Страница 70 из 93
Гаттерас первый заметил эту новую опасность, он не скрыл ее от своих товарищей.
— Значит, надо во что бы то ни стало выйти наружу! — воскликнул Альтамонт.
— Да, — сказал Гаттерас, — но подождем ночи. Сделаем отверстие в потолке, и воздух освежится; один из нас подымется к отверстию и будет стрелять по медведям.
— Больше ничего не остается, — ответил Альтамонт.
Приняв это решение, стали выжидать подходящего момента. Прошло несколько часов. Альтамонт проклинал создавшееся положение.
— Слыханное ли дело, — говорил он, — чтобы медведи приперли к стене людей?
13. МИНА
Настала ночь. Лампа медленно угасала от недостатка кислорода.
К восьми часам приготовления были закончены. Осажденные тщательно зарядили свои ружья и стали пробивать отверстие в потолке.
Работа продолжалась уже несколько минут. Бэлл ловко справлялся с делом, как вдруг Джонсон, стоявший на страже в спальне, быстро подошел к товарищам.
Он был встревожен.
— Что с вами? — спросил капитан.
— Ничего, так… — нерешительно ответил старый моряк. — Впрочем…
— Что случилось? — спросил его Альтамонт.
— Тише! Вы ничего не слышите?
— Где?
— Вон там… в стене творится что-то неладное.
Бэлл бросил работу и стал прислушиваться.
Вскоре он уловил глухой шум. Казалось, в боковой стене прокапывали отверстие.
— Скребутся, — сказал Джонсон.
— Несомненно, — ответил Альтамонт.
— Неужели медведи? — спросил Бэлл.
— А кто же, кроме них? — воскликнул Альтамонт.
— Они переменили тактику, — продолжал старый моряк, — видно, раздумали брать нас измором.
— Они думают, что мы уже задохлись, — возразил Альтамонт, которого не на шутку разбирала злость.
— Они скоро сюда вломятся, — сказал Бэлл.
— Ну, что ж, — ответил Гаттерас. — Дело дойдет до рукопашной!
— Черт побери! — воскликнул Альтамонт. — По-моему, это гораздо лучше! Надоели мне эти невидимые враги. По крайней мере будем хоть видеть неприятеля.
— Да, — сказал Джонсон, — но едва ли можно будет пустить в ход ружья: здесь слишком тесно.
— И отлично! Возьмемся за ножи и за топоры!
Шум все усиливался. Уже ясно слышно было царапание когтей. Медведи прокапывали отверстие в том месте стены, где она примыкала к снежному валу, упиравшемуся в утес.
— Медведь теперь не дальше чем в шести футах от нас, — заявил Джонсон.
— Вы правы, Джонсон, — сказал Альтамонт. — Сейчас мы его, голубчика, угостим на славу!
Американец схватил одной рукой топор, а другой нож, выставил вперед правую ногу и откинулся назад, приняв оборонительное положение. Гаттерас и Бэлл последовали его примеру. На всякий случай Джонсон зарядил свое ружье.
Треск раздавался уже совсем близко; слышно было, как лед разлетался на куски под ударами железных когтей.
Теперь только тонкий слой льда отделял их от врагов. Вдруг кора льда треснула, как лопается в обруче бумага, прорываемая клоуном, и какая-то большая черная масса ввалилась в полутемную комнату.
Альтамонт замахнулся было топором.
— Стойте! Ради бога! — раздался знакомый голос.
— Доктор! доктор! — закричал Джонсон.
Действительно, то был доктор; потеряв равновесие, он кувырком покатился на середину комнаты.
— Здравствуйте, друзья мои! — сказал он, легко вскакивая на ноги.
Все остолбенели, но изумление тут же сменилось неописуемой радостью. Каждый хотел обнять достойного Клоубонни; взволнованный Гаттерас долго прижимал его к груди, а доктор отвечал капитану горячим пожатием.
— Неужели это вы, доктор? — воскликнул боцман.
— Я самый, старина, собственной персоной. И я даже больше беспокоился о вас, чем вы обо мне.
— Как же вы узнали, что нас осаждают медведи? — спросил Альтамонт. — А мы-то пуще всего боялись, что вы преспокойно будете возвращаться в форт, даже не подозревая об опасности.
