Страница 21 из 48
Джоанна пребывала не в самом чудесном настроении, когда битые сорок минут глазела из окна вагона на однообразные сельские пейзажи, возвращаясь поездом в Лондон после недели безрезультатных поисков квартиры в Манчестере. Ей было о чем подумать: и о себе — стоило ли уезжать из Лондона, и о том, что происходит дома, в Черч-Коттедже, — как там мама, как идут дела у отца. Может быть, она вспоминала паб «Черная Лошадь», кофейню «Девоншир- Хаус», беззаботные студенческие годы. Но нет, она размышляла не о том, ибо Джоанна Ролинг всегда грезила наяву. Вот и теперь, когда перед ее глазами проплывали пятнистые, черные с белым, коровы, она думала о мальчике, которого поезд увозит в школу волшебников: «Образ Гарри Поттера возник внезапно. Сама не знаю, как и почему. Но мне совершенно отчетливо представился Гарри, школа волшебников. И тут же родился замысел истории о мальчике, который не знает, кто он, не догадывается, что он волшебник, пока не получает приглашение в школу магов. Еще ни одна идея не вызывала во мне такого воодушевления».
Как ни странно, в тот июньский вечер у Джоанны, к ее огорчению, не оказалось под рукой ни ручки, ни бумаги, поэтому она просто закрыла глаза, и перед ее мысленным взором вставали новые образы. Она думала о Гарри, хотя тогда еще не дала ему имени, представляла себе школу и людей, с которыми его сведет судьба. В беседе с Линдси Фрэзер Джоанна сказала, что к концу поездки она уже придумала Рона Уизли, похожего на Шона Харриса, лесничего Хагрида, с которым, по ее словам, ей больше всего хотелось бы встретиться в реальной жизни, и школьных призраков — Почти Безголового Ника и Пивза. Сначала она еще не представляла, как назовет всех этих персонажей. Имена появились позже, из различных источников — газет, словарей, справочников.
Больше всего Джоанна размышляла о школе, о том, какой она может быть. Она решила, что школа будет находиться в Шотландии, потому что с этим краем многое связывало ее родителей, и еще там есть нехоженые тропы и дуют сильные ветра. Это будет замок, но не из тех, что она видела. Хогвартс — это смешение разных стилей. Тинтернское аббатство близ Чепстоу, университетское общежитие Томас-Холл плюс макет проекта новой школы, установленный в главном холлеУайдена, когда ей было тринадцать, может быть,еще кое-что — вот так и появился знаме нитыйХогвартс. Позже, сидя у себя в комнате, Джоанналихорадочно заносила все, что помни лось споезда, в тощий дешевый блокнот. Это сталопервой рукописью «Гарри Поттера».
Нельзя сказать, что Гарри Поттер сразу же стал единственной страстью Джоанны. Тогда, в июне 1990 г., до выхода в свет первой книги оставалось еще семь лет. Но это скрашивало унылые будни, спасало в минуты, казалось бы, безысходного отчаяния. Джоанна устроилась на временную работу секретарем в Манчестерскую торговую палату и к концу года все же перебралась из Лондона в Манчестер. В Торговой палате, несмотря на усердные поиски, не смогли найти никаких данных о Джоанне, будто ее там никогда и не было. Проработавшие там двадцать лет сотрудники, включая горячих поклонников «Гарри Поттера», тоже не помнят ее. Потом какое-то время Джоанна работала в университете Манчестера.
И все это время Джоанне помогал мальчик-волшебник. Вскоре коробка из-под туфель уже доверху наполнилась записями для будущей саги. Многие авторы считают такой метод сочинительства лучшей писательской забавой — следовать своим творческим порывам и затем смотреть, что получилось. Джоанна уже решила, что напишет семь книг: не слишком ли самоуверенно, говорят некоторые, для неопубликованного автора? Но в этом есть свой смысл — по одной книге на каждый год учебы Гарри в Хогвартсе. Да, она наконец придумала имя для своего героя. «Из мужских имен я всегда предпочитала имя «Гарри», а «Поттер» — это фамилия семьи, с которой мы жили по соседству, когда мне было семь лет. Мне нравилась эта фамилия, и я решила позаимствовать ее». Варианты имен других персонажей Джоанна собирала с большим рвением и тоже складывала в коробку, например, «Дамблдор» — это древнеанглийское слово, означающее «шмель», которое встречается в «Мэре Кастербриджа» Томаса Харди.
