Секреты Вероники

— Дорогая, — Майкл появился из-за ее спины, — тебе не слишком жарко?

— Нет, здесь замечательно.

Луиза с удовольствием подумала, что за последние недели Майкл сильно изменился. Он все еще не говорил, что любит ее, но уже не был таким далеким, как прежде. Хотя еще бывали дни, когда он уходил в себя и становился мрачным и недостижимым, и тогда Луиза с трудом удерживалась от вопросов. Время многому научило ее. Майкл все равно не скажет больше того, что сам захочет сказать. Кажется, я учусь терпению, думала Луиза, но это трудная наука.

— Пойдем, а то наш столик займут. Майкл взял ее под руку и повел по улице.

Неожиданно он вздрогнул, так что Луиза подняла голову и спросила:

— Что случилось?

Майкл нежно коснулся ее щеки.

— Дорогая, ты меня убьешь и будешь права, но я не смогу приехать домой на уик-энд. У меня неожиданные дела во Франции.

— Ничего. Отдохну в Оффертоне. У меня сегодня ужасный день. Так что я с удовольствием задеру ноги повыше и почитаю.

— Может быть, тебе бросить агентство? Деньги тебе не нужны. У меня хватит.

Искушение было велико, но Луиза не поддалась ему. Ей не хотелось попадать в полную зависимость от Майкла. Это пугало ее. Она никогда ни от кого не зависела с тех пор, как закончила школу. Замужество ничего не изменило, и собственный счет в банке придавал ей уверенность и ощущение безопасности. Слишком часто она видела, как складывается жизнь женщин, у которых нет ничего своего. Если она надоест Майклу, как ему надоела Вероника, то что будет с ней после развода? Луизе была невыносима мысль, что ее покупают, она бы не стерпела такого унижения. Однако она понимала, что нельзя говорить об этом Майклу. Да он, наверное, и не поймет. И она сказала:

— Я сойду с ума от скуки. Надо же мне чем-то заниматься.

— Займись благотворительностью. По крайней мере, это можно делать, когда тебе удобно.

— Нет, мне нужно мое агентство, и я должна иметь что-то свое.

— Ты хочешь сказать, я мало тебе даю?

— Майкл! — Луиза посмотрела ему прямо в помрачневшие глаза. — Я не хочу ссориться, и ты отлично знаешь, что я не это имею в виду.

— Тогда брось агентство и позаботься о моем ребенке.

От удивления и раздражения из-за этой неожиданной стычки Луиза обрела еще большую решимость не подчиняться Майклу.

— Нет, — тихо проговорила она. — Я не брошу агентство. Но ты можешь быть уверен, нашему ребенку это не повредит. Запомни, нашему, а не только твоему.

Похоже, ее слова тронули в нем какую-то струну, потому что он долго молчал, а потом словно освободился от чего-то и ответил:

— Я знаю. Конечно же, я знаю, что ты не можешь причинить вред нашему ребенку, потому что ты разумная, любящая и очень организованная женщина. Редкий мужчина получает все это в своей жене.

Луиза рассмеялась:

— Здорово, Майкл! Я чувствую себя почти святой.

Они подошли к ресторанчику, и метрдотель повел их через сад в тенистый уголок, который им всегда нравился. Майкл взял меню и улыбнулся Луизе, которая улыбнулась ему в ответ, довольная, что он повеселел. Неожиданно он взял ее руку в свою.

— Мне не хочется лететь во Францию, — сказал он.

— Я же сказала, что понимаю. Ничего, один уик-энд я могу потерпеть.

— И все же, — стоял на своем Майкл, — я не хочу ехать. Я не хочу оставлять тебя одну.

В его голосе Луизе почудились новые, еще не слышанные ею нотки, и она осмелела. Осмелела настолько, что позволила себе задать ему главный вопрос:

— Майкл, ты меня любишь? Немножко?

Он долго, очень долго молчал, все еще не выпуская ее руку, потом погладил ей большим пальцем ладонь и сказал:

— Да, мне кажется, да.

Это было не совсем то, но если бы сейчас кто-то принес Луизе лучшие драгоценности на земле, она бы не могла так сильно обрадоваться, как обрадовалась словам Майкла.

— Ох, Майкл!

— Мне казалось, я не смогу ничего чувствовать, — сказал Майкл словно самому себе, и печаль скользнула тенью по его лицу. — Но жизнь непредсказуема. Мы не всегда можем повелевать нашими чувствами. И неважно, что мы думаем по этому поводу.

