Страница 237 из 244
— Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать достоинства и недостатки моего погибшего товарища, — совсем уж холодно перебил я его рассуждения. Теперь, когда самое страшное осталось позади, когда прекратило свое существование братство Кувена, когда его жизни ничто не угрожало, Тиметиур мог позволить себе легкую заносчивость в отношении простого смертного.
Я не удивлюсь, если он пошлет меня подальше.
— Разумеется. Вы пришли, чтобы просить меня о помощи…
Можно сказать и так.
— Что ж, я готов вернуть должок. Что от меня потребуется?
— Прогуляться с нами в сандорское подземелье. О деталях поговорим позже.
— Вот как? — кажется, моя затея не понравилась Огнеборцу.
Конечно, гораздо вольготнее валяться целый день в ванной с углями!
— Я слышал о том, что под Сандорой существует целый подземный город Древних. Но понятия не имел о том, что кому-то удалось туда попасть.
— Я был там дважды и, как видите, вернулся обратно.
— Не сомневаюсь. Я еще в первую нашу встречу понял, что вы парень не промах. Но… это не моя война. Я верну свой долг в другой раз. — И он демонстративно отвернулся, намекая, что аудиенция окончена.
Огнеборец являлся неотъемлемой частью моего плана. Без него не было смысла соваться в подземелье. Об этом я сообщил Жагридеру.
Отец нищих нахмурил брови и молча вышел из дома.
Он вернулся под вечер и сказал коротко:
— Готовься, утром мы спустимся в сандорское подземелье.
— А-а…
— И он с нами пойдет.
Значит, уговорил…
Я думал, что в подземелье мы отправимся втроем. Но народу собралось гораздо больше. Жагидер решил взять с собой верного Моуса. Верзила, хоть и не блистал умом, зато был силен и исполнителен. Кроме того, Отцу сандорских нищих удалось уговорить еще и двоих Духоборцев.
— Паис и Савер, представил их нам Жагридер. — Толковые ребята. Я хорошо знаю их отца. Он не смог прибыть в Сандору, прислал сыновей. С нами пойдут.
Я вспомнил других Духоборцев. Те тоже были молоды и полны надежд. Но навсегда остались в негостеприимных глубинах подземелья Лодус.
— Ты уверен, что хочешь рискнуть их жизнями? — спросил я человека в маске.
— Не беспокойся, я за ними присмотрю, — самоуверенно ответил тот.
Но и это еще не все!
С нами решил пойти Арсиги.
— А тебе чего не сидится?! — удивился Жагридер.
— Скучно стало… без Винеара.
И сказал он это с такой тоской, что никто не нашелся чем возразить.
Последним появился Тиметиур. Пришел в том самом — или похожем — наряде, в котором я его увидел впервые. Судя по тому, что во время прогулки по горящему дому его одежда не пострадала, изготовлена она была из необычного материала. Или же ткачами были мастера-цанхи. Огнеборец был хмур и неразговорчив. Сказал только, заметив Арсиги:
— И ты тут, коротышка…
— Еще раз назовешь меня коротышкой, я тебе зубы выбью, — беззлобно парировал Арсиги.
— Вот и договорились, — заключил я, и мы направились к кварталу Проклятых.
Ворота все еще были заперты. Стражники, вернувшиеся на свои посты после нормализации обстановки в Сандоре, несли дежурство и никого не пускали в район, в котором, как считали многие, и начались все городские неприятности. Кувены собирались провести следственные мероприятия, но… где они теперь — эти кувены?
— Открывайте ворота, я вернулся домой! — величественно провозгласил Жагридер.
Стражники стушевались, но перекочевавший из рук в руки мешочек с золотом сгладил возникшую неловкость.
Квартал Проклятых… Здесь осталось все так, как в ту злосчастную ночь, когда духи, завладев телами убиенных членов сандорской воровской общины, напали на нищих. Они — и те, и другие — до сих пор устилали улицы разрушенного еще в войну Мастеров квартала. Так и застыли в смертельной схватке — живые против мертвых. Тела давно уже начали разлагаться, и зловоние стояло такое, что молодых Духоборцев ввернуло еще у самых ворот.