Несмотря на все это, Гарри Поттер в тот год был не самым значительным событием в жизни Джоанны. 30 декабря 1990 г. умерла Энн Ролинг. Ей было всего сорок пять. Джоанна перед самым Рождеством ездила домой. «Мама выглядела очень худой и изможденной. Не знаю, как только я не догадалась, насколько она больна. Наверное, это потому, что я столько времени наблюдала, как болезнь постепенно подтачивает ее силы, и в тот раз произошедшая в ней перемена была не столь очевидна». Джоанна, как всегда, сказала маме «до свидания», не подозревая, что видится с ней в последний раз, и в канун Рождества уехала из Татшилла, чтобы встретить праздник со своим приятелем и его семьей. В канун Нового года ее разбудили в 7.30 утра: ей звонил папа. Это показалось ей странным, и она тут же почувствовала неладное. Взяв трубку, Джоанна уже инстинктивно поняла, что произошло. «Я до сих пор не могу писать о маме без слез».
Энн умерла очень тихо, у себя дома, после десятилетней борьбы с болезнью. Пит Ролинг уже в третий раз уведомил чиновников о смерти в семье: сначала была его мать Кэтлин, потом отец Эрни и вот теперь жена Энн. Энн никогда не выражала желания быть похороненной во дворе церкви, рядом со своим домом, предпочитая кремацию. Процедура кремации состоялась в крематории Глостера в тридцати милях от Татшилла; присутствовали лишь близкие друзья и родственники. Пита с дочерьми отвез туда Питер — бывший муж Ширли Неттлшип, который стал хорошим другом семьи Ролингов. Не успели попрощаться с Энн ее сестра Мэриан с мужем Лесли. Они задержались в дорожной пробке из-за аварии на трассе и приехали, когда печальная церемония уже завершилась. Естественно, это очень их расстроило.
Смерть матери оставила глубокий отпечаток в душе Джоанны Ролинг. Это не только перевернуло всю ее жизнь, но и изменило судьбу Гарри Поттера. Сначала она была просто как потерянная. Затем, так и не оправившись от горя, вернулась в Манчестер. Но там ее ожидало лишь никчемное существование и разлагающиеся любовные отношения. В очередном приступе тоски она отправилась в паб, а потом заказала себе комнату в маленьком отеле в Дидсбери, пригороде Манчестера.
Вечер не прошел впустую. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Джоанна решила, что неплохо бы придумать для учеников Хогвартса какую-нибудь забавную спортивную игру. Так появился квиддич — необычная игра с несколькими мячами. Название придумала сама Джоанна, на этот раз без всяких атласов.
Когда писательница подбирала имя для м-ра Дарсли-младшего, то сначала чуть было не назвала его Дидсбери. Поразмыслив, она решила, что не стоит незаслуженно обижать жителей манчестерского пригорода, где она изобрела квиддич. Джоанна по принципу аллитерации 16в итоге остановилась на Дадли, хотя один бог знает, чем уж так провинился этот городок Средней Англии, что в его честь был поименован этот несносный, как его величает тетя Мардж, «Даддер».
Своей маме Джоанна посвятила главу «Зеркало Еиналеж» в «Философском камне», наверное, самую известную из всех глав «Гарри Поттера», которой, по словам самой писательницы, она гордится больше всего. Это очень трогательный момент. Еиналеж — это волшебное зеркало, которое отражает — как объяснил Гарри Поттеру Дамблдор — «не больше и не меньше, как наши самые сокровенные, самые отчаянные желания».
Гарри видит в зеркале своих родителей, улыбающуюся сквозь слезы маму. «Его переполнило очень странное, не испытанное доселе чувство — радость, смешанная с ужасной грустью». «Когда я перечитывала эту главу, — говорит Джоанна, — я поняла, что передала Гарри собственные переживания и тоску по умершей маме».
Если бы Джоанна заглянула в Зеркало Еиналеж, она бы наверняка увидела в нем Энн. В интервью одному журналу она поделилась с читателями самым своим сокровенным желанием: хотя бы на пять минут увидеться с мамой, чтобы рассказать ей все свои новости. «Я бы болтала без умолку, а когда бы пять минут истекли, поняла бы, что не спросила ее, каково это, быть мертвой. Что за детский эгоизм, правда?»