Страница 121 из 124
В последней четверти XIII в. строительство в Твери идет такими темпами, что оно предполагало и стабильность материальной базы у тверских князей, и наличие достаточного количества мастеров разных специальностей. И, что особенно важно, в Твери развивалось уже каменное зодчество. В 1285 г. тверской князь Михаил Ярославич и его мать Оксинья заложили каменный храм Спаса Преображения на месте деревянного соборного храма Козьмы и Дамиана 1271 г., сгоревшего в 1282 г. В 1290 г. храм уже был завершен, а в 1292 г. — расписан фресковой живописью. Об этом позаботился тверской владыка Андрей, нанявший лучших художников и иконописцев. В 1297 г. освящена церковь Афанасия и срублен город Зубков. Во время пожара в Твери в 1298 г. сообщается, что «сгорело немало именья — золота и серебра, ружья, порть». «Обстоятельство или факт, что уже в XIII в. в Твери оказалась нужда в каменном соборном храме и что там нашлись мастера, которые сумели его выстроить, тогда как в других городах, как известно, даже в позднейшее время не умели сами строить каменных храмов и обращались к чужим мастерам, — весьма замечательный и показывающий, как высоко уже в это время стояла Тверь в культурном отношении».
Восстановлению культуры Твери способствовали и старые центры просвещения, каким был Отрочь монастырь, ставший центром переписки книг и литературной деятельности, а также и установление в 1271 г. епископской кафедры. Первый тверской епископ Симон был одним из образованнейших людей своего времени. По словам летописи, он был «добродетелен и учителей и силен в книгах божественного писания... и честен, и смыслен зело...». Важным фактом в истории культуры Твери было начало тверского летописания, которое А.И. Насонов относит к 1285 г.
Тверь возвышалась одновременно с Москвой, и порою масштабы строительной деятельности в Твери были более значительными, чем в Москве.
Искусство Москвы второй половины XIII в. почти ничем не представлено, за исключением немногочисленных археологических находок. Последние трудно расчленить с домонгольским XIII в. Все, что известно от этого времени, относится к типичному городскому ремеслу, знакомому по раскопкам в Киеве, Чернигове, Старой Рязани, Смоленске.
Археологические наблюдения в Московском Кремле представляют интерес прежде всего потому, что они констатируют следующий факт: после сожжения Москвы Батыем в 1237 г. нет никакого перерыва в напластовании культурного слоя. Москва тотчас же отстраивается после погрома, по-видимому, привлекая к себе беженцев из других мест Владимиро-Суздальской земли, а возможно, и киевщины.
Изыскания выяснили очень важное обстоятельство — более древнюю дату начала в Москве каменного строительства, относимую к 80-м годам XIII в. Это чрезвычайно интересное открытие проливает свет на взаимоотношения Москвы с Тверью.
Соперничество двух возвышающихся одновременно центров на окраине Владимиро-Суздальской земли выражалось не только в делах политических, но и в храмовом строительстве, в создании собственного летописания, памятников письменности, живописи и прикладного искусства. Время создателя династии московских великих князей Даниила Александровича, известное до сих пор только по письменным источникам, теперь приобретает источники археологические. Выводы историков о том, что культура Москвы опиралась прежде всего на владимиро-суздальское художественное наследство времен Андрея Боголюбского и Всеволода Большое Гнездо, а следовательно, на культурные богатства Киевской Руси, приобретают все новые доказательства в исследованиях историков культуры и археологов.
XIII в. был переломной эпохой в русской культуре, когда рождалось новое осмысление образов, народный характер их истолкования. Это было связано не только с установлением татаро-монгольского ига, но и с тем культурно-историческим процессом, который охватил всю Западную Европу на пороге Возрождения, принесшего новые гуманистические идеи. В русском прикладном искусстве они особенно ярко сказались в последней четверти XIV — начале XV в. Москва и Новгород находились в этот период в общем русле западной и южнославянской культуры, воспринявшей богатое наследие Византии. И мы не видим в русском прикладном искусстве тех прямых «заимствований» и «влияний», которые бы ставили это искусство как бы на второе, подчиненное место. «Заимствования» и «влияния» могли быть только двусторонними. И порою творческий характер русского искусства ставил его выше южнославянского и поздневизантийского. При этом русское искусство никогда не теряло национальных особенностей и не было подражательным.
-=ГЛАВА 5=-
СРЕДНЕВЕКОВАЯ КУЛЬТУРА.
НАЧАЛО ВОЗРОЖДЕНИЯ ЦЕРКОВНЫЙ ХАРАКТЕР СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЫ
Средневековая культура отличалась ярко выраженным церковно-религиозным характером. Это сказывалось во всех областях средневековой культуры — в науке, литературе, школе, искусстве. Католическая церковь, унаследованная варварами от Римской империи, с самого начала средних веков господствовала в европейских странах на протяжении долгих столетий.
Значение церкви в средневековом обществе очень велико. Церковь была крупнейшим землевладельцем в каждой из европейских стран. Почти до одной трети земель в разных королевствах принадлежало церковным корпорациям. Церковь являлась большой политической силой. Духовенство выделяло из своей среды королевских советников, канцлеров, государственных секретарей, чиновников, которые были широко представлены в средневековых сословных собраниях (генеральные штаты, парламент и т.п.). Но особенно значительной была роль церкви в идеологическом отношении.
Церковь освящала своим авторитетом средневековой феодальный строй и была духовной руководительницей феодального общества.
АСКЕТИЗМ
Одной из характерных черт средневекового мировоззрения, в духе которого воспитывались народные массы, был аскетизм. Согласно аскетизму, человеческий мир представлялся воплощением греха и зла. Обязанностью верующего человека было постепенное освобождение от земных оков, чтобы подготовиться к переходу в лучший, загробный мир. Для этого церковь рекомендовала посты, покаяние, умерщвление плоти. Наивысшим подвигом считался полный уход от мира в монастырь. На практике, однако, аскетизм проводился далеко не последовательно. Буйные и распущенные феодалы, конечно, и не думали быть аскетами. Само духовенство, особенно в лице его высших представителей, грубо нарушало свои же собственные аскетические предписания, копируя, по существу, образ жизни светских феодалов. Городские и крестьянские народные массы продолжали в «миру» свою трудовую жизнь со всеми ее горестями и радостями. Было бы ошибкой представлять себе средневековое общество как сплошной монастырь, где люди только и думали о покаянии и спасении своей души. Но тем не менее аскетизм был официальным учением, пропагандируемым с церковной кафедры, преподаваемым юношеству в школе, входившим как необходимый элемент во многие виды средневековой литературы. Значительное количество людей, принадлежавших к разным классам, в большей или меньшей степени отдавало ему дань, пытаясь порой всерьез исполнить его предписания. Аскетизм был естественным выражением факта господства религии в средние века, когда точные науки были еще в зародыше, власть человека над силами природы была крайне несовершенна, а общественные отношения, резко антагонистические и авторитарные, покоившиеся на крепостнической эксплуатации, обрекали народные массы на постоянное терпение, воздержание, ожидание возмездия и блаженства в ином мире.
СРЕДНЕВЕКОВАЯ ШКОЛА. УНИВЕРСИТЕТЫ
Средневековье знало три вида школ. Низшие школы, образовавшиеся при церквах и монастырях, ставили целью подготовить элементарно грамотных духовных лиц — клириков. Главное внимание обращалось в них на изучение латинского языка (на котором велось католическое богослужение), молитв и самого порядка богослужения. В средней школе, возникавшей чаще всего при епископских кафедрах, практиковалось изучение семи «свободных искусств» (грамматика, риторика, диалектика, или логика, арифметика, геометрия, куда входила и география, астрономия и музыка). Первые три науки составляли так называемый тривиум, последние четыре — квадривиум.