массу слоями чистой соломы, милорд, и давлю специальным прессом для изготовления сидра, пока не появится сок. Его я сливаю в особую плоскую бадью, а потом уж он должен простоять не меньше пяти дней. Там-то он и начинает бродить. Все, что поднимается на поверхность, я аккуратненько собираю и выбрасываю, а все остальное переливаю в дубовые бочонки, запечатываю и так оставляю. Конечно, сразу его пить нельзя, сидр должен немного постоять.

— Конечно, — с понимающим видом кивнул Френсис.

— Вот и чудесно. Будем надеяться, что на следующий год вы уже сможете отведать моего собственного сидра, впервые за последние пятнадцать лет. Это будет что-то, можете мне поверить, милорд, — заговорщически хихикнул Кирби. — Жду — не дождусь, как подумаю об этом, аж дух захватывает. А вы, милорд, уж постарайтесь не забыть, что мы будем ждать вас в Мердрако в канун Двенадцатой ночи.

Френсис выдавил улыбку, — Я польщен, — пробормотал он, втайне рассчитывая в это время быть, где угодно, лишь бы не здесь.

— Ладно, ладно, посмотрим, — махнула Рея и углубилась в длинный список покупок, которые должны были по её приказанию доставить в Мердрако. — Яйца, цыплята, ветчина, сыр, телятина, окунь, картофель, сельдерей, морковь, горох, … — бормотала она, просматривая записи. Вдруг, подняв голову, она заметила Данте и Алистера, которые медленно двигались к ним. Рея помахала рукой, но они, похоже, не обратили внимания — в этот самый момент к ним подскочил какой-то оборванный мальчишка и подергал Данте за рукав. Тот остановился и с любопытством взглянул на паренька и Рея заметила, как оборванец украдкой сунул ему в руку сложенную в несколько раз бумажку. Мельком взглянув на нее, Данте небрежно кинул мальчишке мелкую монетку. Рея вопросительно взглянула на мужа и удивилась, в руках у него ничего не было, записка таинственно исчезла, а сам он вместе с Алистером, как ни в чем не бывало, продолжал пробираться сквозь плотную толпу.

Рея снова помахала, на этот раз он заметил её и радостно улыбнулся. Его высокая фигура заметно выделялась даже на рыночной площади, и Рея заметила, как он направил к ней коня.

— Боюсь, я заставил тебя ждать, — заметил Данте, бросив выразительный взгляд на повозку, до верху забитую корзинами с фруктами и овощами. — Все в порядке? — невозмутимо спросил он, припомнив, как прохожие украдкой оглядывали их и тайком переглядывались за спиной, как только они въехали в Мерле.

— Господи, Данте, да неужели ты до сих пор не понял, что при одном взгляде на твою жену сам дьявол расплывется в улыбке, — пошутил Френсис, а про себя подумал, что попал в самую точку Данте посмотрел на жену и лицо его просветлело.

— Не волнуйся, все в порядке. А как у тебя? — с беспокойством спросила Рея. В душе она побаивалась, не в силах представить, как пройдет его первая встреча с местными обитателями, ведь когда-то много лет назад все они отвернулись от Данте.

— Даже лучше, чем я мог надеяться, — вынужден был признать тот, довольно улыбнувшись. — Так что мой тебе совет — купи побольше сидра, ты слышишь, Кирби? — приказал он дворецкого, который почему-то страшно смутился.

— Не удивляйся, мой друг. Ведь это как раз то, о чем мы мечтали с той самой минуты, как ступили на землю родного Девоншира. Надеюсь, ты не забыл о том, что обещал попотчевать нас и собственным сидром? — напомнил Данте, — Да, а кстати, куда подевались Конни и Робин? Нам пора домой, в Мердрако, — он беспокойно огляделся вокруг, но мальчики, оказалось, были неподалеку. Те уже мчались к ним со всей скоростью, на которую оказались способны, а ватага деревенских мальчишек со свистом и улюлюканьем швыряла им вслед гнилые фрукты.