Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 49 из 67

– Девочки, познакомьтесь. Ириш, это Маргарита. Маргуш, это Ирина.

Маргарита не показалась Ире такой уж свирепой, какой описывала ее та седая женщина в Бобровке. Конечно, подтянута, конечно, предельно аккуратна – идеально уложенная короткая стрижка с высокой волной надо лбом, четко прорисованный контур губ, строгий костюм с юбкой до колена. Но ведь и работа у нее такая, требующая внимания и предельной точности во всем.

– Здравствуйте, – с искренним стремлением познакомиться поближе улыбнулась ей Ира. Ведь именно Маргарита каждый день делит с Аксеновым заботы и радости, а значит, знает его, как никто другой.

– Я.., я сейчас. Надо зарегистрироваться… – прошептала Маргарита, не отрывая взгляда от порванного шва на Ириной юбке и аксеновского пиджака на ее плечах, а потом вдруг резко отвернулась и направилась обратно к стойке. Но направилась не по прямой, а каким-то зигзагом непонятного назначения.

Аксенов так и светился самодовольством. Познакомил своих «девочек» и рад, что все при нем. «Маргуша!»

«Ириша!» Господи, как же недалеки и жестоки бывают мужчины! Неужели он не видит, какую боль причинил своей преданной помощнице, притащив сюда Ирину, прикрытую его пиджаком, с красноречиво растрепанными волосами, в мятом топике, с ярко-красными не от помады, а от поцелуев губами. Неужели столько лет он мог наивно думать, что Маргарита заботится о его костюмах, смене белья и обеде потому, что у нее работа такая, потому, что она, видите ли, преданна комбинату и делу. Ира спешно стащила с себя его пиджак, достала из сумки зеркальце, причесалась, подкрасила губы, отстранилась от Аксенова на пару шагов:

– Ну ладно, я пойду, а то уже поздно.

– Знаешь, что я придумал? – Чуть переждав, пока она закончит свои женские штучки, Аксенов опять притянул ее к себе.

– Что? – выставила вперед локти Ира. Хотя Маргарита стояла у стойки к ним спиной, у Иры было ощущение, что они обнимаются у нее на глазах.

– Махнем-ка мы в отпуск. Я приеду через недельку, и махнем куда-нибудь. Как раз до сентября. Ты права, нам нужно побыть вдвоем и обо всем договориться. Сейчас скажу Маргарите, она что-нибудь стоящее нам устроит, она в таких делах понимает.

– Нет! – перебила его Ира.

– Почему? – Его благодушное настроение разом сменилось раздражением, но теперь Ира понимала, отчего это раздражение. От страха ее потерять. От опасения, что она не примет его таким, как есть, с его бестактностью, с его неистребимой привычкой распоряжаться чужим временем и не замечать чужого настроения, с его неумением водить машину, плавать и дарить цветы, С его Маргаритой-тенью.

– Ты меня не понял. Я просто пока не знаю, смогу ли уехать, у меня же нет замов. Но ведь это не мешает нам провести отпуск здесь?

– У тебя на работе проблемы? – забеспокоился он.

Ира улыбнулась, как учительница, наконец-то добившаяся от нерадивого ученика понимания теоремы.

– Ты приедешь, и мы поговорим. Обо всем.

Глава 15

Приезд Татьяны Ира специально запланировала на пятницу. В институт, где она договорилась об обследовании Анютки, назначено было на понедельник, семнадцатого, но ведь им с дороги нужно отдохнуть, а Владимир Иванович, согласившийся их привезти, не может работать в выходные, справедливо рассудила Ира.

А заодно она заняла себе часы ожидания воскресного утра, когда Аксенов обещал приехать в отпуск, и приготовила ему сюрприз. Вот он удивится и обрадуется, когда узнает, что к ней приехала Таня, что Танину дочку будут лечить в лучшем институте этого профиля.

Удивится и усовестится своей черствости. Это же надо, не знать, что соседке, подруге детства нужна помощь!

Вместо того чтобы отечество спасать, лучше бы спас одного-единственного ребенка.

