Северный страж

— Засипишь тут, — успокаивая дыхание, Гордой неторопливо прошёлся между затравленно поглядывающими пленниками. — Мальцом даже так не бегал, аж в груди прихватило.

Оглядев трупы, шагнул к воеводе, безошибочно определив главаря.

— По-нашему разумеешь? — испытующе глянул в глаза.

— Разумеет, — опередил Лар. — И ещё как. Не хуже нашей бабки Мойры брехал всякие непотребства.

— Эвона даже как, — Гордой приподнял ближайший топор, рассеянно разглядывая выщербленное лезвие. — Это хорошо, а то я их наречие плохо разумею. Думал, Кривого Лара придётся ждать. Он у нас любит по всяким чужбинам мотаться… Ну так что, голуб мой, — доверительно наклонился к пленнику. — Небось, много наших деревень уже потрепал?

— Ни одной! — горячо приподнялся Ратмир. — Матерью клянусь!

— Ты лежи, лежи, — успокоил Гордой. — Клянешься, значит? Ладно, верю. А где ты говоришь, ушкуй-то ваш оставил? — поднёс ладонь к уху.

Ратмир стиснул зубы и едва сдержался, чтобы не выругаться. Проклятый вепс! Всё-таки раскусил. Прямо в корень зрит. Всё добро из вчерашних деревушек так ещё и лежит. И три девки ладные связанные. Потом побаловаться хотели. Если ушкуй найдут, тогда точно не сносить головы. За своих вепсы жестоко мстить будут.

— Молчишь? Ничего, заговоришь, — Гордой выпрямился и скомандовал: — В поруб их! Потом разберёмся. Да, и ножи там поглядите…

Онтей наскоро охлопал одежду и сапоги пленника. Торжествующе продемонстрировав два маленьких ножика, беззлобно двинул кулаком под рёбра и кивнул напарнику.

— Взяли!

Подхватили упирающегося Ратмира под мышки и потащили куда-то за амбар.

Мало чего поняв из допроса, Алексей обеспокоенно проследил за пленником. Чего они с ним делать собрались? Одно дело, когда нападают, и совсем другое, когда бой закончен и враг связан и беспомощен. Пусть до Женевской конвенции ещё далековато, но излишняя жестокость к пленным тоже ни к чему. Только вот как об этом сказать.

Поколебавшись, подошёл к Лару и шепнул:

— Куда их? Убить?

Лар пожал плечами.

— Зачем. Пока в поруб, а там посмотрим, какая кровь на них. Окрестные деревни поспрашиваем.

Алексей обескураженно развёл руками.

— Не понимаю. Так да или нет?

Лар сожалеюще вздохнул.

— Эх, хороший ты парень, да, видно, без Гертруды нам снова никак не обойтись. Я говорю, нет пока. До утра посидят в холодке, — показал на сарай. — Поруб там. Теперь понимаешь?

— Да. Но там плохо. Могут бежать.

Лар снисходительно улыбнулся.

— Никуда они не денутся. Из-под земли не сбежишь, — показал вниз. — Лестницу уберём и засов на крышке хороший. Самолично делал. Так что не сбегут.

— А-а-а, понял, — кивнул Алексей. — Земля это хорошо.

Похоже, всю тёплую компашку в подпол посадят. До выяснения обстоятельств. Разумно. А так запросто сбегут. Тут вон из Крестов сбегали, а из такого сарайчика и подавно. Зубами узлы развяжут, крышу разберут, и ищи-свищи потом ветра в поле.

Тем временем очередь дошла до раненого паренька. Глянув на мокрое лицо и окровавленный сапог, Онтей вынес безжалостный вердикт:

— А этот уже совсем не ходок, как я погляжу. Нести придётся… Так, давай-ка вставай, голуб! — хлопнул по плечу. — Там посидишь, отдохнёшь.

Закусив губу, паренёк попытался приподняться и вскрикнул от боли.

— Давай-давай, — подбодрил Онтей. — Раз нашкодил, умей и ответь держать.

Алексей тяжело вздохнул. Нехорошо получилось, хоть и не нарочно. Чёртовы рефлексы.

Шагнул к пытающемуся подняться пареньку и откинул капюшон.

Позабыв про страх, Федец поднял взгляд и зачарованно замер.

И вовсе никакое не чудище. Одежда. Только больно диковинная, словно взаправду из веток и мха. А парень, наверно, одногодок. Странный очень. Безус, безбород и бледный, как снег. На вепса совсем не похож.

— Ногу покажи, — попросил Алексей.

Ожидая чего угодно, Федец растерянно сморгнул.

