Каменные скрижали

— Это был честный человек, — сказал Капур.

— Куда бы он нас завел? — проворчал Дасс. — Возможно в мечтах он и видел Индию великой, но какой ценой? Народ предугадал в нем тирана и не поддержал его…

— Перестаньте прикрываться народом. Народ то, народ се, — воскликнул Виджайяведа. — Народ — это великий немой. Сначала он безмолвствует, потому что ничего не знает, и вы за него кричите… А потом, когда вы возьмете власть, он не может и слова произнести, если бы даже и хотел, поскольку вы ему зажимаете своими лапами рот.

Мужчина, который сидел на подлокотнике кресла, наклонившись в сторону раджи в позе кающегося грешника, неожиданно встал и отошел с опущенной головой, казалось, он получил отпущение грехов. Постепенно его задумчивые глаза начали узнавать окружающих, и он дружески улыбнулся Иштвану. Индией, отогнул полу пиджака, из внутреннего кармана, где обычно носят бумажник, торчал ряд металлических цилиндров.

— Не хотите ли закурить? Это менее вредно, чем курить сигареты, — предложил он и, вынув алюминиевый патрон, вытряхнул на ладонь толстую коричневую сигару с пунцово-золотистой бумажной ленточкой. Непроизвольно он поднес ее к раздувающимся ноздрям, наслаждаясь ароматом табака.

— «Гавана», «Гавана», — нахваливал он, — весь секрет совершенства этих сигар — ручная работа. Девушки свертывают листья на обнаженном бедре. Смоченная слюной рука, вспотевшее бедро каждый раз по-новому способствуют ферментации, которая имеет решающее значение для вкуса сигар. Этого не может дать ни химик, ни машина. Пожалуйста, не стесняйтесь, у меня их много, — он приподнял и другую полу пиджака, как это обычно делают при обыске. Сигары торчали, как газыри в парадном казацком мундире. — Для меня американцы доставят любое количество, я их получаю прямо из посольства без всякой пошлины…

Индиец вынул маленький прибор для обрезки сигар и отрезал конец.

— Подождите немного, — он держал зажженную спичку, — чтобы сера не испортила вкус сигары. Вот появилось красное пламя. Теперь мы можем курить, — командовал мужчина. — Ну, как? Стоило потерпеть? — он ждал похвалы.

Какое-то время они затягивались дымом, наконец, Иштван вынул изо рта сигару, от которой поднимались ароматные клубы, и должен был признать.

— Прекрасно.

— Прошу вас взять еще парочку, на потом, вы этим доставите мне удовольствие, — индиец подставил ему карман, но Тереи подозрительно отнесся к столь неожиданному проявлению сердечности. Он инстинктивно чувствовал, что за этим кроются какие-то неопределенные обязательства.

— Вы не ездите иногда в Пакистан? Я, прежде всего, имею в виду Карачи.

— Нет. Незачем, к тому же там есть наше посольство. — Подумав, он добавил: — Да и стоит это довольно дорого.

— А в Гонконг?

— Тоже нет. Не моя сфера интересов.

Индиец задумался, похоже, он что-то про себя решал, проводя концом сигары по узким фиолетовым губам.

— Но не могли бы вы найти какой-нибудь повод, чтобы туда поехать? Средства найдутся. Деньги достать проще простого. Если представится случай, не вспомните ли вы обо мне? У меня есть просьба. — Он смотрел на Иштвана мягко, как на неразумного ребенка. — Почему вы во всем видите какой-то подвох? Похоже, вас держат в ежовых рукавицах. С американцами договориться легче.

— Но что вы хотите? — заинтересовался Иштван.

Тот улыбнулся одними губами, на лице у него было выражение снисходительности и легкого презрения.

— Не бойтесь, речь идет не о разведывательных данных. Обычный бизнес. Я, как и раджа Кхатерпалья, деловой человек. Но поскольку вы не едете, то пока не о чем говорить, — пренебрежительно вздохнул он. — Не думайте об этом. Вот моя визитная карточка, если вы поедете, дайте мне знать. Думаю, что не пожалеете. Он подал кремовую карточку и, вдруг как бы потеряв всякий интерес к Иштвану, перешел в угол, где на диване и в кожаных креслах сидели богатые дамы в разноцветных сари.

