Карл Ругер. Боец

Хорошо, согласился он с очевидным. Если есть вопросы, почему бы их и не задать?

Четверть часа, решил он, посмотрев вверх. Четверть часа, чтобы спокойно выкурить трубку, послушать свое сердце и решить, что делать дальше.

Сейчас он был абсолютно один. Никто за ним не следил, никто не звал его в неизвестную даль, и планов его тоже никто знать не мог, потому что и сам он еще не знал, куда двинется через четверть часа.

А кстати, спросил он себя, на ощупь снаряжая трубку, куда это я так спешил?

Нарочито не торопясь, Карл раскурил трубку, одновременно пытаясь ощутить город и себя в нем. Не то чтобы кто-то ему намеренно мешал, во всяком случае, ничего подобного Карл не чувствовал, но сориентироваться оказалось непросто. Сдом, насколько успел понять Карл, и вообще-то был непростым городом, но сейчас он сопротивлялся Карлу как живое враждебное существо. Однако в конце концов Карл все-таки разобрался. Выходило, что шел он опять в гавань. Учитывая приближение полночи, можно было догадаться, что спешил он на рандеву с тенью оборотня. Только зачем?

Еще один замечательный вопрос. Карл выдохнул, табачный дым и подумал, что у вопросов есть своя собственная, присущая им ценность, даже если они – временно или навсегда – остаются без ответов. Вопросы организуют мысль, формируют мир и представляют заинтересованному взгляду его таким, какой он есть на самом деле.

«Зачем я пришел в Семь Сестер?» – спросил себя Карл.

Вроде бы он шел в Квеб и в Семь Островов заглянул по пути, совсем не предполагая оставаться в нем дольше, чем на день или два. Но в результате остался в городе, снял дом, по-видимому, намереваясь поселиться в нем надолго, и, если бы не случайность – снова случайность? – в лице капитана Грига и не резко усложнившиеся обстоятельства, так бы и жил в Сдоме с несостоявшейся волшебницей Деборой, пока скука не погнала бы его снова в путь. Так в его жизни уже случалось, но был ли нынешний случай подобен прежним?

Теперь, когда вопрос был задан, многое в этой истории показалось Карлу странным. Как мог он, идя в Семь Островов, ничего не знать о Фестивале? Или он знал, но почему-то забыл?

«О чем еще я забыл?» – спросил он себя.

Карл с трудом, но припоминал теперь свою первую встречу с Деборой. Чумной тракт, догоняющий его небольшой фургон, и девушка с золотыми волосами, сидящая рядом с возницей. Однако, чтобы вспомнить это, ему понадобилось напоминание Деборы. Так не могло ли выясниться, что он забыл и что-нибудь еще? Например, то, куда шел на самом деле и зачем пришел в Сдом?

И почему он вдруг вспомнил Карлу? Зачем нарисовал давным-давно забытую Софию? Подумав об этом, Карл понял, что если бы он их не нарисовал, то, возможно, и не вспомнил бы. Его собственное прошлое неожиданно предстало перед ним, как затянутая густым туманом земля. Лишь тут и там среди клубящегося, не позволяющего ничего толком разглядеть тумана виднелись островки освещенного ярким солнцем чистого пространства.

«Ну что ж, – сказал себе Карл с чувством удовлетворения, – для начала неплохо. А пойду я теперь, пожалуй, в рыбный порт».

Ровно в полночь – как раз ударил Набольший на ратушной башне и откликнулось несколько колоколов поменьше – Карл был уже в рыбном порту на Первой Сестре. Здесь тоже было тихо и пустынно, только на сложенных штабелями досках торговых столов сидели и курили два человека, освещенные налившейся сияющим серебром луной.

Любопытная компания, однако, отметил Карл, медленно пересекая рыночную площадь.

– Доброй ночи, судари мои, – поздоровался он, подходя.

– Доброй ночи, господин мой Карл! – встал ему навстречу старик аптекарь. – Тоже решили на оборотня посмотреть?

– Доброй ночи, – коротко приветствовал Карла оставшийся сидеть Иван Фальх.

– Да, – ответил на вопрос Медведя Карл и вдруг сообразил, что не знает, как того зовут на самом деле. – А как вас, кстати, величают, мастер, а то неудобно даже, Медведь да Медведь?

