Страница 17 из 22
В то время ходили странные слухи о том, что, если молодой человек выпьет ее испанских вин за ужином и потом уснет, она накинет на него уздечку и превратит в коня, и скачет на нем по всей стране, и все, чего бы она ни коснулась своим хлыстом, становится ее собственностью. Птица, или масло, или вино, или свежеиспеченные оладьи – ей достаточно было только захотеть и пожелать, как призрачные руки уносили все это в ее дом и укладывали в ее кладовую. Потом, когда поездка заканчивалась и она набирала по всей стране достаточно всего, чего хотела, она снимала с молодого человека уздечку, и он снова обретал собственный облик и засыпал, а когда просыпался, то не имел никакого представления обо всем, что случилось, и Леди Ведьма приглашала его приходить еще и выпить ее испанских вин так часто, как ему захочется.
В то время по соседству жил красивый молодой человек, и он решил проверить, правду ли говорят. Поэтому он стал часто к ней захаживать, и подружился с Леди Ведьмой, и присаживался поговорить с ней, но всегда был начеку. И он ей очень понравился, и она сказала ему, что он должен прийти на ужин, а она подаст ему все самое лучшее, и он должен будет попробовать ее испанское вино.
Тогда она назначила вечер, и он охотно пришел, потому что был полон любопытства. И когда он явился, был накрыт прекрасный ужин и было много вина; и он ел и пил, но был осторожен с вином и выливал его на землю из своего бокала, когда она отворачивалась. Потом он притворился, что очень хочет спать, и она сказала:
– Сынок, ты утомился. Ложись здесь на лавку и поспи, потому что уже поздняя ночь и ты далеко от дома.
Так он лег, как будто смертельно хотел спать, и закрыл глаза, но все время наблюдал за ней.
И она подошла и внимательно посмотрела на него, но он так и не пошевелился, только дышал глубже.
Тогда она бесшумно отошла, сняла со стены уздечку и попыталась потихоньку набросить ее ему на голову; но он вскочил и, выхватив уздечку, накинул ее на женщину, которая тут же превратилась в быстроногую серую кобылу. И он вывел ее, вскочил ей на спину и понесся быстрее ветра, пока не приехал к кузнице.
– Эй, кузнец, – крикнул он, – поднимайся да подкуй мою кобылу, а то она устала после поездки!
И кузнец встал и сделал свою работу, как его просили, основательно и надежно. Тогда юноша снова вскочил на лошадь и понесся как ветер назад к дому ведьмы; и там он снял уздечку, и она тут же вернулась в свое обличье и погрузилась в глубокий сон.
Но так как подковы поставили в кузнице без произнесения надлежащих слов, они остались на ее руках и ногах, и никакая сила на земле не могла снять их. Так она никогда и не поднялась со своей постели и вскоре умерла от горя и стыда. И никто из всей округи не захотел проводить гроб Леди Ведьмы до могилы; и ее уздечка была сожжена, а от ее богатств ничего не осталось, кроме горсти пепла, и его развеяли на четыре стороны и четыре ветра небесных; так колдовство было уничтожено, и власть дьявола кончилась.
Этне-невеста
Фей, как мы знаем, очень привлекает красота смертных женщин, и король Финварра использует множество своих духов, чтобы находить и похищать (когда это возможно) самых прекрасных девушек и невест в Ирландии. Духи уносят их своими чарами в его волшебный дворец на Нокма в Туаме[27], где они и остаются под заклятием фей, забыв все о своей земной жизни, убаюканные в бездеятельных удовольствиях, будто в сладком сне нежными тихими звуками волшебной музыки, которая обладает силой погружать слушателя в бессознательный экстаз.
Жил некогда в этой части страны один знатный лорд, и у него была прекрасная жена по имени Этне, самая прекрасная во всей Ирландии. И ее муж так гордился ею, что день за днем устраивал праздники в ее честь; и с утра до ночи его замок был заполнен лордами и леди, и они не думали ни о чем, кроме музыки, танцев, и пиров, и охоты, и удовольствий.
Однажды вечером, когда праздник был в самом разгаре и Этне летела в танце в своем платье из серебряного газа с застежками из драгоценных камней ярче и прекраснее небесных звезд, ее рука внезапно выпала из руки танцора и она без чувств упала на пол.
