Страница 10 из 174
Чужой
Ульрик сидел на пне и наблюдал, как воины строят хижины. Несмотря на то что снова пошел снег, большинство мужчин работали с обнаженным торсом. Они складывали в срубы стволы елей. С обоих концов ствола делали глубокие зарубки, куда вставляли кругляк для внутренних перегородок. Так быстро рос пахнущий еловой смолой четырехугольник, который скоро даст пристанище очередной группе беженцев от нескончаемой зимы. Прошло уже четыре недели с тех пор, как отец Ульрика, Альфадас, прогнал троллей, но каждый день все новые и новые беженцы находили дорогу в Зунненберг, деревню, надежно скрытую в долине оленьей тропы.
Пронзительный свист заставил короля поднять голову. Работы над одним из домов почти завершились. Словно ребра выпотрошенного оленя, уходили стропила в заснеженное небо. Не хватало только крыши из сплетенных еловых ветвей. Хоть она и не продержится до таяния снегов, но о весне, а уж тем более о лете сейчас никто не говорит. Все силы брошены на то, чтобы пережить хотя бы день.
Ульрик подошел к наполовину готовой хижине. Теперь он тоже может кое-что сделать. Пока воины возились с тяжелыми стволами, он бы только мешал. Теперь требовалось законопатить широкие щели между необтесанными стволами с помощью глины и мха. Работа для детей.
Набежала ликующая толпа. Ульрик знал некоторых малышей, например Оттара и темноволосую Асдис; оба потеряли родителей в сражении за Зунненберг. Толстого Гутхорма, которого голодные недели сделали таким же тощим, как и других детей, и долговязого Эйрика. Худощавый паренек был больше чем на два года старше и на две головы выше Ульрика. В Фирнстайне он часто развлекался тем, что дразнил слепую Хальгарду. Заставлял ее спотыкаться, рассказывал всякую чушь о том, что якобы происходило вокруг нее. Дюжины раз дрались Ульрик и Эйрик. И чаще всего Эйрик побеждал. Теперь он был предводителем стайки детей, бежавшей к хижине.
Приблизившись к хижине, Ульрик краем глаза увидел, как отпрянул от него Оттар. Да и Гутхорм смотрел недоверчиво. Смех стих.
Эйрик, расставив ноги, преградил ему путь. Шумно втянул носом воздух.
— Воняет, вам не кажется? Как будто дохлой рыбой.
Оттар так задрожал, что выронил мох. Его сестра Асдис встала перед ним, заслонив его собой.
— Тогда подвяжи штаны, Эйрик. Вонь действительно невыносима. — Ульрик попытался рассмеяться, но смех не получился.
Долговязый мальчишка угрожающе поднял кулаки.
— Убирайся во фьорд, умертвие! Убирайся, или я оттащу тебя в воду за волосы!
— Я здесь для того, чтобы работать, как и остальные.
— Ты не как остальные, — прошипела Асдис. — Лут перерезал твою нить. Ты теперь неживой. Иди к своей мертвой подружке и оставь нас в покое!
Ульрик судорожно сглотнул, борясь со слезами.
— Я не… — Он посмотрел на Гутхорма, но тот отвел взгляд.
Ульрик довольно давно заметил, что все стараются не смотреть ему в глаза. Мальчик не понимал почему. До этого момента он твердил себе, что остальные просто завидуют. С тех пор как в пещере у фьорда он убил тролля, сын Альфадаса считался воином, несмотря на то что был очень юн. Ульрик знал героические истории о мертвых королях и их лучших воинах. Никогда еще семилетний ребенок не убивал троллей. Теперь Ульрик имел право сидеть за праздничным столом с воинами, имел право пить мет, если захочет. Правда, от этого пойла у него кружилась голова и бывало плохо.
Но воины тоже избегали мальчишку. Его присутствие заставляло бородатых мужчин стыдиться. Было очень мало фьордландцев, которые выжили бы после битвы с троллем.
Ульрик упрямо сжал губы. А потом прошел мимо Эйрика.
— Я буду делать свою работу. — Он наклонился за глиной и запустил обе руки в ледяную грязь.
Эйрик схватил его за волосы и рванул назад.
— Я тебя предупреждал! — закричал он. — Я отволоку тебя вниз, к фьорду, где тебе и место. И засуну в мешок с камнями. На этот раз ты не вернешься!
Ульрик шлепнулся спиной на снег. Едва он коснулся земли, Эйрик ударил его ногой в бок. Остальные дети просто стояли и смотрели. Никто не пытался помочь, даже Гутхорм, который когда-то был его другом. Ульрик подумал о том, что рассказывали ему отец и Олловейн о рыцарском поведении в бою. Тот, кто будет придерживаться кодекса чести, погибнет!
Эйрик снова пнул его. Ульрик немного ослабил удар, откатившись в сторону. Застонав, встал на четвереньки. Руки увязли в снегу.
— Возвращайся на дно фьорда, умертвие! Ты нам здесь не нужен!
