Сломанная стрела

Крис обменялся с напарницей коротким хмурым взглядом, но ничего не возразил.

В гостинице, где ночевала всего лишь горстка путников, Герольды разделились: каждый присмотрел себе наиболее многообещающего собеседника и попытался выудить из него побольше сведений.

Тэлия выбрала застенчивую жрицу одного из орденов, поклоняющихся Луне, в надежде, что сможет узнать у нее что-нибудь полезное и без помощи Дара.

Она начала разговор с вполне заурядного обмена репликами: говорила о трудностях, с которыми сталкиваются женщины в дальних поездках, сокрушалась о том, что мужчины, облеченные хоть какой-то властью, похоже, не принимают их всерьез — трактирщики обслуживают мужчин в первую очередь, вне зависимости от того, кто приехал раньше — и прочее в том же духе. Далее в течение всего вечера Тэлия старалась осторожно направлять разговор к темам, которые казались наиболее больными.

— Должна сказать, ваш король определенно производит впечатление хорошего правителя, — небрежно сказала она, когда речь зашла об Алессандаре. — Судя по тому, что я вижу, все живут припеваючи. Должно быть, ваш храм тоже переживает хорошие времена.

— О да… Алессандар — прекрасный правитель: дела идут хорошо как никогда… — жрица неуверенно замялась и замолчала.

— И у него есть прекрасный, сильный сын, который ему наследует? Так я слышала.

— Да-да, Анкар довольно силен… а в Вальдемаре были сильные наводнения? У нас нынешней весной творилось что-то небывалое.

Не беспокойство ли прозвучало в голосе женщины, когда она упомянула Анкара?

— Еще какие наводнения. Смывало посевы, гиб скот, реки даже меняли русла. Юная Элспет просила королеву позволить ей покинуть столицу и помогать людям на местах, чем возможно — но, разумеется, сейчас, когда она еще учится, об этом не может быть и речи. Когда она станет постарше, то будет правой рукой королевы, не сомневаюсь. Разумеется, Анкар тоже руководил работами от лица отца?

— Нет… не совсем. Всеми такими делами… ведают управляющие, знаете ли. И… мы и не хотим часто видеть Анкара… не подобает человеку его положения тереться среди простого народа. У него есть собственный двор — с тех пор, как он вошел в возраст, понимаете. У него… другие интересы.

— А, — ответила Тэлия и позволила разговору перейти на другие темы.

— Не слишком определенно, — задумчиво заметил Крис, — Но выглядит странновато.

Тэлия кивнула. Они снова подождали, пока не окажутся одни на дороге, прежде чем начать разговор.

— У меня сложилось похожее впечатление… — начал он.

— Словно сейчас дела идут довольно неплохо, но люди не совсем уверены в том, что принесет им завтрашний день.

— Будь прокляты эти грибы! Если бы мы могли получить хоть какое-то представление, насколько глубоко их беспокойство… стоит ли за ним что-то большее, чем обычные тревоги типа «лучше король из соломы, чем король-лев»… боги, как нам нужен твой Дар!

— Он все еще ненадежен, — с сожалением сказала Тэлия.

— Что ж, придется разбираться самостоятельно. — Крис вздохнул. — Именно для того нас и послали вперед, и мы обязаны получить более ясную информацию, чем до сих пор. Селенэй не сможет действовать на основе таких туманных сведений.

— Знаю, — сказала Тэлия, покусывая губу, — знаю.

Вечером Тэлия выбрала в качестве собеседника пожилого чиновника. Когда она заговорила о короле, он рассыпался в похвалах Алессандару.

— Посмотрите на гостиницы — замечательная идея, замечательная! Помню, когда я был еще мальчишкой, мою первую должность сборщика податей — Владыка Солнце, в каких трактирах приходилось останавливаться! Грязных, кишащих насекомыми, и таких дорогих, что ты спрашивал себя — почему они просто не приставят тебе нож к горлу, и дело с концом! Кроме того, Алессандар истребил почти всех разбойников и грабителей — он и армия; Карсу больше и в голову не приходит попытаться сунуться к нам. О да, он великий король — но он стар…

— Конечно же, Анкар…

— Ну, всякое случается. Принц — ревнитель этикета и своего положения; он, похоже, не столь щедр, как его отец. И ходят слухи…

— О?

