Страница 55 из 65
— А теперь надо убрать этих, — кивнул на трупы. — Нечего баб с ребятишками пугать. И так хватает.
Онтей задумчиво почесал бороду.
— Оно, конечно, надо убрать-то… Только вот куда их девать? Не с нашими же родичами покоиться.
— Совсем сдурел? — гневно встрепенулся Лар. — Куда их к родичам? Где павший скот лежит, туда им и дорога.
Остальные одобрительно загудели.
— Так а я про что? — обиженно глянул Онтей. — Просто всем миром это решить надобно. Не просто же так их хоронить, мало ли что они за люди были!
— Вот это ты верно говоришь, — поддакнули из толпы. — Может, они вообще упыри какие! Встанут потом, и житья нам не дадут, всех изведут под корень!
— Вот-вот! — поддакнул Онтей. — Потому и надо их… Олекший, а ты-то что молчишь? Скажи нам, что думаешь, что это были за люди такие?
Алексей растерянно пожал плечами.
— Не понимаю.
Хорошо если понял хотя бы десятую часть. Просто какой-то нескончаемый поток новых слов. Про покойников что-то.
Онтей расстроенно вздохнул.
— Эх, видно опять нам без Гертруды никуда… Осип, ты помладше, сгоняй, что ли.
Осип кивнул и передал отцу арбалет.
— Сейчас.
— Нет в том нужды, — послышался голос Гертруды. — Уже иду.
Мужики удивлённо повернулись.
Воистину великая. Только подумали, а она уже здесь.
Тяжело опираясь на клюку, из-за амбара появилась ведунья.
— О, да как кстати! — обрадовался Онтей. — Как раз мы тебя поминали. Никак нам, понимаешь, без тебя с Олекшием не поговорить.
— Знаю я про ваш разговор, — отмахнулась Гертруда. — Пустое это. Хороните их где хотите. Никто не встанет.
Мужики оторопело переглянулись.
— Как так?
— А вот так, — ведунья внимательно оглядела бездыханные тела. — Люди это. Обычные люди. Ни капли колдовского. И уж тем более никакие не упыри.
— И что, — недоверчиво глянул Онтей. — Даже головы оставить?
Гертруда тяжело вздохнула.
— Я же говорю, люди это. Никто не встанет. А там поступайте, как хотите, — обречённо махнула рукой. — Раз мне не доверяете…
Онтей озадаченно почесал затылок и вопросительно оглядел соратников.
— Ну так что делать будем, други? Может, и правда их того? Всё возиться меньше.
— Что-что, — угрюмо глянул Лар. — Чую я, поговорить нам надо.
Мужики сбились в тесную кучку и горячо зашептались.
Алексей доверительно наклонился к Гертруде.
— Чего они никак там всё не поделят-то?
— Известно что. Покойников этих никак не могут похоронить.
— А в чём проблема? Лопаты нет?
Старушка покачала головой.
— Ах, Алексей, этого нам, людям просвещённым, не понять. Видите ли, они боятся, что убиенные ушкуйники восстанут из могил и отомстят, если перед похоронами головы не отрезать и не приставить, пардон за столь отвратительные подробности, к заду.
— Отрезать головы? — вытаращился Алексей. — Вы серьёзно? Но это же дикость какая-то!
— Отнюдь, — пожала плечами Гертруда. — Увы, таковы местные верования. Признаться, поначалу мне и самой было диковато. В меру сил я пытаюсь их развенчивать, но пока безуспешно. Поверьте, не так-то просто справиться с тысячелетними предрассудками. Впрочем, справедливости ради, могу сказать, что и в бытность мою предрассудков вполне хватало. Представьте, читала однажды новости, что в одной деревушке, кстати, совсем недалеко от столицы, крестьяне забили до смерти колдуна. Скот якобы заморил. И не просто забили, а вбили в сердце осиновый кол. Так что не судите так строго, люди как люди. В меру темны, в меру невежественны, и видимо, так и будет во все времена.
Алексей растерянно оглянулся на ожесточённо спорящих мужиков.
— Осиновый кол? Бред какой-то…
Основательно посовещавшись, минуты через три мужики вернулись.
— Прости нас, великая, что позволили усомниться в словах твоих, — виновато пробасил Лар. — Похороним мы их как есть…
— Но могилу камнями придавим, — быстро встрял Онтей. — Прости великодушно, но так оно много спокойней будет.
