Смерть и солнце

Марку иногда казалось, что принцесса просто влюблена в"дан-Энрикса". Она вытягивала из Этайна все новые подробности ихжизни в Академии, а в ответ рассказывала о нечастых встречах с Риксом водворце, и вообще заметно оживлялась, когда разговоры заходили о южанине.Сначала Марк охотно поддерживал эти разговоры, но со временем он начал ощущатькакую-то неясную досаду. Рикс, Рикс, Рикс, все время один Рикс!.. Оруженосецкоадъютора покинул Академию больше года назад, и тем не менее в Лаконе о немговорили чаще, чем о ком-либо другом. Во многом это было связано с внезапнымвозвращением Дарнторна и мутными слухами о каком-то неприглядном происшествии вКаларии, снова столкнувшем Льюберта и Рикса лбами. Но не только. Криксавспоминали без всяких причин, в скриптории, на тренировках и во время трапезы.О нем все время говорили мастера; наставник Вардос - желчно, все остальные - сявным одобрением. О нем болтали Кэлрин с Рэнси и Димаром, и особенно - ЮлианЛэр. Марку порой казалось, что, хотя они все это время жили в одной комнате, насамом деле настоящим побратимом Юлиана был только "дан-Энрикс". Атеперь и дочь Валларикса вела себя с ним так, как будто Марк - пустое место,просто еще один человек, с которым можно вспомнить какую-нибудь историю оРиксе.

Если до сегодняшнего дня у Марк не был до конца уверенв чувствах Лисси к его побратиму, то теперь у него не осталось никакихсомнений. Руки у принцессы были тонкими, но сейчас они сжимали его ребра так,что Маркий на секунду испугался задохнуться. Мысль, что она обнимает его прямопосреди коридора, где их в любой момент может увидеть кто-нибудь из слуг, а тои - Марк поежился - внезапно вышедший из аулариума император, явно нисколько незаботила Элиссив. Она вообще была как будто не в себе.

- Они вернулись, Марк! И Крикс, и мессер Ирем! Завтраони уже будут здесь. Ты рад?!

Марк с трудом отстранился от наследницы, но при этомнеосторожно посмотрел в сияющие - то ли от недавних слез, то ли от радости -глаза. И ощутил, как у него внезапно защемило сердце.

Все-таки мир возмутительно, до тошноты несправедлив,подумал Марк Этайн. Лучше бы здесь, на его месте, стоял Крикс - он бы, покрайней мере, видел то, что предназначено ему, а не кому-нибудь другому.

- Разумеется, я рад, - ответил он, заставив себе улыбнуться.

Глава IX

Над столицей шел проливной дождь, так что кодиннадцати вечера стало совсем темно. Прохожих почти не было, зато наРазделительной стене можно было различить два движущихся силуэта.

- Это дурацкая затея, дайни, - недовольно говорилидущий сзади человек, встряхивая головой, как мокрая собака. С копны кудрявых,отливавших в рыжину волос во все стороны летели брызги.

- Я тебя с собой не звал, - нетерпеливо возразилвторой. - Не нравится - иди назад и жди меня в "Морском Петухе".

- Чтобы ты тут в одиночку навернулся вниз и сломалсебе шею? Нет уж, - пробормотал его собеседник тихо, но при этом так, чтобыспутник мог его слышать.

В ответ долетел короткий и сухой смешок.

- Если я навернусь отюсда вниз, мне будет уже всеравно, кто со мной был. Да ладно, успокойся, мы уже почти пришли. Видишь тукрышу? Это дом ростовщика и ювелира Диведа. Она вплотную примыкает кРазделительной стене. Оттуда можно будет перебраться на карниз, а после этогоспуститься в Верхний город. Только и всего.

- Действительно, только забраться и спуститься, сущаябезделица… - ворчливо отозвался первый человек. - Если нам повезет, и мы несверзимся на голову ночному патрулю, твой Ирем все равно заметит, что ты исчезпосреди ночи. Интересно, как ты будешь объяснять ему, куда ходил?…

- Как-нибудь справлюсь, - отмахнулся Рикс.

- Надеюсь, эта девушка и в самом деле того стоит.

- Стоит, даже и не сомневайся.

Несмотря на дождь и на холодный ночной ветер, в головеюжанина по-прежнему шумело от вина, который они пили в этот вечер. Настроение уРикса было радостно-тревожным, и меньше всего ему хотелось тратить время надолгую перепалку с Нойе.