Этне отнесли в ее спальню, где она долго пролежала без сознания; но к утру она очнулась и объявила, что провела ночь в прекрасном дворце и была там так счастлива, что хочет заснуть опять и во сне отправиться туда. И весь день люди следили за ней, но когда темная вечерняя тень пала на замок, за ее окном послышалась тихая музыка и Этне снова впала в глубокий обморок, из которого ничто уже не могло пробудить ее.
Рядом с ней посадили старую няньку, чтобы та смотрела за нею; но, сидя в молчании, женщина устала и заснула, и так и не проснулась до восхода солнца; и когда она посмотрела на постель, то, к ужасу своему, увидела, что юная Этне исчезла. Весь дом немедленно был поднят на ноги, искали везде, но никаких следов ее не нашли ни в замке, ни в садах, ни в парке. Муж ее разослал вестников повсюду, но безуспешно – никто не видел ее, никаких следов ее не было, ни живой, ни мертвой.
Тогда юный лорд вскочил на самого быстрого своего коня и поскакал прямо к Нокма, чтобы расспросить Финварру, короля фей, может ли он сказать ему что-нибудь о его жене или посоветовать ему, в какой стороне ее искать, ибо они с Финваррой были друзьями, и много хороших бочонков испанского вина оставляли по приказу лорда за окном замка по ночам для фей, чтобы те уносили его. Но он и вообразить не мог, что сам Финварра оказался предателем, и поэтому он скакал как безумный, пока не добрался до Нокма – холма фей.
И он остановился у волшебного холма, чтобы отдохнул его конь, и услышал он над собой в воздухе голоса; один сказал:
– Счастлив теперь Финварра, ибо он наконец заполучил прекрасную невесту в свой дворец; и никогда более не увидит она лица своего мужа.
– Да, – ответил другой, – если он прокопает ход через весь холм к центру земли, то найдет свою жену; но эта работа нелегка, и способ труден, и силы у Финварры больше, чем у любого смертного человека.
– Это мы еще посмотрим! – воскликнул молодой лорд. – Ни феи, ни дьявол, ни сам Финварра не смогут встать между мною и моей прекрасной молодой женой!
И в ту же минуту он через своих слуг послал приказ собрать всех батраков и крестьян той земли со своими лопатами и мотыгами, чтобы прокопать ход через холм, пока они не найдут дворец фей.
И рабочие пришли огромной толпой и раскапывали холм весь день, пока не проделали огромную глубокую яму до самой его середины. Затем на закате на ночь они ушли; однако на следующее утро, когда все собрались снова, чтобы продолжать работу, вся земля снова оказалась во рву, и холм выглядел так, словно никогда лопата не касалась его, ибо так приказал Финварра, а он имел власть над землей, и воздухом, и морем.
Однако у юного лорда было храброе сердце, и он заставил своих людей продолжать работу, и яма снова была выкопана, широкая и глубокая, в самое сердце холма. И так продолжалось три дня, но всегда с одними и теми же результатами, ибо землю клали обратно каждую ночь, и холм выглядел таким же, как раньше, и они никак не приблизились к дворцу фей.
Тогда молодой лорд уже готов был умереть от ярости и горя, но внезапно он услышал над собой в воздухе как бы шепчущий голос, и он сказал такие слова:
– Посыпь землю, которую вы выкопали, солью, и твоя работа будет в безопасности.
При этом новая жизнь влилась в сердце лорда, и он послал по всей стране приказ собрать у людей соль; и в ту ночь, когда люди оставили свою работу у холма, землю посыпали солью.
На следующее утро они все встали рано утром в великой тревоге, чтобы посмотреть, что случилось, и, к их великой радости, яма была нетронута, и осталась такой, как они ее оставили, и земля вокруг нее была нетронута.
Тогда юный лорд понял, что у него все-таки есть власть над Финваррой, и он просил своих людей продолжать работать с бодростью и надеждой, ибо скоро они уже должны были добраться до дворца фей там, в центре холма; и если они прикладывали ухо к земле, уже можно было услышать музыку фей, и вокруг них в воздухе слышались голоса.
27
Нокма (по-ирландски – Cnoc или Sídh Meadha Siúil) в графстве Голуэй близ Туама также именовался Carn Cesra – «курган Кессайр» и считался местом погребения первой обитательницы Ирландии, Кессайр. Король Сид Меда Финдбарр («Белый Шлем / Голова») упоминается в некоторых поздних сагах, таких как «Воспитание в домах двух чаш», но, конечно, он не был королем всех сидов Ирландии, наравне с ним упоминаются и другие – Бодб, Мидир, Тадг. Вообще все упоминания о Сид Меда и его короле очень поздние, не ранее XV века.