Бернадот

Всё это позволило ему стать любимцем не только двора и военных, но и всего народа. Сам король знал о своём мощном оружии — шарме — и без зазрения совести пускал его в ход там, где считал необходимым, в частности, против прекрасного пола. Выражаясь словами одного простолюдина из провинции Вэстер- боттен, «Карл XV был слаб на баб ». О его любовных похождениях ходили легенды. Эти истории отнюдь не отчуждали его подданных от короля — наоборот, создавали ему ещё большую популярность в народе. «Общественность в целом не любит святош, — заметил по этому поводу министр юстиции при Карле XV Луис де Геер (1818—1896). — Им льстит видеть, что их собственные ошибки и пороки являются королевскими».

Слабость к женскому полу не мешала Карлу XV заниматься политикой. Свой дебют на этом поприще он предпринял во время сессии риксдага 1850—1851 годов. По своим взглядам он был консерватором и свою поддержку находил в кругу молодых дворян, т.н. юнкеров во главе с графом Хеннингом Хамильтоном. Прокатившиеся по Европе в 1848 году революционные выступления сильно умерили либеральный пыл Оскара I, который не без влияния своего сына Карла приостановил свою реформаторскую деятельность.

Некоторую политическую практику кронпринц Карл получил в Норвегии, когда в 1856 году был назначен туда вице-королём, выполняя одновременно обязанности главнокомандующего норвежской армией и руководителя правительства. Главной целью принца было дальнейшее укрепление унии Швеции с Норвегией. В этих целях он пытался осуществить ряд экономических и политических мер, например, организовать общую оборону или построить железную дорогу, соединяющую обе страны, но везде наталкивался на упорное противодействие стуртинга. «Ты не можешь поверить, — говорил он одному из друзей, — как тяжело маневрировать между норвежским высокомерием и шведской завистью ». Тем не менее годы, проведенные в К(Х) ристиании, не были напрасными для Карла: они помогли ему лучше понять норвежцев и взглянуть на норвежско-шведскую унию трезвыми глазами.

Кризис в отношениях Норвегии со Швецией наступил, можно сказать, по инициативе самого наследного принца. Из самых добрых побуждений он пообещал норвежцам отменить должность шведского наместника, существование которой, по мнению норвежцев, ставило их страну в подчинённое по отношению к Стокгольму положение. И хотя эта должность с 1829 года занималась исключительно норвежскими чиновниками, тем не менее она вносила в отношения между странами раздражающий эффект. Когда Карл XV водрузил корону на свою голову, он первым делом решил выполнить своё обещание норвежцам. И тут произошло нечто невообразимое: риксдаг и шведское правительство решительно воспротивились этому! Дело это, сказали они, должно решаться в общем шведско-норвежском государственном совете. Самым яростным противником отмены должности норвежского наместника оказался министр финансов Ю.А. Гриппенстедт. Поскольку норвежское правительство решительно заявило о своём отказе принять участие в таком совете, шведское правительство прибегло к угрозе уйти в отставку. Королю пришлось пойти на попятную и забирать своё предложение обратно. Это было жестокое и горькое поражение королевской власти. Слова и обещания короля Швеции больше ничего не значили. И все усилия Карла XV укрепить унию пошли под откос.

Не более успешными были усилия короля Карла в деле сближения с Данией. В 1860 году он встретился с Фредериком VII в Юнгбюхеде, а в 1862 году — в Копенгагене. Сближение произошло на волне движения скандинавизма и на фоне конфликта Дании с Пруссией по шлезвиг-голштинскому вопросу. Карл XV в случае вмешательства Пруссии в это дело пообещал своему датскому коллеге военную помощь. Но и тут у Карла XV случился неприятный казус: когда между Данией и Пруссией началась война, правительство Швеции отказалось послать шведских солдат на помощь датчанам. Дания осталась наедине с грозным противником, а король снова потерпел поражение от собственного правительства.