«А. М. Чандра» — прочитал советник. Людей, которых звали Чандра, было множество, очень распространенная в Индии фамилия. Ниже мелкими буквами — «филантроп». И в углу адрес. Кашмирские ворота, бюро юридических консультаций, телефон. Да, Старое Дели. Иштвану стало смешно.

Тереи подождал, когда Виджайяведа останется один, и потихоньку спросил, чем на самом деле занимается Чандра.

— Всем, чего нельзя делать. Прекрасный юрист, знает тысячи уловок, может в качестве примера привести судебное решение пятидесятилетней давности… Чандра берется за дела, которые невозможно выиграть, они тянутся годами. Он способен найти свидетелей даже в аду. Когда в болоте утонул довольно богатый владелец медных рудников, а тела его найти так и не удалось, и невозможно было получить наследство, он смог «изготовить» труп. Говорят, еще одному мертвецу вставили золотые пломбы, чтобы зубной врач смог его опознать как своего пациента. Это человек осторожный, сам он ничего противозаконного делать не станет. Чандра знает, сколько, кому следует дать, чтобы дело сдвинуть с мертвой точки, получить необходимую подпись и печать на решении, — с нескрываемым восхищением рассказывал раджа. — Брать любой готов, а как работать, так желающих мало… Он умеет подбирать ключи к людям. Это бесценное знакомство. Он тебе сделал какое-нибудь предложение?

— Да так, довольно неопределенное, — заколебался Иштван.

— К нему надо относиться серьезно, — успокоил его раджа. — Я уже давал ему в долг довольно большие суммы денег, и он всегда в срок их возвращал. Чандра вызывает доверие. Неизвестно, когда такой человек может пригодиться и для чего. Я на твоем месте поддерживал бы с ним знакомство.

Через уютно затемненный зал к ним подплыла Грейс, она двигалась мелкими шагами, чуть выдвинув вперед бедра, голова ее была вскинута, словно ее клонила назад тяжесть буйных черных волос. Шею украшала золотая, с рубинами цепь в форме листьев и цветов лотоса. За ней шел слуга с подносом, полным рюмок.

— Ты довольна, Грейс, что снова принимаешь гостей в старом доме? — спросил раджа.

— Мой дом там, где ты, — ответила она, опустив подкрашенные темной тушью веки.

Такое признание при свидетеле доставило мужу удовольствие. Иштван подумал с облегчением — это конец, словно ничего и не было. И вдруг ему стало душно, он какое-то время стоял с потухшей сигарой в поднятой руке, глаза его блуждали по лицам, он ловил жесты, слышал шелест белых дхоти, безупречную интонацию фраз, произносимых по-английски. Вентилятор вращался над ним, осыпая пепел с сигары. Все, хватит. На что он надеялся? Да и что его здесь могло ждать? Общие слова, огромные блестящие глаза, театральные жесты. Он поклонился Грейс и радже, показал пальцем на свои часы и молча вышел. За ним ковыляла скучающая обезьянка. Они остановились, он — и зверек, на краю лестницы, погрузившись в охвативший их зной. С деревьев падали скрученные сухие листья. Вокруг стоял табачный запах умирающей зелени. Лишь одна цикада стрекотала в безлистной акации, были видны ее прозрачные крылышки.

Горячие порывы ветра несли по асфальту засохшие листья. Колеса автомобилей размалывали их в пыль, летящую в лица прохожих.

Когда Иштван выезжал из ворот, рядом, с визгом покрышек, остановилось такси, за рулем которого сидел какой-то одурелый от жары сикх. Тереи высунул голову в окно, собираясь его обругать, но тут увидел, что из автомобиля выходит Маргит Уорд, держа корзинку, полную персиков.

— Почему ты не дал знать, что будешь здесь? — упрекнула его девушка. — А я жду и жду в «Волге»… Ведь ты же мог позвонить.

Ему была приятна ее внезапная вспышка гнева, такой она ему особенно нравилась, со сжатыми губами, с недобрым блеском в глазах.

— У меня сегодня ужасный день, С утра не везет. Ты мне был очень нужен, надо было хоть кому-то пожаловаться, а тебя, конечно, нет… Езжай, езжай! — девушка прогоняла шофера такси жестом руки в зеленой нейлоновой перчатке; потемневшие от солнца пальцы вырисовывались, словно погруженные в воду.

— Вы еще не заплатили, — Сикх раздул усатые губы и, довольный ее смущением, начал чесать под мышкой.