– А как назовете, все и ладно. – Аптекарь улыбнулся и пожал плечами. – Но если хотите знать, то назвали меня родители Михайлой. Стало быть, и в городских книгах записан я как Михайло Дов, но все равно, господин мой Карл, никто меня так не называет, да и я, сказать по правде, привык. Медведь – Медведь и есть. Так и вам затрудняться незачем. Зовите Медведем. А мы тут, к слову, как раз вас вспоминали.

– Меня? – Карл тоже достал трубку и стал ее набивать. – Что вдруг?

– Вы, мастер Карл, купили у меня сегодня книги, – объяснил Фальх. – То есть уже вчера.

– Совершенно верно, – кивнул Карл. – Две книги.

– И обе редкие, – добавил Фальх.

– Редкие? – удивился Карл. – Положим, «Славные мечи» – книга действительно редкая, но можно ли так сказать про трактат министра Леона?

– Так вы, значит, не знаете, – удовлетворенно кивнул Фальх. – Книгу эту печатали в типографии Немингена… да. И вот появляется вдруг судебный исполнитель со стражниками и конфискует тираж именем протектора и по решению Справедливого суда. Это мне один верный человек рассказал, мастер Карл, так что можете поверить: все – правда.

– Вот как, – задумчиво сказал Карл. – Стало быть, Леон уже не министр? За что же он впал в немилость?

– Да нет, – покачал в ответ головой Фальх. – Он по-прежнему в милости, и он все еще министр. Но Леон утверждает, что это не его книга, то есть что он ее никогда не писал.

– Это его книга. – Карл раскурил трубку и сел рядом с Фальхом. Сел наконец и аптекарь. – Я прочел несколько страниц…

Он вспомнил, что намеревался на этом не останавливаться, но Дебора… Впрочем, и того, что он успел прочесть, было вполне достаточно, чтобы не только узнать сладостный стиль Мышонка, но и обнаружить в его рассказе нечто такое, чего Карл именно в этой книге найти не ожидал.

– Вы так хорошо знаете стиль министра? – с интересом спросил Фальх.

– Да, – кивнул Карл. – Я читал почти все его книги и, кроме того, много его слушал.

– Вероятно, вы правы, – согласился Фальх. – Я тоже так думаю… У меня уже есть один экземпляр, – объяснил он через несколько секунд, прошедших в молчании. – Я получил его еще в прошлом месяце. Это, несомненно, его рука!

– Два экземпляра… – сказал Карл задумчиво.

– Так ведь издатель успел кое-что сбыть, – усмехнулся Фальх.

Карл обвел взглядом площадь, залитые лунным серебром стены домов, темные провалы улиц. Было тихо, лишь слабо плескалась вода у опор набережной. Тени все еще не было.

«Значит, я пришел сюда зря?» – спросил себя Карл и сам же ответил на свой вопрос: не верится. Случайные встречи, неслучайные слова.

– Скажите, мастер Фальх, а что это за история про Звезду и Деву? Вам этот рассказ известен?

– Да кто же этого не знает? – удивился Фальх. – Во всяком случае, в Сдоме все знают.

– Так, – подтвердил Медведь.

– Расскажите, – попросил Карл. – Все равно оборотень не пришел, так хоть рассказ интересный послушать.

– Оборотень придет, – серьезным тоном ответил Фальх. – Она здесь всегда позже появляется. Хотите вина, мастер Карл?

– Не откажусь, – улыбнулся Карл. – Ночь холодная, хорошо хоть ветра нет.

Фальх достал из-за спины высокий кувшин с узким горлом, вынул пробку и протянул Карлу:

– Угощайтесь, мастер Карл. Это, конечно, не совсем вино, но…

Карл усмехнулся. О том, что это не вино, он уже знал. Запах грушевой водки был достаточно сильным, но водка сейчас даже предпочтительнее вина.

– Спасибо.

Он взял кувшин из рук Фальха и сделал несколько больших глотков. Ароматное пламя пролетело по горлу и упало в желудок, согревая тело и освобождая душу для полета.

– Великолепно! – сказал Карл, возвращая кувшин хозяину. – Так что там с историей?

– История и есть, – ответил Фальх и, сделав глоток, передал кувшин Медведю. – Арина Нова – так ее звали. Потом она вышла замуж за Гавриила Рудого, и они первыми стали княжить в Семи Островах. Так что князь Семион их прямой потомок, а кости Новы покоятся в княжеской усыпальнице.