— Надо будет здесь потом прибраться, — сказал Жагридер, прижимая к носу надушенный платок. Остальным пришлось довольствоваться собственными рукавами.
Лавируя между смердящих тел и распугивая ворон, слетевшихся сюда, кажется, со всей столицы, мы добрались до дома, в котором мне уже довелось побывать пару раз. Именно здесь обитал Шапшен — Отец сандорских нищих, оставшегося без своей паствы.
Следом за хозяином дома мы спустились в подвал. Я достал свой пимперианский светильник, а Жагридер — лампу Ковенкона. По узкому проходу с низким потолком мы добрались до развилки и свернули налево. В конце коридора я увидел громоздкий подъемник, похожий на грузовой лифт.
Когда Жагридер первым ступил на него, деревянный настил под его ногами натужно заскрипел.
— Ты уверен, что он выдержит? — настороженно спросил Тиметиур.
— Всех сразу, может быть, и не выдержит, — не стал скрывать Отец нищих, — но троих-четверых за раз — должен.
Мы решили разделиться. Первыми в подземелье спускались, кроме, собственно, Жагридера, Тиметиур, Арсиги, ну, и я заодно.
Коротышке, как самому сильному из нас, пришлось крутить колесо лебедки. А Жагридер развлекал нас рассказом:
— Эту шахту обнаружил случайно хозяин дома еще во время осады Сандоры. Он-то и рассказал мне о ней незадолго до своей смерти. Именно тогда у меня появилась идея выкупить весь квартал Проклятых, чтобы контролировать вход в пимперианское подземелье. Пришлось раскошелиться, но дело того стоило. За прошедшие годы мы с Моусом подняли наверх столько золота, серебра и артефактов, что на десять жизней хватит.
— А с нищих подати собирал, — упрекнул его Огнеборец.
— Это для порядка, — поморщился Шапшен. — Не нужны мне были их медяки — при таком-то богатстве. Все, что я у них брал, на них же и тратил. Еще и из своих запасов приходилось добавлять.
Тиметиур задиристо фыркнул, но Шапшен постарался не заметить его реакции.
И снова я оказался в сандорском подземелье.
Надеюсь, не в последний раз…
В этой его части я еще не был. Точнее, был, но к подъемнику меня доставили в бессознательном состоянии. Впрочем, здесь не было ничего такого, чего бы я не видел прежде: коридоры, залы, ниши, пустые помещения, повсюду битый камень, провалы в полу, трещины на стенах и потолке. Но ничто не препятствовало нашему продвижению: проходы оказались расчищены от мусора, через провалы переброшены деревянные мостки, опасно прогнувшиеся потолки подпирали потрескивавшие под нагрузкой сваи.
Мы шли молча, словно боялись сглазить царившую в подземелье безмятежность.
Дойти бы так до самих Ворот…
Увы, не получилось.
Коридор привел нас к лестнице, которая, в свою очередь, влилась в зал сложной конфигурации. Помещение сильно пострадало от…
Землетрясения?
Уж не того ли самого, которое случилось полвека назад? Говорят, в тот год знатно тряхнуло весь Варгоез. Эпицентр землетрясения находился где-то в Пенарских горах, но и Сандоре знатно досталось.
А некоторое время спустя появились первые цанхи…
Поперек зала лежали обломки каменных колонн, куски обрушившегося потолка и рухнувших перегородок. Кучи земли, песка и битого камня возвышались холмами и препятствовали продвижению. Теперь, по прошествии сотен лет трудно было представить, как это просторное помещение выглядело изначально и с какой целью было построено. Но в том, что у него было свое предназначение, я не сомневался. Бредя по залу, я то и дело замечал останки каких-то причудливых конструкций, большей частью погребенных под каменными обломками.
И тут началось…
Сначала мы услышали отчетливое потрескивание, похожее на то, какое издает счетчик Гейгера, реагируя на повышенный радиационный фон. По стенам и потолку проскочили змейки электрических разрядов, а прямо перед нами начался формироваться кокон, похожий на большое медленно вращающееся энергетические веретено.
— Ни с места! — оповестил нас Жагридер.