Малыш довольно сильно толкнулся в животе у Луизы, словно напоминая ей о себе.

— Значит, наш ребенок — дитя любви. Если он даже не был им сначала, теперь это так.

— Дитя любви, — задумчиво проговорил Майкл. — Мне нравится.

Луиза высвободила руку.

— Извини. Я надела клипсы, и мне совсем плохо от них. — Она сняла клипсы и сунула их в сумку. — Вот так лучше.

— Ты никогда не надеваешь бриллиантовые серьги, которые я тебе подарил.

— Знаешь...

Луиза опустила голову. Ну что она могла сказать? Майкл почти признался ей в любви, однако о Веронике все еще нельзя говорить. Дело в том, что стоило ей надеть серьги, и она тотчас вспоминала о том, как они поссорились из-за Вероники в первый же день.

— Они напоминают тебе о нашей ссоре из-за Вероники? — спросил Майкл, и Луиза кивнула. — Забудь. Мне не раз хотелось извиниться перед тобой, но я не мог найти подходящий момент.

— Мне тоже надо было бы попросить у тебя прощения за мои слова. Теперь это кажется мне глупым, но тогда я была беззащитна.

— Луиза, обещаю больше не причинять тебе боль. По крайней мере, сознательно. — Он помолчал. — Сознательно никогда.

Луиза подняла голову и увидела, что он больше не улыбается.

— Что с тобой, Майкл? Ты чем-то расстроен? О чем ты думаешь?

— О моей поездке во Францию, — сказал Майкл. — Однако мои проблемы — это проблемы из бизнеса. К тебе они не имеют никакого отношения. Я управлюсь за уик-энд. — И он уткнулся в меню. — Ну, что будем есть?

ГЛАВА 13

Майкл посадил самолет в маленьком аэропорту в Сан-Брюке. Каменные берега Бретани розовели в солнечном свете. Море было лазорево-голубым.

Майкл не был спокоен. Он не видел Веронику после развода. Говорить по телефону — это одно, а стоять лицом к лицу — совсем другое. Ощущение зависимости и беззащитности было новым для него и тем более удивительным, что беззащитной должна была бы быть Вероника, а не он.

Быстро покончив с формальностями, Майкл тотчас направился на стоянку машин, где собирался арендовать одну.

— Майкл! Я здесь!

Вероника бежала к нему, и ее черные волосы развевались у нее за спиной. В зеленом платье она была похожа на русалку, сбежавшую из моря. Он подхватил ее, обнял, и голова у него закружилась от единственного на свете аромата духов. На секунду он вспомнил о Луизе, похожей на тюльпан в своем желтом платье, но ее образ мгновенно растаял, едва он взглянул на бледное лицо Вероники, увидел ее черные глаза и ослепительную улыбку. Она гипнотизировала его, и едва коснулась губами его губ, как Майкл понял, что погиб. Он не сможет разорвать их договор, не сможет бросить ее, потому что любит со страстью, сметающей все препятствия. Майкл любит ее. Это его слабость, но он ничего не может с ней поделать. Он забыл обо всем на свете, сжимая ее в своих объятиях и не понимая, как мог позволить ей уйти.

Вероника сама села за руль.

— Отдыхай. Я знаю здесь все закоулки и сама тебя повезу.

Майкл смотрел в окно на пробегающие мимо зеленые поля. Скоро здесь начнется уборка и заготовка кормов для пасущихся пока привольно коров.

— Лудеки знают о моем приезде?

— Да. Только ты не волнуйся. Они не будут сплетничать. Мы же оба не хотим, чтобы твоя новая жена узнала о том, что ты нанес визит своей прежней жене.

— Не хотим. И давай не будем о ней говорить.

Теперь, когда он опять был с Вероникой, его жизнь с Луизой казалась ему нереальной, призрачной, хотя он не мог подавить в себе ощущение вины перед ней. Что он наделал? Что они все наделали? Как же выкрутиться из создавшейся ситуации, не причинив никому горя?

— Прекрасно, — отозвалась Вероника. — Я не хочу говорить о ней. Даже думать о ней не хочу.

И она повернула не к дому, а в другую сторону, на дорогу, которая вела в горы.

— Куда мы едем? — Майкл ничего не понимал.