Точка отступления (ЛП)

•••

Шерри заставила меня принять душ, когда вернулась с едой. Гевин и Эдди пришли в шесть часов и пробыли час. Эдди проплакала весь час, и Гевин решил, что пора ее забирать. Шерри вернулась с Келом, почти к концу приема. Он не плакал, но он был расстроен видеть ее такой, поэтому они долго не сидели. Я рассказал бабушке новости каждый час, хотя ничего и не изменилось.

Сейчас, наверное, около полуночи, и я просто сижу здесь. Жду. Думаю. Думаю и жду. Все представляю, как ее палец на ноге зашевелился. Или палец на руке. Это сводит меня с ума. Поэтому, я просто перестал смотреть. Я начал вспоминать, что произошло в четверг. Наши машины. Где наши машины? Мне, наверное, надо позвонить в страховую компанию. Что делать со школой? Я пропустил занятия сегодня. Или вчера. Я вообще не знаю суббота ли сегодня? Наверное, я пропущу целую следующую неделю. Мне нужно узнать преподавателей Лейк и предупредить, что ее не будет. Наверное, стоит предупредить и своих преподавателей тоже. И в младшей школе тоже. Что я им скажу? Я не знаю, когда парни вернуться к учебе. Если Лейк будет в больнице на следующей неделе, Кел не захочет идти в школу. Он пропустит целую неделю. Ему нельзя больше пропускать занятия. А что будет с Колдером? Где Кел и Колдер останутся, если я буду здесь с Лейк? Я даже не могу уехать с Лейк, пока не знаю, где моя машина. Моя машина. Где моя машина?

—Уилл.

Я посмотрел на дверь. Никого там нет. Теперь мне слышаться всякие вещи. Слишком много мыслей смешалось в моей голове. Я удивлен, почему Шерри не оставила мне своих таблеток? Наверное, она оставила. Спрятала в сумке.

—Уилл.

Я резко встал со стула и посмотрел на Лейк. Ее глаза закрыты. Она не движется. Я знаю, я слышал свое имя. Я знаю, я слышал! Я поспешил к ней, и прикоснулся к ее лицу —Лейк!

Она вздрагивает. Она вздрагивает! —Лейк!

Ее губы двигаются, и она снова зовет: —Уилл!

Она сжимает свои глаза. Она пытается открыть их. Я клацаю выключателем, и поворачиваю лампу от нее, пока она не выключилась. Я знаю, как больно свет от флуоресцентных ламп бьет в глаза.

—Лейк,—я опускаю рельсу вниз и ложусь рядом с ней. Я целую ее губы. Я целую ее лоб. —Не пытайся говорить. Это больно. Я здесь. Ты в порядке. —Она двигает своей рукой, я взял ее за руку. —Ты ощущаешь руку?

Она кивнула. Это не совсем кивок, но кивок.

—Ты в порядке,—я повторял это снова, и снова, пока не заплакал. —Ты в порядке.

Дверь в палату открылась, и медсестра зашла внутрь.

—Она сказала мое имя!

Она посмотрела на меня, и побежала за доктором Бредшоув.

—Вставай, Уилл,—сказал он, войдя в палату. —Позволь нам сделать некоторые анализы. Мы потом разрешим тебе вернуться.

—Она сказала мое имя,—я слез с постели. —Она сказала мое имя!

Он улыбнулся мне. —Выйди.

Я так и сделал. Больше получаса. Никто не заходил и не выходил, это были самые страшные полчаса. Я постучал в дверь, и медсестра открыла дверь. Я хотел проскользнуть мимо нее, но она не открыла ее достаточно широко, чтобы я пролез. —Еще пару минут,—сказала она.

Я намеревался позвать кого-то, но не позвал. Мне просто надо было удостовериться, что мне не показалось, она слышала меня. Она говорила со мной. Она двигалась.

Доктор Бредшоув вышел и медсестры пошли за ним.

—Я слышал ее, правда! Она в порядке? Она сказала мое имя.

—Успокойся, Уилл. Тебе надо успокоиться. Они не разрешат тебе остаться, если ты будешь так себя вести.

Успокоиться! Он даже не представлял, насколько спокойным я был!

—Она отвечает,—сказал он. —Ее жизненные показатели хорошие. Она не помнит, что случилось. Она, наверное, не сразу вспомнит некоторые вещи. Ей нужен покой, Уилл. Я разрешу тебе войти, если ты дашь ей отдохнуть.

—Хорошо. Я обещаю. Клянусь.

—Я знаю. Иди,—сказал он.

Когда я открыл дверь, она сидит ко мне лицом. Она улыбалась мне, жалкой, болезненной улыбкой.

—Эй,—сказал я, и подошел к ее постели и погладил ее щеку.

