Джоконда и паяц

– А в чем состояла суть конфликта? – спросил Лавров. – Извините за любопытство, но вы меня заинтриговали.

– Артынов предложил мне ужасную вещь…

Она опустила глаза и приостановилась. С кленов медленно опадали листья, в аллее пахло сыростью и крепкими духами Эми. Лавров догадывался, сколько стоит флакончик этакого аромата. Бывшая натурщица ничего не потеряла, выйдя замуж за коммерсанта. Или все-таки потеряла?

– Он… собирался провести какой-то ритуал…

– В смысле? – встрепенулся «журналист».

– Только это не для прессы!

– Разумеется, – поспешил заверить ее Лавров. – Я все понимаю. Ваша история останется между нами.

– Какой же вам с того прок?

– Я проникаюсь духом творческого процесса, постигаю его глубину и сокровенность.

Глория бы обхохоталась, услышь она эту напыщенную реплику. Лавров сам внутренне развеселился.

– Сокровенность? – передразнила его Эми. – Вы меня умиляете. Ладно… я вам расскажу, что придумал Артынов. Он притащил в мастерскую черного петуха и… и… отрубил ему голову у меня на глазах! Тело петуха еще трепыхалось, брызгала кровь. Я закричала, а Сема приказал мне вымазать щеки и ладони горячей кровью. Извращенец. Меня стошнило.

– Бог мой! – изумился «журналист». – Приемчик из черной магии. Зачем ему это понадобилось?

– Он что-то бормотал про Музу, про гений… якобы, необходимо провести обряд «вызова смерти» и тем самым заручиться поддержкой каких-то неведомых сил… в общем, совсем свихнулся. Ему не давала покоя гордыня. Он во что бы то ни стало желал стать знаменитым…

– …и стал, – подытожил Лавров.

– Слава должна пройти проверку временем.

– Вы правы, – согласился он. – Значит, вам идея с обрядом не понравилась, и вы ушли от Артынова?

– Он меня прогнал.

– Только поэтому?

– Была еще причина.

– Какая, если не секрет?

Эмилия поддела носком кожаного ботинка палый лист и покачала головой. Настырность собеседника начинала ее раздражать.

– Не знаю, почему я делюсь с вами сердечными тайнами…

– Потому, что у вас нет подруг. А мужа лучше не посвящать в подробности своего прошлого.

Бывшая модель грустно рассмеялась.

– Вы психолог.

– Не надо быть психологом, чтобы понимать: красивую женщину окружают завистницы и соперницы.

– К сожалению, женской дружбы не бывает. Я по горло сыта лицемерием, с меня хватит.

– Мужчины тоже не гнушаются притворства и лжи, – самокритично заметил «журналист».

– Увы, – вздохнула Эми. – Артынов не исключение. Он твердил, что любит меня, а сам тайком встречался со Светланой. Как-то раз я застукала их в мастерской, на том самом диване, где мы с ним занимались сексом. Они целовались и не слышали, как я вошла.

– Вы закатили скандал?

– Скандалить в подобных обстоятельствах бессмысленно. Я тихо развернулась, закрыла за собой дверь и… дальше провал. Не помню, как я добиралась домой… кажется, поймала такси. На следующий день у нас был назначен сеанс, но я не пришла. Артынов звонил, требовал объяснений. В конце концов я заставила его признаться в измене. Так он меня же во всем и обвинил! Дескать, я не разделяла его убеждений, не сумела подобрать ключик к его душе. Между нами, видите ли, была физическая близость, а он мечтал о духовном родстве. Я все испортила! Спровоцировала у него творческий кризис! Словом, я получила суровую отповедь. Страдала безмерно, пролила море слез, дуреха. Корила себя, казнила, а потом услышала, что Артынов женится. Вот и вся сказка про красавицу и художника.

– Вас он замуж не звал?

– И спасибо, что не звал. А то я, пожалуй, согласилась бы.

– Вы ревновали его к Светлане? – допытывался Лавров, не понимая смысла ни этого разговора, ни предыдущей беседы с бывшей женой Артынова. Зачем он задает пустые вопросы, выслушивает ненужные ответы?

Однако он обещал Рафику разобраться в ситуации и добросовестно делал свое дело.