Правление Карла XV в Швеции называют временем сбора урожая плодов либерализма, но сам король сыграл в этом самую незначительную роль, ибо по природе был консерватором. Тем не менее он скрепя сердце был вынужден утверждать все либеральные шаги, которые предпринимало его правительство. В 1862 году была осуществлена коммунальная реформа, положившая начало процессу самоуправления в Швеции, а в 1866 году был упразднён сословный парламент и учреждён двухпалатный риксдаг. Это было начало монархического конца в управлении страной. Дальше этот процесс станет необратимым, и монархи Швеции будут играть в управлении страной всё меньшую роль, пока она не сведётся к чисто репрезентативным функциям.

А Карл XV стал болеть. В 1871 году умерла его супруга Ловиса всего в возрасте 43 лет. Оправившийся было от болезни король планировал вступить в повторный брак с польской графиней, но не успел, заболел снова и, возвращаясь в 1872 году с вод в Аахене, умер в Мальмё.

Следующего короля, брата предыдущего — Оскара II (1829— 1907) — шведские историки назвали гуманистом на троне. Гуманистом он, кажется, стал не по призванию, а по необходимости. Социальное и общественное развитие страны просто не оставило ему иного выбора. Пробовал ли он бороться против течения? Конечно! Ведь он был королём и к тому же Бернадотом, хоть и в третьем поколении.

Когда принц Оскар в 1872 году вступил на трон, он был мало известен шведам. Сдержанный человек, он всегда держался в тени; у него, в отличие от брата, преобладали интеллектуальные интересы, и после всенародного любимца брата он, как пишет Вейбулль, несмотря на свою образованность и велеречивость, так и не завоевал сердца своих подданных. Оскар II хорошо знал это и особых иллюзий или желаний, чтобы стать популярным в народе, не питал. Он, например, полагал, что его предшественник на троне благодаря «популизму» много выиграл в личном отношении, но зато много при этом потеряла королевская власть. Он знал, что ему придётся на деле столкнуться с правительством и риксдагом и что отстоять свои королевские права будет не так просто.

И оказался прав.

Принц Оскар никогда не рассчитывал стать королём: перед ним шли не только старшие братья Карл и Густав, но ещё и сын Карла XV Карл Оскар, 1852 г.р. Но неожиданная болезнь унесла из жизни сначала принца Густава (1852), а затем и единственного ребёнка королевской пары и наследника трона полуторагодовалого Карла Оскара (1854). Смерть двух претендентов на трон и оставшихся без детей Карла XV с супругой расчистила дорогу к трону.

Младший внук первого Бернадота был одарённым человеком — это признавали все, в первую очередь его учителя. Ему нужно было делать учёную карьеру или карьеру литератора. Он обладал несомненным литературным дарованием, писал хорошую прозу и талантливые стихи, у него была хорошо поставленная речь, он увлекался историей и написал несколько серьёзных исторических трактатов, за что к 200-летию Лундского университета был сделан почётным доктором философии — отнюдь не по чину. Он оставил после себя интересные мемуары, которые писал всю свою жизнь (некоторые выдержки из неё мы цитировали выше).

Борьба за королевскую власть развернулась для Оскара II на двух фронтах сразу: и в Норвегии, где всё громче раздавались голоса о независимости от Швеции, и дома в Швеции, где всё большую силу набирал риксдаг. В отличие от брата Карла, король Оскар проявил больше упорства и энергии в защите своих королевских прав. Как только он заступил на престол, он первым делом установил контакт с политиками и предпринял попытку убедить их. Он приглашал депутатов к себе на обед и пользовался этой возможностью, чтобы высказать им своё одобрение или недовольство или продвинуть какое-нибудь своё предложение на обсуждение правительства или риксдага. Но успеха он на этом пути не пожал. Время работало против королевской власти. Оно работало на социальное равенство, демократию и ограничение прав меньшинства.

Риксдаг, только что получивший новые основания для своей работы, раздирался непреодолимыми противоречиями. Формально сословного парламента в стране больше не было, но интересы сословий остались: в верхней палате сосредоточились представители дворянства, помещиков, высшего чиновничества и крупной буржуазии, в то время как в нижней палате доминировали крестьяне, объединившиеся в Сельскохозяйственную партию. И противоречия между этими лагерями обострились с новой силой.