— О! Я отлично все видел! — ответил доктор. — Ваши выстрелы предупредили меня. В тот момент я находился около «Порпойза»; я взобрался на торос и вижу: за вами бегут пять медведей. Ну, и испугался же я за вас! Потом вижу, вы стремглав скатились с утеса, а медведи в недоумении остановились на вершине скалы. Тут я немного успокоился, сообразив, что вы успели запереться в доме. Тогда я стал мало-помалу продвигаться вперед то ползком, то прячась за льдинами. Таким-то манером я подошел к форту. Тут я увидел, что медведи работают, точно громадные бобры: загребают глыбы и приваливают их к стене, словом — хотят вас замуровать. К счастью, им не пришло в голову скатывать с утеса глыбы льда, а то вас расплющило бы в лепешку.
— Но ведь вы сами, доктор, были в большой опасности, — сказал Бэлл, — медведи всякую минуту могли кинуться на вас.
— Им было не до того. Гренландские собаки, выпущенные Джонсоном, несколько раз приближались к форту, но медведи и не думали их преследовать; нет, они рассчитывали полакомиться более вкусной дичью.
— Спасибо за комплимент! — засмеялся Альтамонт.
— О! тут нечем гордиться! Как только я разгадал тактику медведей, то сразу же решил пробраться к вам. Благоразумие требовало подождать до ночи. Когда стемнело, я тихонько подкрался к валу со стороны порохового погреба. Выбрал я это место потому, что отсюда было легче всего прокопать стену. Я принялся за работу и начал рубить лед снеговым ножом; кстати сказать — какое это полезное орудие. Добрых три часа я рыл, копал, рубил, выбился из сил, голоден, как пес, — но все же добрался до вас…
— Чтобы разделить нашу участь? — спросил Альтамонт.
— Чтобы спасти всех нас. Но прежде всего дайте мне сухарик и кусок мяса: я умираю с голоду.
Вскоре доктор уже уписывал за обе щеки изрядный кусок солонины. Это не мешало ему отвечать на вопросы, которыми его засыпали со всех сторон.
— Чтобы спасти нас? — повторил Бэлл.
— Ну, разумеется, — отвечал доктор, энергично работая челюстями.
— В самом деле, — сказал Бэлл, — мы можем удрать тем же путем, каким пришел доктор.
— Вот это да! — воскликнул Клоубонни. — Уступить наши позиции врагу! Да эти зловредные твари живо пронюхали бы, где лежат припасы, и все дочиста бы сожрали!
— Делать нечего, приходится оставаться здесь, — сказал Гаттерас.
— Конечно. Но надо во что бы то ни стало отделаться от медведей.
— Так, значит, вы нашли какое-нибудь средство? — спросил Бэлл.
— И даже очень верное, — ответил доктор.
— Ну, не говорил ли я! — воскликнул Джонсон, потирая руки. — Пока доктор с нами, нельзя вешать нос: у него всегда найдется про запас какая-нибудь уловка.
— Слушайте, доктор, — сказал Альтамонт, — а разве медведи не могут пробраться сквозь ход, который вы прокопали?
— Ну нет, я крепко забил отверстие. Теперь мы можем преспокойно ходить в пороховой погреб, медведи не будут даже подозревать об этом.
— Да скажите же, наконец, как вы хотите избавить нас от непрошеных гостей?
— А очень просто; я даже кое-что уже подготовил для этого.
— Что же именно?
— Вот увидите. Но я и забыл, что пришел не один.
— Как так? — удивился Джонсон.
— Позвольте вам представить моего товарища.
С этими словами Клоубонни вытащил из отверстия в стене недавно убитого им песца.
— Песец! — воскликнул Бэлл.
— Это моя сегодняшняя добыча, — скромно пояснил доктор. — И этот песец очень нам пригодится!
— Но в чем же состоит ваш план? — с нетерпением спросил Альтамонт.
— В том, чтобы взорвать всех медведей; на это пойдет сто фунтов пороха.
Все в недоумении уставились на доктора.
— Но где же порох? — спросили они.
— В пороховом погребе.
— Ну, а как добраться до погреба?
— Мой ход прямехонько ведет туда. Недаром же я прорыл проход в десять туазов длиной. Я мог бы прокопать бруствер и поближе к дому, но я знал, что делаю.
— Где же вы думаете заложить мину? — спросил американец.
— Посередине вала, то есть как можно дальше от дома, порохового погреба и складов.