– Не знаю, ревность ли это. Просто выть хотелось от обиды. Так и жила, сцепив зубы, пока не встретила Валеру. Он дал мне все, чего не мог дать Артынов – достаток, заботу, уверенность в завтрашнем дне. Я уволилась из модельного агентства, поступила в университет. Иногда меня приглашали на фотосессию, не слишком откровенную, и хорошо платили. Валера не возражал. Я ни о чем не жалею, и на Светлану мне злиться не за что. Она в итоге получила от Артынова то же, что и я – разбитое сердце, сожаление, разлуку. Мы с ней товарищи по несчастью. Правда, она мучилась гораздо дольше.

– У вас есть дети?

– Нет. У мужа есть сын от первого брака. Этого достаточно.

– Он знает о ваших отношениях с Артыновым?

– Это было давно, десять лет назад. Зачем ему знать про мою ошибку? Валера сам был женат, и я не в претензии. Главное, что сейчас между мной и мужем все хорошо.

– А со Светланой Артыновой вы знакомы? Не считая того щекотливого момента.

– Шапошно, – кивнула Ложникова. – Мне не за что ее любить, как вы понимаете. Мы раскланиваемся при встрече, и только.

– Вы слышали о смерти натурщицы Артынова?

– Которая из окна выбросилась? Конечно, слышала. Как же ее фамилия…

– Слободянская, – подсказал «журналист».

– Да-да…

– Что вы об этом думаете?

Эмилия пожала плечами. Что она может думать?

– Видимо, у девушки была черная полоса. Жизнь модели не такая уж сладкая, как представляется. Вот нервишки и сдали.

– Артынов написал ее в образе Венеры, – сообщил Лавров.

– Нашумевшая картина. Я была на презентации в Строгино, – не стала отрицать Эми. – Спорная работа, но классная. Артынов использовал темперу, как в свое время Боттичелли. Эту минеральную краску применяли до изобретения масла. Туда добавляют тертые яичные желтки, мед, клей и еще много всего. Артынов показывал мне, как смешивать темперу. Знаете, в его живописи правда появились блеск и гений! – удивленно заявила она. – Кто бы мог ожидать!

– Стало быть, не обошлось без нечистого?

– Что? – округлила глаза Ложникова. – Вы намекаете…

– …на помощь «темных сил», – подтвердил Лавров. – Вероятно, погибшая девушка оказалась сговорчивее вас и согласилась на обряд «вызова смерти».

– Вот смерть и не замедлила явиться, – вымолвила Эми…

Глава 7

Лавров ехал в офис, вспоминая странный и нежный взгляд женщины, с которой расстался полчаса назад. В ее взгляде сквозило ожидание и предчувствие.

Мысль о Глории пришла внезапно и оттеснила яркий образ Эмилии Ложниковой.

– Деньги – еще не все, – буркнул себе под нос начальник охраны, сворачивая в переулок.

Глория стояла перед глазами и призывно махала ему рукой. Он машинально полез за телефоном и вспомнил про отсутствие в Черном Логе мобильной связи.

– Черт! – разозлился начальник охраны, притормаживая. – Да понял я, понял. Сейчас проверю, как идет работа, улажу с Колбиным и отчалю.

Босс вызвал его к себе и долго читал нотацию о том, как хромает дисциплина охранников.

– Рыба портится с головы, – заключил он, ехидно глядя на строптивого сотрудника.

Он бы давно уволил Лаврова, если бы не опасался, что Глория возьмет его к себе телохранителем… и тогда Рома, пожалуй, поселится у нее под боком. А там и до постели недалеко. Соблазнительная вдовушка истосковалась по мужской ласке и точно не устоит. Пусть уж Лавров сидит в Москве, под пристальным оком Колбина, и не рыпается.

– Ты подготовил отчет за прошлый месяц? – строго спросил он.

– Готовлю…

– Вечно ты тянешь!

– Времени не хватает, – нехотя оправдывался Роман. – Дел невпроворот. Кручусь, как белка в колесе.

– Хотел бы я взглянуть на твое колесо, – поддел его Колбин. – Иди и сейчас же закончи отчет.

– Сегодня никак не получится. Мне уехать надо.

– По-моему, ты только что приехал. Я ошибаюсь? – побагровел босс.

– Нет, но… обстоятельства требуют моего присутствия в другом месте.

– Ты на работе, между прочим! Или забыл? Рабочий день у тебя ненормированный.