Страница 27 из 58
Так ведь «благородные» и появились — Из среды вождей и первых воинов. — Тех, кто заслужил право повелевать другими, не длинным списком своих предков, а доказав что может позаботится не только о себе но и об окружающих. — Вот тебе и предлагают стать таким вождем. Но для этого, друг Ренки — придется научиться думать в первую очередь не только о себе, но и о своих товарищах, чтобы их жизнь и проблемы, для тебя стали не менее важными чем свои собственные.
Вот у тебя есть целое капральство — девятнадцать человек. И как их капрал, ты должен не только орать на них и заставлять исполнять свои приказы. Но и заботиться о том, чтобы каждый из твоих подчиненных был сыт, здоров, обут и одет. Чтобы не вляпался в какие-нибудь неприятности, не совершал глупостей от безделья или дури в голове. И уж тем более — не был бы убит из-за твоего неразумного командования… А я не уверен, что ты всех девятнадцать по имени знаешь, не говоря уж о том как они до армии жили…
Вот и думай, что для тебя важнее — оставаться «благородным» на словах. Или стать для них настоящим Вождем?
Ренки попробовал… Он теперь неотступно ходил за Доодом, знакомясь с «полезными людьми» и стараясь понять как двигаются колесики сложного механизма под названием «Армия».
Очень скоро он осознал как сложен этот механизм, и какие подводные течения, рифы и водовороты скрываются под кажущейся такой спокойной и размеренной гладью армейского быта.
Даже в 6-ом гренадерском полку, существовало как минимум три «общества» — то конкурирующих, то взаимодействующих между собой. Одно из них организовалось на почве землячества — из рекрутов Даангского герцогства. А остальные два — скорее на почве стремления выжить.
Вероятно даже офицеры и сам полковник, сильно бы удивились, узнав какие интриги подчас проворачивают простые солдаты, чтобы продвинуть на хлебное место каптенармуса, штабного писаря, или даже офицерского денщика — «своего» кандидата. Или какие непростые пути проходит иной мешок с зерном, прежде чем попасть в распоряжение «своего» отряда. А в обратную сторону, такими же непростыми дорогами, отправлялась военная добыча, или иные ценности.
И тут, как правило главную роль играли именно капралы. — Вообще, в тооредаанской армии, каждое отдельное капральство вело собственное хозяйство. Когда армия стояла в казармах или на зимних квартирах — то как правило капралы просто получали деньги от офицеров, (традиция сохранившаяся еще с тех времен, когда каждый благородный оу приходил служить королю с собственным отрядом), и сами занимались закупками продуктов, обмундирования, хозяйственной утвари и даже боеприпасов. Но в диких землях Зарданских пустошей — денежное довольствие заменялось продуктовым пайком, который каждый полк «выбивал» с армейских складов, а каждое капральство получало из полкового обоза. — Так что места где разгуляться интендантам и каптенармусом всех мастей и уровней — хватало с избытком. И если капрал не был достаточно изворотливым или не умел налаживать связи, чтобы обеспечить нормальные поставки своему капральству — его подчиненные имели все шансы сдохнуть от голода, или болезней, вызванных дурной пищей.
Увы… — Но быть «таким» капралом, у Ренки получалось не очень хорошо.
Нет, он старался, тщательно скрывая свою брезгливость при общении с вымогателями-интендантами, и старательно выполнял все указания Доода по части снабжения своего отряда продовольствием.
Но вся эта «подпольная» жизнь, в основном строилась на принципах доверия. А Ренки, с его происхождением и взглядами на жизнь, все равно оставался белой вороной, среди остальных солдат.
Нет, в принципе к нему относились с симпатией, подчас уважением, и иногда, с этаким снисходительным добродушием — однополчане видели его старания и уважали за честность. А во время полевых выходов — солдаты подчинялись ему как настоящему капралу, ибо по словам Доода «он все делал правильно». — Но вот стать для них своим, добившись полного доверия, Ренки так и не смог.
* * *
— Капрал Дарээка явился по вашему приказанию! — Лихо отрапортовал Ренки, ударив себя рукой в грудь и щелкнув каблуками.
— Проходи, садись. — Указал ему лейтенант Бид на место у входа в свою палатку. — … Ну, как у тебя дела? Доод говорит, что ты стараешься?
— Стараюсь. — Подтвердил Ренки.