Ульрик ринулся вперед и ударил Эйрика головой в живот. Сцепившись, они рухнули на землю. Ульрик ткнул мучителя коленом между ног, принялся колошматить кулаками по лицу. Мальчик отчаянно пытался избавиться от нападающего. Из носа у него потекла темная кровь.
Негромкий звук заставил сына Альфадаса остановиться. Эйрик вытащил у Ульрика из-за пояса эльфийский кинжал. Клинок матово сверкал в сером зимнем свете. Эйрик нацелил острие оружия на горло Ульрика.
— Ты больше не ударишь меня, умертвие!
Ульрик сглотнул.
— Точно. Я не дерусь со слабаками.
— Ты победил только потому, что ничего не чувствуешь! — зло крикнул Эйрик. — Тебя могла бы топтать лошадь, и ты этого бы не почувствовал. Мертвецы ничего не чувствуют! Поэтому ты победил. После моих пинков с тобой должно было быть покончено.
— Моя младшая сестренка Кадлин пинается сильнее, чем ты, мямля. — Ульрик отклонился назад, чтобы немного увеличить расстояние между своим горлом и острием.
— Тогда я отправлю тебя к ней, ты…
Чья-то сильная рука сжала запястье Эйрика и принялась его выкручивать, пока мальчик с криком не выпустил эльфийскую сталь.
— Довольно, мальчик. Забирай своих товарищей и убирайся с глаз моих долой, ничтожный негодник!
Эйрик поднялся и бросил на Ульрика убийственный взгляд. На негнущихся ногах, подчеркнуто медленно он пошел прочь. Остальные дети присоединились к нему. Асдис положила руку на дрожащие плечи Оттара. Тот всхлипывал.
Снова пошел снег. Большие белые хлопья, кружась, падали с неба. В мгновение ока дети скрылись из виду.
— Твое оружие. — Спаситель протянул Ульрику кинжал рукоятью вперед.
Это оказался высокий светловолосый воин. Один из мужчин, которые сражались с отцом в Альвенмарке. На его правой щеке красовалось клеймо в форме полумесяца. Так отмечали воров.
— Ты Маг, верно?
Воин коротко кивнул.
— Наверное, тебе не стоит бегать по лагерю с кинжалом за поясом. Ты сейчас мог быть… — Он запнулся. — Все могло закончиться плохо.
Значит, он тоже, подумал Ульрик. Маг тоже причисляет его к мертвецам!
— Я воин! Я имею право носить оружие, — упрямо ответил он.
Спаситель ухмыльнулся. Вокруг глаз появились мелкие морщинки.
— Прости меня, Ульрик Альфадассон, принц Фьордландии. На миг я забыл, кто передо мной. Почему-то ты выглядишь, как самый обычный пострел с разбитым носом.
Ульрик коснулся носа. Он и не заметил, что с ним что-то произошло. Мальчик недоверчиво смотрел на Мага. Воин действительно приветлив или просто насмехается? Иногда чертовски тяжело разобраться в словах взрослых. Они говорят одно, а на самом деле имеют в виду совсем другое.
— Натри нос снегом, тогда кровь перестанет течь, — посоветовал фьордландец.
Ульрик зачерпнул пригоршню снега. Сейчас, когда он занялся своим носом, тот стал сильно болеть, приходилось стискивать зубы. Но он воин! Он не будет реветь.
— Пойдешь со мной в праздничный зал? Мужчины закончили работу — снег валит слишком сильно. Идет буря. Эта проклятая зима, похоже, никогда не закончится. — Маг заговорщицки улыбнулся. — Я уверен, там есть для нас теплый мет.
При мысли о мете Ульрику стало совсем худо. Поначалу он был восхищен тем, что может пить вместе с воинами. Но с ним было что-то не так. То, что неожиданно можно оказаться на покрытом тростником полу или начать бормотать что-то невразумительное, было нормально. Так происходило на каждом пиру, который бывал у настоящих мужчин. Но у него начинала сильно кружиться голова уже после половины рога мета. И у воинов вокруг появлялись близнецы. Иногда даже тройняшки! Похоже, ни у кого из остальных мужчин такой проблемы не было. Кроме того, его слишком рано начинало тошнить, чтобы он мог находить удовольствие в питье. Бывало довольно одного запаха мета, чтобы ему стало дурно. При малейшей возможности он уклонялся от собраний в праздничном зале. Да и сами слова «праздничный зал» были слишком великодушным названием покосившегося сарая, где отца провозгласили королем. Ульрику захотелось вернуться домой, в Фирнстайн. Если бы только все снова могло стать так же, как прошлой осенью, когда пришел Олловейн. Он бы учился фехтованию у мастера меча эльфийской королевы. У отца было бы для него время. Мать готовила бы и время от времени ерошила бы ему волосы. Ульрик судорожно сглотнул. Раньше он терпеть не мог, когда она ерошила ему волосы и прижимала к себе. Он уже большой, с ним так поступать не нужно. Но сейчас он готов был отдать все за то, чтобы мать была рядом. Да, ему даже не было бы обидно, если бы она погладила его по голове, когда рядом находился Маг.