Страница 19 из 64
Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
Келли
Прошло чуть меньше недели с того момента как я видела Кайдена. Я писала и звонила ему пару раз, и все заканчивалось слезами, потому что он не отвечал. Я не могу перестать думать о пустоте и ярости в его глазах, когда он уходил. Сет писал ему сообщения несколько раз, но они всегда оставались без ответа. Это убивает меня, невозможность быть с ним и то, что он в доме наедине со своей ужасной семьей, хранит молчание о своей жизни. Молчание. Молчание. Почему всегда молчание? Хочу, чтобы мы оба были способны рассказать миру обо всем и стать свободными от оков тишины.
Мы с Сетом проводим много времени вместе вдали от моего дома, зависая в кафе, съедая кучу блинов, и колесим по дорогам, куда глаза глядят, делаем все, чтобы держать меня подальше от матери. Не то чтобы она наводила на меня ужас, просто она постоянно напоминает мне о моем чувстве долга перед братом и Калебом, ведь у них «дружба до гроба». Но вчера было Рождество, и она заставила нас торчать дома весь день. Прошел он не очень удачно, и все закончилось тем, что у нас завязался спор, и она утащила меня в сторону, чтобы сказать, что я не должна больше проводить время с Сетом.
— Он подозрительно веселый, — сказала она. — И мне не нравится его отношение.
— Тебе это не по душе, мам, — ответила я. — Но он мой друг, и останется им.
Разговор не завязывался, и она начала читать мне нотации о маленькой девочке, которую потеряла и которая никогда не дерзила.
— О чем думаешь? — спрашивает Сет. Мы в комнате над гаражом. День выдается неплохой, солнечный свет разливается по всему снегу и льду, расплавляя их. Я наблюдаю за ним некоторое время, как он отражается ото льда, насколько это совершенное явление, но знаю, что если выйду наружу – на холодную и скользкую поверхность, то от совершенства не останется и следа. — У тебя странное выражение лица… словно ты задумала убить кого-то.
Я стою около подоконника, пиная боксерскую грушу босыми ногами. Папа принес ее в комнату несколько дней назад, после того, как мама подарила ему ее на Рождество как способ «прийти в форму».
— Я просто думала о всяком.
Он листает страницы журнала, лежа животом на кровати.
— Например?
Я качаю головой, ударяя кулаком в грушу и едва сдвигая ее с места. Пот каплями стекает по затылку, а волосы, собранные в хвосте, так и норовятся выбраться из-под резинки.
— Да так. Ничего… только о погоде.
Его брови взмывают вверх, когда он смотрит поверх журнала. На нем надеты джинсы с полосатой рубашкой и кожаный ремешок на шее.
— О погоде?
Пожимаю плечами, отводя ногу в сторону, и еще раз ударяю коленом по груше. Восстанавливая дыхание, подхожу к кровати, чувствую холодный бетон под ногами, и спешу запрыгнуть на матрас.
— Да, иногда мне нравится анализировать ее, и что все это может означать относительно жизни.
Он переворачивает страницу, глядя на меня.
— Ты очень странная. Знаешь это?
Я киваю, заталкивая ноги под одеяло.
— Мне говорили об этом несколько раз.
Он вздыхает, разглядывая мою одежду.
— Ты собираешься провести в этом весь день? Я надеялся, что мы прогуляемся.
Опираюсь спиной на стену, размахивая руками перед лицом, пытаясь остыть.
— Куда?
— Куда угодно лишь бы не торчать здесь.
— Это место уже утомило тебя, да?
Он качает головой и начинает читать страницу перед собой.
— Нет, но эта комната и тот факт, что ты продолжаешь зависать где-то там в своей «потрясенной стране Келли». Ты сводишь меня с ума… Ты сама сходишь с ума с того дня как встретила Кайдена в кафе. — Он смотрит на меня из-под своих длинных черных ресниц. Прядь волос падает ему на глаза, но он даже не утруждается откинуть их назад. Видимо ожидая от меня ответа.
— Что не так? — Спрашиваю я, кладя руку на живот.
Он недовольно поглядывает на меня и грубо переворачивает очередную страницу, случайно отрывая от нее уголок.
— Ты что-то скрываешь от меня, о том, что произошло в кафе… когда ты выбежала на улицу.