— Ну старайся… — Рассеяно кивнул лейтенант, думая явно о чем-то другом. — Значит так, — для тебя будет новое задание. — Пойдешь в разведку с командой Йоовика… Понятное дело — он главный… Честно говоря — там даже простые солдаты будут главнее тебя, потому что знают что делать, а ты нет. — Хватит мозгов это понять?… Вот и отлично.
Доод мне сказал что ты стрелять мастак и со шпагой ловок? — Вообще-то, разведка не стреляет и не дерется. — Ее главное оружие глаза да уши. Но на этот раз эти твои умения понадобятся.
… Доод сказал тебе можно верить, и ты все правильно понимать начал? — Так вот. — На сей раз мы будем стараться не столько для армии, сколько для себя — нужна добыча… Это я тебе на тот случай говорю, чтобы ты знал, что Йоовик действует с моего разрешения и полного одобрения. Все понял? — Тогда иди вооружайся… И кстати — можешь своего приятеля Готора прихватить, Доод говорит, он стреляет получше тебя.
Ренки уже был опытным солдатом, (ну или считал себя таковым), поэтому почти не удивился, что долгожданная схватка с врагом, началась с длительного перехода.
… Хотя армия Кредона и гналась за тооредаанцами «по пятам», — однако обе стороны предпочитали сохранять дистанцию в один-два хороших конных дневных перехода. — Так можно было быть уверенным, что если одна из армий вдруг решится дать другой сражение, и предпримет внезапный марш-бросок — атакуемая сторона не будет застигнута врасплох. И успеет не только вовремя обнаружить врага, но и подготовиться к бою.
И конечно — это пространство между армиями отнюдь не пустовало. — Тут шныряли десятки кавалерийских разъездов выглядывающих врага. Ходили патрули — ловя дезертиров, отставших, мародеров или потенциальных перебежчиков. На возвышенностях сидели дозорные от обоих армий, пялясь день-деньской в горизонт, в ожидании появления вражеских колонн. Сновали интендантские команды, собирая забытые вещи, ремонтируя сломавшиеся по дороге телеги, или воюя друг с дружкой за пучки травы, которые в этих засушливых местах ценились весьма высоко как корм для тягловых животных. А иной раз, мелькал маркитанский караван, решивший подзаработать на Той стороне… На что соответствующие Службы обеих армий старательно закрывали глаза, будучи уверенны что контролируют процесс, и данный торгаш шпионит исключительно на их стороне.
В общем — не слишком-то заметно, но жизнь кипела. И отряду Йоовика предстояло переплыть этот «кипяток», по возможности не попавшись на глаза ни чужакам, ни своим. (Береженого и боги берегут).
… А то расстояние что лошадь может проскакать за день. — Пехотинцу приходится идти за два. А если еще и заложить приличную дугу, и выбирать дорогу так чтобы твое передвижение было по возможности наиболее скрытным, — то за все четыре. И все четыре дня туда, четыре обратно и дня три-четыре там — надо что-то есть и что-то пить, и весь этот груз приходится тащить на своих плечах.
Пару раз вдали мелькали разъезды кредонских егерей. Но Йоовик каждый раз избегал боя, предпочитая прятаться в пыли и камнях.
— Что толку-то… — Ответил он на вопрос Ренки, после первой встречи с неприятелем. — На вон — сам глянь. — Сунул он ему в руки плохенькую медную подзорную трубу. — Простая солдатня. И всех ценностей — что верблюды да мушкеты с пистолетами. Но верблюдов в наш лагерь не приведешь — слишком много вопросов может возникнуть. А мушкеты и пистолеты… Сбыть их конечно можно, но не такая эта большая ценность чтобы ради них мараться… Идем дальше.
… Угу. — Согласился он с Ренки во второй раз. — Три офицера, это неплохо. В отличии от обычной солдатни, у них в сумках наверняка и золотишко может позвякивать и украшения всякие есть с камешками драгоценными. Да и снаряжение побогаче солдатского будет… Но ведь их на четыре человека больше чем нас. К тому же они пошустрее будут, благодаря своим верблюдам, а на каждый наш выстрел, у них три-четыре ответных. Сам давай подумай. — Коли мы по ним с дальний дистанции пальнем. — Всем залпом, дай боги одного-двух зацепим. — Они на своих верблюдах деру дадут… да недалеко, только чтобы мы их не достали.