— Чего?

— Ты оглох? — рявкнул Онтей. — Ногу покажь, тебе говорят, олух!

Вздрогнув, Федец поспешно вытянул ногу.

Алексей наклонился над раной. Язык резануло металлом.

— Здесь нож, — показал на сапог. — Вынь.

— Только медленно, — встрял Онтей. — И смотри не дуркуй, — приставил копьё к тощей шее. — Проткну, и моргнуть не успеешь!

Дрожащими пальцами Федец медленно вынул нож, начиная догадываться, с кем имеет дело.

Так вот это кто. Великой силы колдун. Отсюда и гром, и посох чудной железный. И бледная юношеская личина. Только вот глаза выдают. Строгие какие-то, с прищуром. Как будто не юноша вовсе, а старик поживший изнутри смотрит.

Уже ничему не удивляясь, Онтей поспешно сграбастал нож, ожидая продолжения. Глаза Олекшия заволокло дымкой.

Федец испуганно отпрянул. Истинно колдун, как есть колдун!

Жало копья легонько надавило на кожу.

— А ну сидеть!

Алексей наклонился поближе, внимательно разглядывая сочащуюся серебром сквозную рану. Картечина прошла икроножную мышцу по касательной, не задев кость. Можно сказать, пареньку крупно повезло. Могло быть гораздо хуже. Гораздо. Особенно пройди заряд чуть выше. Коленный сустав разлетелся бы вдребезги, и тогда даже в современной клинике не было бы никаких шансов. Только ампутация и протезирование. Конечно, антисептик с антибиотиком и сейчас не помешал бы, но тут уж не до жиру. Гертруду надо подключать. Иначе сепсис по-любому. Чёрт его знает, какими травками они тут лечат. А пока хотя бы боль на время можно снять. Только вот надолго ли продлится обезболивающий эффект?

Следуя методике Гертруды, зачерпнул воздух и быстро-быстро помахал над раной. Мало-помалу серебро потускнело. Изнутри проявилась неестественная краснота. Словно навь и явь причудливо перемешались над раной.

Паренёк заметно обмяк. Лицо удивлённо вытянулось. Судя по всему, оккультный ритуал исправно сработал.

— Браво! — послышался сзади одобрительный голос. — Вы на редкость способный ученик!

Невольно вздрогнув, Алексей не нашёлся с ответом и медленно повернулся.

— Э-э-э…

Чёрная ворона на крыше амбара задорно сверкнула глазом.

— Что, всё никак не привыкнете?

— Ну… да. Неожиданно. Очень. Так вы всё видели?

— От начала и до конца. И надо признать, действовали вы блестяще. Уж можете мне поверить, эти душегубы ничуть не уступают в свирепости самим нурманам. А что касаемо этого бедолаги, боль вы уняли, до утра вполне хватит. Остальными я сама займусь. К слову, есть среди них что-то непонятное, но вот что, я пока никак не могу разобрать. То ли проклятье, то ли странный защитный наговор, признаться, не видела доселе ничего подобного. Впрочем, не буду морочить вам голову, смело возвращайтесь. Вы и так сделали всё, что могли, и даже больше.

— Хорошо.

Вдохнув полной грудью, Алексей встал и буднично поинтересовался у раненого:

— Теперь не болит?

Федец растерянно захлопал глазами.

— Нет.

Нога стала будто не своя, а какая-то далёкая-далёкая, словно отлежал. Но боль прошла. И главное, страшная рысь куда-то пропала. А может, это была и не рысь вовсе, а сам колдун или его морок. Кто их этих колдунов знает… Эх, да пропади она пропадом эта гиблая деревня! Видно, не такого уж и простого вепса на том торжище Ратмир повстречал. Наслушался речей лживых, позарился на лёгкую добычу, да и на горе всем сюда привёл. Заманили калачом как детей малых…

— Тогда иди, — негромко сказал колдун.

— Слыхал? — Онтей нетерпеливо наподдал древком копья. — Иди давай.

Недоверчиво наступив на раненую ногу, Федец тяжело вздохнул и, сутулясь, покорно зашагал к амбару, стараясь не глядеть на страшных мёртвых подельников. По спине побежали мурашки.

Троих одним махом, даже не прикасаясь. Видано ли такое? Колдовство, как есть чёрное колдовство. Хотя чего уж теперь бояться. Сразу не убили, подлечили даже, значит, выкуп возьмут. Остаётся только ждать. Хорошо хоть откупиться есть чем.

Дождавшись, когда Онтей вернулся, Гордой скомандовал: