Страница 12 из 128
Также из местной знати состояли провинциальные собрания, главной целью которых было отправление культа богини Рима и Августа, который на востоке по примеру эллинистических царей, почитался в качестве бога. Тогда как на Западе существовал культ его гения, или его «божественной силы». В знак особого расположения к этим городам, он разрешил именовать себя их «патроном», «восстановителем», «основателем». Август всячески искал поддержку и набирал сторонников среди местной знати, пытаясь создать из них прочную опору своей власти.
Как и во всех остальных случаях, особым положением пользовался Египет, который считался собственностью императора. Здесь города, кроме Птолемаиды, Навкратиса и Александрии не имели самоуправления. Вся страна была как будто сельской территорией, подчиненной императорскому префекту. Отсутствие привилегированных территорий в Египте способствовало консервации строя, который существовал еще при Птолемеях. Это облегчало эксплуатацию страны, из которой выкачивалось необходимое количество хлеба для Рима и всей Италии. Несмотря на то, что восточные землевладельцы и торговцы охотно признавали власть Августа, среди местного плебса постоянно росла ненависть к Риму и лично к императору Августу. Это и не удивительно, так как именно отсюда в Италию поставлялись основные продукты питания, а также отсюда поступали рабы на земли римских магнатов. На востоке среди плебса зрело недовольство, распространялись пророчества, будто придет день, когда падет Рим и римляне-поработители сами станут рабами, будто явится справедливый царь и спаситель, который освободит угнетенные народы и настанет царство счастья, золотой век.
Все это создавало неспокойную обстановку. В Египте, вскоре после его захвата, вспыхнуло восстание, которое охватило Фиваиду и в котором приняло участие население пяти крупнейших городов этой области. Само собой, восстание это было жестоко подавлено. Изредка до Рима доходили смутные слухи о мятежах в Сирии и Малой Азии, о постигшей их за это жестокой расправе. Недовольство, протест местного населения, идеализация своего прошлого («золотой век»), надежды на лучшее будущее все чаще стали оформляться в религиозные течения, смутные прорицания и тайные учения. Именно на этой почве позже зародилось христианство.
Абсолютно иным было положение в западных провинциях. Во многих из них еще вовсе не было городов, а поэтому городской знати. Главную роль здесь играла родовая и племенная аристократия. Поэтому, завоевывая западные провинции, Рим искал поддержки среди этой знати. Среди нее набирал сторонников и Август. Многие знатные галлы служили в римском войске командирами вспомогательных частей, личный состав которых набирался из их соплеменников. Они получали римское гражданство и Имя Юлиев — родовое имя Августа. Так в первой, основанной в 43 г. до н. э. колонии Великой Галлии — Лугдуне, Когда был воздвигнут величественный алтарь богини Рима, жрецами стали избираться представители романизованной галльской аристократии. Они же входили в общее галльское провинциальное собрание. Одной из главных задач этого собрания было устройство празднеств жертвоприношения при лугдунском храме.
Но как бы там ни было, романизация этих земель только начиналась. Местная аристократия еще не примирилась с римским владычеством, с унизительным положением побежденных, с обидным прозвищем «варвары». Некоторые представители этой знати нередко возглавляли восстания против владычества Рима. Надо заметить, что борьба восставших в западных провинциях всегда велась с особенным упорством, несмотря на то, что римляне, всегда жестоко расправлялись с ними. В первые годы принципата ближайший сторонник Августа — Агриппа, вел ожесточенную борьбу с испанским племенем астуров и кентабров. Восстание это то затухало, то вспыхивало с новой силой. Агриппа опустошал земли, сжигал жилища, безжалостно истреблял непокорных. Но, несмотря на все это, подавить восстание удалось с огромным трудом. Несколько раз начинались волнения а галльских и африканских землях. Но самым опасным для римского владычества было крупное восстание придунайских народов, которое произошло в конце правления Августами длилось целых три года (6 — 9 гг. н. э.).