— Нет, это не так, — я лгу, боясь говорить об этом и боясь того, что Сет скажет, что это означает.
Он, щурясь, указывает на меня пальцем.
— Не обманывай меня, Келли. Просто скажи, о чем так не хочешь рассказывать мне. Не нужно лгать.
Я опускаю лицо, хмурясь.
— Прости. Я правда не хочу говорить об этом. Будет слишком сложно… узнать, что это значит… узнать о том, что я чувствую.
Он молчит, взвешивая мои слова, а потом переводит взгляд к окну, где лежит мой дневник.
— Ты написала об этом?
Я качаю головой и вытираю пот с ладоней.
— И не хочу.
— Ты когда-нибудь писала о том, что чувствовала той ночью… о Кайдене?
— Нет, — отвечаю ему. — И как я уже говорила, мне действительно этого не хочется.
Он вытягивает руки и приподнимается вверх. Стоя на коленях, он пододвигается ближе ко мне, пока не оказывается рядом.
— Возможно, тебе стоит. Может быть тебе стоит написать письмо Кайдену, рассказать о своих чувствах, не только по поводу того что произошла, но и о том, как ты относишься к нему.
— Сет, не думаю, что смогу. — Поворачиваюсь на спину и смотрю вверх на пятно на потолке. — Я боюсь того, что буду писать… того, что я действительно ощущаю и того, как он отреагирует.
Боюсь того, что запертое внутри сердце вырвется на свободу и тогда мне придется иметь с этим дело.
Он берет мою руку в свою.
— Келли, милая, думаю, если мы чему-то и научились в нашей жизни так это тому, что если боишься, тогда и жить не стоит.
— Я знаю, — говорю мягко, понимая, сколько всего сдерживала. С тех пор, как это произошло – моя грудь, чувства и сердце были затянуты в тугой узел. — Но что, если я узнаю что-то, чего не хочу знать?
— Но так лучше, чем скрывать и подавлять это, правда ведь?
Я сжимаю губы вместе, слушая гул обогревателя, тщательно обдумывая его слова. Затем заставляю себя сесть.
— Ты очень мудрый человек, Сет.
— Ну, это и ежу понятно. — Он закатывает глаза и улыбается. — Это понятно каждому, кто встречает меня.
Моя улыбка становится шире, потому что не смотря на то, что все закончится на бумаге, когда я кратко запишу свои мысли – у меня будет Сет, и знаю, что в отличии от прошлого, в настоящем я буду не одна.
Я забираю дневник с подоконника и сворачиваюсь в клубок на кровати, держа кончик ручки на бумаге, готовая признаться, что на самом деле кроется внутри темных закутков моего сердца, чего боюсь, но отчаянно хочу, чем что-либо в своей жизни.
~ ~ ~
Час спустя я выхожу из гаража с ощущением легкости, практически парю. Сет был прав. Написать о своих чувствах было хорошей идеей. Я чувствую себя намного лучше. Это странно, потому что я пишу о Кайдене все время, но писать ему письмо совсем другая вещь, ведь в один прекрасный день, если я наберусь мужества, он сможет его прочитать.
Я направляюсь к дороге, где Люк ждет меня в грузовике, чтобы провести со мной и Сетом немного времени. Сет обгоняет меня, пока я спускаюсь вниз по ступенькам, он смеется над чем-то, и это заставляет меня улыбаться. На улице прохладно, а небо застелено тучными облаками. Пока снега нет, но скорее всего к концу дня он пойдет.
Я уже на полпути к дороге, желая быстрее уйти из дома ненадолго, как входная дверь распихивается и из нее выходит Джексон.
Его каштановые волосы влажные, одет он в плотное зеленое пальто, джинсы и ботинки со шнуровкой, которые тут же утопают в снегу.
— Привет, мне нужно поговорить с тобой. — Он быстро спускается вниз по ступенькам, держась рукой за перила.
Я останавливаюсь и жду его возле лестницы, накидывая капюшон на голову и пряча руки в карманы.
— О чем?
Он тормозит на нижней ступеньке, и я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на него.
— О твоей преданности этой семье, — отвечает он.
Ледяной ветер опаляет щеки.
— Я и так предана семье.
Он качает головой и указывает пальцем на ржавый 1980 года грузовик Люка, припаркованный в конце дороги.