—Эй,—прошептала она мне в ответ.

—Эй.

—Эй,—снова сказала она.

—Прекрати,—говорит она. Она пыталась засмеяться, но ей больно. Она закрыла глаза.

Я опустил рельсу, и залез к ней в постель. Я взял ее за руку, уткнулся лицом в расщелину между ее плечом и шеей … и начал плакать.

•••

Следующие несколько часов, как и предупреждал доктор, она просыпалась и засыпала, не понимая, что происходит. Каждый раз, когда она просыпалась, она произносила мое имя. Каждый раз, как она произносила мое имя, я просил ее закрыть глаза и отдохнуть. Каждый раз, когда я говорил ей закрыть глаза и отдохнуть, она так и делала.

Доктор Бредшоув приходил несколько раз, чтобы проверить ее. Они еще уменьшили дозу в капельнице, чтобы в следующий раз она пробыла в сознании больше времени. Я никому не позвонил. Еще было рано. Я не хочу, чтобы все атаковали ее сейчас. Я просто хочу, чтобы она отдохнула.

Было около семи утра, когда я вышел из ванной. Она проснулась и сказала что- то другое, не мое имя.

—Что случилось?—спросила она.

Я приставил стул к ее постели. Она перевернулась на левый бок, я положил свой подбородок на рейку, и погладил ее руку, когда она посмотрела на меня. —Мы попали в аварию.

Она смотрела, не понимая, а потом страх появился в ее глазах. —А дети …

—Все целы,—сказал я. —Со всеми все хорошо.

Она выдохнула с облегчением. —Когда? В какой день это произошло? Какой день сейчас?

—Сейчас суббота. Случилось это в четверг. Что последнее ты помнишь?

Она закрыла глаза. Я нашел выключатель от светильника, который горел над ней, и выключил его. Я не понимаю, почему они держат его включенным. Какой пациент хочет, чтобы ему светила лампа в глаза?

—Я помню, как мы поехали на слэм,—сказала она. —Я помню твою поэму … это все. Это все, что я помню. Она открыла глаза и посмотрела на меня. —Я простила тебя?

Я засмеялся. —Ты простила. Ты любишь меня. И точка.

Она улыбнулась. —Это хорошо.

—Ты сильно поранилась, детка. Ты была на операции.

—Я знаю, доктор сказал мне это.

Я глажу ее по щеке тыльной стороной ладони. —Я расскажу тебе все, что случилось, позже. Сейчас тебе нужно отдыхать. Я выйду и позвоню всем. Кел очень волнуется. Эдди тоже. Я скоро вернусь, хорошо?

Она кивнула и снова закрыла свои глаза. Я нагнулся и поцеловал ее в лоб. —Я люблю тебя, Лейк.—Я взял свой телефон со стола и встал.

—Еще раз,—прошептала она.

—Я люблю тебя.

•••

Часы приема только начались, как все сразу начали съезжаться. Мня заставили ждать в коридоре, как и всех остальных. В палате можно заходить только по одному. Эдди и Гевин прибыли первыми, поэтому Эдди уже там. Кел и Шерри появились одновременно с моими бабушкой, дедушкой и Колдером.

—Я могу ее увидеть?—спросил Кел.

—Конечно. Она постоянно спрашивает о тебе. Эдди сейчас с ней. Это палата интенсивной терапии, поэтому ты можешь побыть с ней не больше пятнадцати минут, но ты следующий.

—Она разговаривает? Она в порядке? Она помнит меня?

—Да, все замечательно,—сказал я.

Великий Пауль подошел к Келу и положил свою руку ему на плечо. —Давай, Великий Кел, мы позавтракаем пред тем, как ты увидишь ее.

Бабушка взяла Кела и Колдера в кафетерий. Я сказал им, чтобы они купили мне что-нибудь поесть … у меня наконец-то появился аппетит.

—Может, ты хочешь, чтобы мы с Эдди остались у тебя дома и присмотрели за мальчиками?—спросил Гевин.

—Нет. Не сейчас. Дедушка и бабушка позаботятся о них пару дней. Я не хочу, чтобы они пропустили много дней в школе.

—Они могут остаться со мной,—сказала Шерри. —Я отправляю Кирстен в школу в среду. Если твои дедушка и бабушка уедут домой во вторник, они могут остаться со мной, пока не выпишут Лейкен.

—Спасибо, ребята,—сказал я им обоим.

Эдди вышла из-за угла. Она вытирала слезы и высмаркивалась. Я сажусь в кресло, Гэвин встает, хватает Эдди за руку и помогает ей присесть. Она смотрит на него и закатывает глаза. —Гевин, я на четвертом месяце беременности ... бросай обращаться со мной, как будто я инвалид.