Римляне издавна стремились покорить придунайские земли и северную часть Балканского полуострова, которые были населены племенами далматов, паннонцев, мезов и фракийцев. За много лет до правления Августа здесь возникли поселения римских граждан. Главным образом они состояли из италийских купцов, а посему получали устройство городов римского права. Местные же племена оставались на положении перегринов (чужеземцев). Они находились под управлением римских командиров в должности префектов. Вначале иллирийские области находились под верховным надзором Агриппы, а после его смерти они распались на провинции — Рецию, Норик, Далмацию, Паннонию, Мезию. Фракийские племена частично расселились на территории римских провинций, а частично подчинились местным властителям из племени одрисов, которые целиком зависели от Рима. С этих покоренных земель взимались огромные подати, тут регулярно проводились рекрутские наборы.
Восстание началось в 6 г. н. э. Пасынок Августа — Тиберий, готовился к войне с царем германского племени маркоманов Марободом, царство которого находилось на территории современной Чехии. Маробод, как и многие «варварские» цари, некоторое время жил в Риме и, как видим, он не терял времени зря. За эти годы он смог многому научиться. Марободу удалось создать сильный союз племен, он организовал армию по римскому образцу и оказывал гостеприимство всем, кто был недоволен господством Рима, а также римским перебежчикам. Готовясь к войне, Тиберий собрал войско из двенадцати легионов. Придунайские племена должны были пополнить его армию вспомогательными частями. Этот новый набор и оказался той каплей, которая переполнила чашу терпения. Далмация и Паннония восстали. Восстание возглавили три племенных вождя. Двоих из них звали Батон, а одного — Пинна. Все римские граждане, которые оказались в руках восставших были перебиты. Оба Батона и Пинна собрали довольно большую армию. В Риме распространился слух, что через десять дней враг может быть у ворот столицы. С Марободом был спешно заключен мир, тем более, что военные действия против него, еще не разворачивались. Август потребовал, чтобы богатые люди пожертвовали часть состояния на военные нужды. С востока были вызваны легионы на помощь Тиберию, Август включил в армию рабов, которых поставили крупные собственники, даровав им предварительно свободу.
И все же, несмотря на такие чрезвычайные меры, предпринятые императором, восставшие боролись целых три года. Они выдержали длительную осаду в укрепленных городах. Иногда им даже удавалось вторгаться в границы соседних провинций, иногда они переходили к партизанским действиям. В это же время, возможно не без участия паннонцев и далматов, восстало и фракийское племя бессов. Тогда, увидев тщетность своих усилий, Тиберий прибег к испытанному средству — он сумел переманить на свою сторону одного из Батонов. Соблазненный мыслью получить власть из рук Рима, он предал войска своих соплеменников и своего товарища Пинну. Власти ему получить так и не удалось, так как сразу же после этого он был схвачен и казнен вторым Батоном, но движение уже было ослаблено. Вскоре восставшие были разбиты. Понесли поражение и бессы. После подавления восстания многие из них были расселены в Мезии, в районах преданных Риму греческих городов. Расправа была чрезвычайно жестокой. У всех побежденных была отобрана земля, некоторым отрезали руки, многих продавали в рабство.
Но не успели римляне подавить Панноно-Далматское восстание, как тут же восстали народы, жившие на территории Германии. После покорения Галлии и образования на левом берегу Рейна двух провинций — Верхней и Нижней Германии, римляне попытались подчинить себе и за-рейнские области. В результате неоднократных походов, в которых принимали участие пасынки Августа Тиберий и Друз, казалось, что уже вся страна, вплоть до Эльбы, может считаться присоединенной к империи. Римляне здесь вели обычную для себя политику: отдельные племена были поставлены на разные ступени зависимости. Местная знать дружила с командирами германских частей и получила римское гражданство. Однако племенная знать германцев была более враждебно настроена в отношении Рима, чем галльская аристократия, прежде всего потому, что среди германцев не было столь сильного социального расслоения, как среди галльцев. А поэтому знать германцев с трудом переносила римский гнет и гораздо менее нуждалась в римской поддержке.