За две недели с тех пор, как она познакомилась с Татьяной, Анютка сдала. Ира это сразу заметила, но очень старалась не подать виду. Девочка еще больше поправилась, почти перестала интересоваться окружающим и часто хныкала от тупой боли и плохого настроения. В Тане перемены были в точности до наоборот – она еще больше похудела, хотя две недели назад такое трудно было себе представить, цеплялась вниманием за каждую деталь и много смеялась. Ира, глядя на них, испытывала настоящую боль – так самоотверженно, скрывая далеко-далеко в глубине себя отчаяние, Таня компенсировала своему ребенку то, чего он не может сам. Они словно стали одним целым, и Анютка ходила за мамой буквально по пятам.

***

В субботу неожиданно нагрянули в гости Лена и Валерка.

– Может, зря ты Валерку притащила? Не для него такое зрелище, тут и взрослый не каждый выдержит, – спросила Ира, когда Ленка вышла в коридор покурить.

Ира, конечно, себе в этом не признавалась, но делить свою добрую миссию с подругой не хотела. Тем более что Таня имела непосредственное отношение к Аксенову. При чем здесь Ленка? Но Ира слишком хорошо знала свою подругу. Если ей что-то нужно, значит, так оно и будет.

– Ничего! – отрезала Ленка. – Валерке как раз это очень полезно. Не все на монитор пялиться, пора понимать, что вокруг живые люди, у которых бывают проблемы посложней, чем в его дурацких играх.

Что ж, пришлось признать, Ленка добилась своего.

Валерка, это рыжее чудо, в котором сомневалась только мать, но Ира – никогда, повел себя как настоящий мужчина. Ни малейшей тени брезгливости или пренебрежения по отношению к несчастной девочке не мелькнуло в его быстрых глазенках. Ни капли испуга перед невиданным им доселе горем или показушной слезливой жалости к убожеству. Он принял девчонку такой, какая она есть, – показывал картинки в книжках, учил нажимать на кнопки компьютера, чтобы на экране появился забавный человечек, рассказывал что-то о своей школе и злющей химичке.

Ире даже показалось, что Анютка понимает Валерку не меньше, чем мать.

А вот Таня с появлением Ленки растерялась и замкнулась. Только сидела на краешке дивана, кивала время от времени головой и еле слышно произносила «да». Впрочем, ее можно понять. Ленка сама виновата. Нет, она, конечно, не делала и не говорила ничего обидного или бестактного. Боже упаси! Кто-кто, а Ленка, зная толк в" общении с людьми, болтала о посторонних нейтральных вещах, расспрашивала о бабкинской природе и погоде. Но громадные пакеты всяких тряпок, которые Ленка притащила с собой, привели Таню в шоковое состояние. Вроде бы все логично, в пакетах лежали вещи, которые позарез нужны в больнице: комплекты постельного белья, пижамы, халаты, ночные рубашки, полотенца, небьющаяся посуда, зубные щетки, мыло, кремы, дезодоранты, фен, махровые салфетки, банные варежки, шерстяные носки.

Но все это было в таких количествах и в таких непривычных не то что Тане, но и Ире ярких упаковках заграничных магазинов, что поражало неискушенное воображение.

Ленка небрежно свалила пакеты в углу: «Вот, в больнице пригодится!» – и сразу же забыла о своих царских подарках, словно они ей ничего не стоили. Ира-то прекрасно понимала, что они и в самом деле ей ничего не стоили.

Ленка просто открыла свои бездонные стенные шкафы-купе, куда аккуратно, строго в соответствии с назначением, складывала привезенные баулами из-за границы вещи, достала все, что показалось ей необходимым для такого случая, и привезла Татьяне. Единственное, что волновало ее в связи с этой благотворительной акцией, как бы не забыть в следующей поездке пополнить запасы. Все это понимала Ира, но не могла понять Татьяна, она и не подозревала, что такое может быть, а потому чувствовала себя не в своей тарелке.

Когда вечером Ленка, верная своей излюбленной манере неожиданно срываться с места, подталкивая Валерку перед собой, умчалась домой, Татьяна не сразу пришла в себя.

– Давайте спать ложиться, – предложила Ира. – Утро вечера мудренее. – Но не выдержала и поделилась своим предвкушением счастья:

– Завтра утром Саша приедет.

Таня встрепенулась и разделила Ирину радость в полной мере: