Страница 35 из 48
Школа «Крейглокхарт» на Эшли-Террас представлялась хорошим вариантом: в нескольких ярдах от Локхартского моста через канал Юнион, приятное, спокойное место для неспешных дневных прогулок с ребенком. Через два поворота от школы, на Хейзелбэнк-Террас, Джоанна обнаружила выставленную на продажу квартиру. Это была опрятная улочка в рабочем квартале, где ощущался дух добрососедства, а в тихих переулках катались на велосипедах местные ребятишки. Джоанну все устраивало. Дома были двухэтажные, с маленькими палисадниками со стороны фасада. Идеальный вариант на первое время. Публика по соседству обитала разная: кто-то прожил здесь более тридцати лет, но были и молодые семьи с детьми, большинство которых ходило в Крейглокхарт. Джоанна не говорит, как родилась у нее идея дать одному из самых забавных персонажей «Гарри Поттера», тщеславному хогвартскому преподавателю Златопусту, фамилию «Локхарт» (Локоне), но идентичное название ежедневно попадалось ей на глаза.
Джоанна уезжала из Лейта без всяких сожалений. В последующие годы она не раз бывала в дорогих ресторанах и бистро вдоль Берега — заведениях, проходя мимо которых раньше, она лишь завистливо косилась на выставленные в витринах меню. Мама с дочкой переехали на Хейзелбэнк-Террас как раз перед началом учебного года и в сентябре 1998 г. Джоанна отдала Джессику, которой исполнилось пять лет, в начальную школу. Тогда еще никто из соседей и школьных преподавателей не подозревал, что среди них вращается настоящая знаменитость. Мамы, вместе с Джоанной после уроков встречавшие ребят из школы, даже подумать не могли, что любимую книжку их детей написала женщина, с которой они весело болтали у школьных ворот. Одна из родительниц как-то призналась: она никогда бы не осмелилась заговорить с Джоанной, если бы знала, что это «та самая Дж. К. Ролинг». Джоанна не стремилась к известности и уж тем более не желала быть зажатой в тисках славы. В интервью «Санди Таймс» она заявила: «Я не ожидала, что кто-то всерьез заинтересуется моей личной жизнью; пределом моих самых смелых мечтаний было издание «Гарри Поттера», и мне кажется, именно мое творчество должно быть в центре внимания уважающей себя газеты».
Новая квартира Джоанны располагалась на верхнем этаже дома, с отдельным входом со стороны улицы. Прямо за красной входной дверью начинался лестничный пролет. В самой квартире было две спальни, отдельная кухня, гостиная и чердак, где Джоанна устроила первый в своей жизни рабочий кабинет. Сюда иногда допускалась и Джессика — поиграть в «Нинтендо» и другие компьютерные игры. И впервые в жизни у девочки появилась отдельная спальня.
Палисадник у дома был заасфальтирован, что вполне устраивало Джоанну: она не унаследовала склонности матери к садоводству, это спокойное, целенаправленное занятие не соответствовало ее темпераменту. Правда, уступив мольбам дочери, она купила ей кролика, как они думали, карликового. Но малыш быстро превратился в лопоухого монстра, который так и норовил вместе с протянутым куском сахара оттяпать полпальца. Потом, чтобы ему не было скучно, в доме появилась морская свинка. Почти каждый вечер сосед Уильям Форд слышал хлопанье входной двери и возглас Джоанны: «Боже мой, я забыла покормить кролика!» И еще у Джоанны был кот, что характерно, по кличке Хаос.
Мистер Форд тоже не сразу понял, что Джоанна — это Дж. К. Ролинг, но, как и другие соседи, он уважал ее право на личную жизнь. «Она жила очень тихо и скромно, — вспоминает он. — Мы все присматривали за ее дочуркой. Она была такая маленькая, Джессика, совсем крохотная. У нас здесь все помогают друг другу». Джоанна быстро стала частью местной коммуны и, когда забывала ключи от дома, всегда звала на выручку мистера Форда.
Теперь Джоанна стала профессиональной писательницей. Она прикладывала все усилия, чтобы у Джессики, насколько это возможно, была нормальная жизнь, хотя все чаще отлучалась из дома, — то на рекламные мероприятия, то на встречи с читателями. Она обнаружила, что ей доставляет большое удовольствие общение с детьми, которые приходили посмотреть на нее или послушать, как она читает: «Мне, как бывшей учительнице, приятно сознавать, что я не несу никакой ответственности за этих ребят и моя задача — просто развлечь их, и к черту дисциплину». Опять же, как бывшая классная дама, Джоанна не могла понять и одобрить поведение двух учительниц, которые, пока шестьдесят их подопечных слушали ее раскрыв рот, все время болтали друг с другом. Один из самых приятных моментов в своей жизни Джоанна пережила во время рекламного тура по Великобритании в связи с выходом повести «Гарри Поттер и тайная комната». Мама девятилетнего мальчика, страдавшего дислексией 20, сказала ей, что «Гарри Поттер» — это первая книга, которую ее сын самостоятельно прочитал от начала до конца. Однажды утром она даже расплакалась, увидев, что ребенок сам взял в руки книгу, после того как она прочитала ему первые две главы.
Когда в Крейглокхарте узнали, кто такая Джоанна, она предложила провести встречу с учениками, чтобы те перестали терзать Джессику расспросами о матери. «Больше всего были обескуражены старшеклассники, которые читали эту книгу на уроках», — говорит Джоанна. Джессика, которая быстро находила общий язык со своими сверстниками, наверное, единственная не читала книг мамы: Джоанна решила подождать, пока дочери исполнится лет семь. Но Джессика так устала от постоянных расспросов, что Джоанна, немного волнуясь, начала читать ей «Гарри Поттера» вслух. К счастью, дочке книга понравилась.
Чем более знаменитой становилась Джоанна, тем тщательнее она скрывала свою личную жизнь. Иногда она заходила в «Марджиотту», магазин деликатесов на Эшли-Террас, в двухстах ярдах от дома, но чаще предпочитала делать покупки в Стокбридже, модном районе к северу от Принцесс-стрит, в нескольких милях от Хейзелбэнк-Террас. Литературный агент Жиль Гордон, заведующий шотландским офисом Кертиса Брауна, вспоминает, что как-то раз в магазине «Хербис» на Реберн-Плэйс у прилавка с сыром и ветчиной увидел знакомое лицо — молодую женщину с маленькой девочкой. «Она выглядела самым счастливым человеком на свете», — говорит Жиль. Подойдя к кассе, он поинтересовался, на самом ли деле это она — та, о ком он подумал. Кассир сперва не понял о чем речь, а когда Жиль объяснил, что, как ему кажется, у них в магазине только что побывала одна из самых известных жительниц Эдинбурга, равнодушно ответил, что она здесь частый посетитель. Под впечатлением от этой встречи Жиль упомянул о ней в своей колонке сплетен из литературного мира «Агент Провокатор» в «Эдинбург Ивнинг Ньюс». «Хорошая новость, — писал он. — Мои дети, которые считают Дж. К. Ролинг превыше Шекспира, в следующий раз, когда я отправлюсь за яйцами, обязательно пойдут со мной». Но едва ли они застали бы там Джоанну. Через несколько недель Жиль вновь оказался в «Хербис». «Большое спасибо, — сказали ему там. — С тех пор как вы написали ту заметку, больше мы ее не видели. А ведь она была одной из лучших наших клиенток».
Это еще раз доказывает, насколько серьезно Джоанна относится к неприкосновенности личной жизни. Один из эдинбургских журналистов полагает, что Джоанна намеренно афишировала свои посещения некоторых кафе, чтобы ее не донимали там, где она действительно была завсегдатаем. Она продолжала заходить в «Николсонс», но уже значительно реже: кафе превратилось в место паломничества поклонников Дж. К. Ролинг. В любом случае к 1998 г. в «Николсонс» все изменилось: кафе утратило свою неповторимую бесшабашную атмосферу студенческой забегаловки, прежде вдохновлявшую Джоанну, превратившись в роскошный бар-ресторан. Здесь уже нет ни синих с желтым скатертей, ни репродукций Матисса — столы темного дерева, бордовые кресла, паркет на полу и современный минималистский декор. Администрация решила ориентироваться на богатую молодежь, посетителей дорогих ресторанов, разодетых театралов, забегающих сюда по пути в находящийся через дорогу театр «Фестиваль». Это место было уже совсем не в духе Гарри Поттера. Трудно представить себе мать-одиночку, живущую на одно пособие и сидящую здесь за столиком с бокалом дорогой текилы, авторучкой и мирно посапывающим в коляске ребенком.