— Я же говорю, поступайте, как знаете, — пожала плечами Гертруда. — Я слово своё сказала… Вот что с ними прикажете делать? — взглянула на Алексея. — Похоронить согласны по-человечески, но камней сверху всё равно набросают.
— А камней-то зачем? — удивился Алексей. — Могилку обозначить, что ли?
Гертруда усмехнулась.
— Представьте себе, нет. Так будет спокойней, говорят. Не вылезут, дескать.
Алексей сокрушённо покачал головой.
— Сумасшедший дом какой-то. Как дети малые.
— Вот-вот, — вздохнула Гертруда. — Именно…
— Чего он говорит? — заинтересовался Онтей.
— Камнями, говорит, это уже лишнее, — быстро нашлась Гертруда. — Не встанут они никогда.
— А-а-а, ну, может, оно и так, — уклончиво протянул Онтей. — Конечно, вам сокрытое видней, но и нам, простым людям, так надёжней будет. Вот ежели прознают бабы, что не так чужаков схоронили, визгу не оберёшься. А тут вот оно, камни на месте, значит, и те на месте. А раз все на месте, так и никакого лишнего разговора нет. Правильно я говорю? — оглянулся на остальных.
Мужики одобрительно загудели.
— Вот, тоже согласны, — Онтей простодушно улыбнулся и развёл руками. — Уж вы с Олекшием на нас не гневайтесь, коли сказали что не так…
Ведунья усмехнулась и махнула рукой. Дескать, что с вас взять. Поманила Олекшия и что-то шепнула на ведовском наречии. Олекший ничего не сказал. Кивнул в ответ и улыбнулся одними лишь уголками губ.
Правильно, им-то чего бояться. Люди вон какие непростые, силу колдовскую ведают. С лешим и водяником на одной ноге. А уж на упырей всяких, небось, и подавно управу знают.
— Ну что встали? — повернулся к мужикам Гордой. — Раз решили, так давайте тащите их за бугор к камням, да поживее. Ветками их там пока еловыми забросайте, а к вечеру придём, закопаем.
— А что ветками-то? — недоумённо вскинулся Онтей.
— А то, — выразительно глянул Гордой. — Некогда нам пока с могилой возиться. Ушкуй отыскать надобно. Вдруг там ещё кто остался. Сидят и своих ждут. Смекаешь теперь?
Онтей задумчиво огладил бороду.
— Да-а-а, дело говоришь…
Встрепенулся и поторопил мужиков:
— Ну что вы встали как неживые! Али покойников никогда не видали? Руки-ноги взяли и потащили!
Задумчиво проследив за пыхтящими мужиками, Гордой подошёл к Алексею.
— Вот что, Олекший. Тут такое дело… Ушкуй отыскать нам надобно. Так-то оно, конечно, если поглядеть, дело плёвое. Чего там, по реке пройтись взад-вперёд, никуда он не денется, да только вот ушкуйники его там стеречь могут. Возвращения своих дожидаются. И сколько их там осталось, неведомо, а у нас, сам знаешь, каждый гожий мужик на счету. Поможешь? — с надеждой глянул в глаза.
Дослушав Гертруду, Алексей кивнул.
— Конечно.
— Вот и славно, — просиял Гордой. — А уж мы в долгу не останемся!
Минут через десять уже ничего не напоминало о скоротечной битве. Онтей тщательно замёл еловой веткой пятна крови и деловито отряхнул ладони.
— Вот так. Кажись, всё. А то бабы ещё ненароком наступят, вот визгу-то будет, — сокрушённо покачал головой. — Моя прошлый раз одеваться стала, мышь из понёвы вытряхнула, так визжала так, у меня ажно в груди всё захолонуло. Орала, будто медведь-трёхлеток ей под подол забрался. Спрашивается, вот что они за люди такие, эти бабы? Мышь видят — визжат, медведь, опять визжат…
Мужики дружно прыснули.
— Да, бабы наши народ такой. Пугливый.
Гордой степенно огладил усы, скрывая улыбку.
— Так, други мои, рановато вы что-то развеселились. Дело у нас ещё осталось, забыли?
Соратники мигом посерьезнели.
— Выступаем, — скомандовал Гордой. — Есть тут у меня одна задумка, где они ушкуй свой могли оставить, а там посмотрим. Пошли…
Закинув топоры на плечи, мужики выстроились цепочкой и вышли за ворота. Пропустив вперёд, Алексей пристроился замыкающим.
— Вы уж там поосторожней, — шепнула Гертруда. — На рожон хоть не лезьте.