Рикс шел первым, осторожно выбирая, куда наступить. Разделительнаястена была такой же старой, как сама Адель, только, в отличие от других зданий,ее строили не Альды, а простые люди, и она успела сильно обветшать. Камникое-где выпали, образовав щербины, на которых можно было поскользнуться,особенно в наступившей темноте. Впрочем, вряд ли кто-нибудь рассчитывал, что постене будут ходить.

Нойе продолжал раздраженно пыхтеть у него за спиной.Хождение по узкой, а теперь еще намокшей после проливных дождей стене давалосьему нелегко, и терпеть молча было выше его сил.

- Я бы еще понял, если бы она назначила тебе свидание.Но проделывать все это только для того, чтобы на кого-то посмотреть… -островитянин раздраженно фыркнул. - Как хочешь, дайни, но это ребячество. Вотповзрослеешь - перестанешь так переживать из-за каждой юбки.

- Прекрати зудеть и лезь на крышу, если тыдействительно решил идти со мной.

"Дан-Энриксу" было плевать на то, что Нойесчитает их вылазку бессмыслицей. "Зимородок" вошел в гавань позднимвечером, и мессер Ирем заявил, что ехать во дворец под проливным дождем, непеременив костюма, было бы к лицу гонцу со срочным донесением, но уж никак нелюдям, присоединившим к Империи весь равнинный Айришер. "Подождем, -сказал лорд Ирем. Завтра нам устроят подобающую встречу".

Криксу это представлялось еще одной досаднойпроволочкой. Если бы они вернулись во дворец сразу же по прибытии, то, можетбыть, он бы уже сегодня увидел Лейду Гефэйр. Энониец выслушал десятоксовершенно безразличных ему сплетен, прежде чем осмелился спросить хозяинагостиницы, ушлого трактирщика по кличке Слепень, не болтают ли в столице омессере Альверине. О Финн-Флаэне болтали очень много. Но о его свадьбе Слепеньне упомянул, и сердце Рикса радостно забилось. Значит, Лейда все еще не вышла замуж.Крикс думал об этом все то время, пока вся команда "Зимородка"угощалась в большом зале. Он едва заметил, что еда в трактире была не совсемтакой, как он привык. Хлеба не подавали вовсе, вместо пива наливали кисловатоетакийское вино, а рыбу, мидий и креветок, блюдами из которых всегда славиласьэта гостиница, теперь готовили без соусов и масла. Энониец краем уха слышалразговоры, что из-за войны, опасностей на море и неурожая цены на продукты вгороде росли, как на дрожжах, но в ту минуту эта новость не могла привлечь еговнимания, поскольку мысли Рикса были целиком и полностью сосредоточены наЛейде. Тот, кто посмотрел бы на него со стороны, решил бы, что оруженосецкоадъютора как никогда в ударе - он шутил, смеялся, развлекал собравшуюся застолом компанию, полностью завладев общим вниманием. Но в то же время самюжанин едва понимал, что говорит. Через пару часов это состояние сталонасколько нестерпимым, что Рикс понял - дальше так идти не может. Следуетдобраться до столичного особняка Гэфэйров и попытаться как-нибудь увидетьЛейду. Пусть издалека, всего на несколько секунд, но обязательно сегодня, а незавтра утром, во дворце. Возможно, сильное влияние на Рикса оказало выпитое имвино, но в тот момент он ничуть не сомневался в правильности своего решения.

Когда южанин выскользнул из-за стола, никто и неподумал спрашивать, куда он направляется - количество опорожненных энонийцемкружек говорило само за себя. Однако Нойе оказался рассудительнее остальных ивышел вслед за Риксом. Зная дотошность Альбатроса, Крикс предпочел сказать емувсю правду, а не врать, что он пошел проветриться. Нойе в ответ сообщил"дайни", что он полный идиот. И увязался с ним. В последние неделиКриксу иногда казалось, что Нойе считает себя кем-то вроде его вассала, которыйобязан следовать за бестолковым сюзереном. Крикс несколько раз пыталсяобъяснить, что он ни в чем подобном не нуждается, но рыжий невозмутимоигнорировал его слова и продолжал делать по-своему. А продолжалось это с тогодня, когда на горизонте показались очертания Томейна, и "дан-Энрикс"решил наконец воспользоваться предложением мэтра Викара и спросить у Нойе,почему тот перестал на него злиться.