— О, ну вы же знаете, юная госпожа — какие-нибудь слухи всегда ходят. ***

Слухи и правда ходили; и на сей раз Крис заподозрил, что их разговоры подслушивают, поэтому он дал Тэлии знак подождать, пока они не окажутся на следующий день на открытом участке дороги, где никто не сможет их услышать.

Тэлия рассказала ему, что смогла выяснить и о чем догадывается.

— Значит, у Анкара есть собственный маленький двор, да? — раздумчиво сказал Крис. — И собственный круг последователей и прихлебателей. Не скажу, чтобы мне нравился подобный поворот. Даже будь принц невинен и благонравен, в такой ситуации, весьма вероятно, найдутся те, кто сможет использовать его в своих целях.

— Судя по тому немногому, что мне удалось выудить, он не похож на невинного и благонравного, — ответила Тэлия. — Что до благонравия — вполне возможно, что он просто от природы холоден и черств. Видит Богиня, для своего возраста он видел достаточно войн и схваток, чтобы ожесточиться.

— О? Это для меня новость, продолжай.

— В четырнадцать лет Анкар участвовал в серии кампаний, которые покончили со всякими следами присутствия северных варваров вдоль их Северной Границы. Цепь кампаний длилась почти два года. В возрасте семнадцати лет он повел армию отражать последний набег, который осмелился предпринять против них Каре — и снова нападавшие были полностью уничтожены. В двадцать он лично возглавил кампанию против грабителей на больших дорогах, в результате которой почти на каждом дереве отсюда до столице тем летом болтались повешенные.

— Похоже, принца надо считать героем.

— А не бояться? Очевидно, именно то, как он себя ведет, пугает людей. Анкар не старается скрыть, что ему нравится убивать — и он совершенно, абсолютно безжалостен. Он повесил многих «разбойников» лишь по одному подозрению, и с чашей вина в руке любовался, как они умирали,

— Милый парень. Прямо-таки отличная пара для нашей Элспет.

— Даже в шутку так не говори! — почти прошипела Тэлия. — Или тебе не поведали ничего о его обхождении с женщинами? А вот мне намекнули, что привлекать внимание принца — не слишком удачная идея, а лучше всего стараться держаться от него как можно дальше.

— Поведали, и, возможно, больше, чем тебе: если верить тому, что говорят, юному Анкару по вкусу насиловать, и чем жертва моложе, тем лучше, лишь бы уже вышла из детского возраста и была привлекательна. Но это следует читать между строк. Никто ничего прямо мне не рассказал.

— О колдунах, которых он содержит, они тоже впрямую не сказали, — внезапно вмешался Тантрис.

— Что? — удивленно переспросил Крис.

— Я держал ушки на макушке, пока стоял на конюшне. Трактирщики, отчитывая конюхов, пугали их тем, что грозили отдать Анкаровым колдунам, если они не станут шевелиться быстрее и не отлынивать.

— И что же? Детская угроза.

— Но не когда ее используют, браня работника, достаточно взрослого, чтобы самому иметь детей. И не когда такая угроза приводит его в самый настоящий ужас.

— Владыка Света, картина начинает выглядеть мрачной… — Крис передал Тэлии слова Тантриса.

— Нам нужно найти кого-то, кто захочет говорить, — ответила она. — Мы не можем вернуться, имея на руках одни слухи. Селенэй нужны факты… а если мы сейчас повернем назад, это вполне может вызвать дипломатический инцидент.

— Согласен, — сказал Крис, даже тверже, чем Тэлия. — А если за нами следят, что ж… мы можем просто не доехать обратно до Границы.

— Думаешь, такое возможно? Думаешь, он бы осмелился?

— Думаю, да, если то, на что намекают слухи, правда, и если ставка достаточно высока. А единственный способ для нас выяснить, что из себя представляет Анкар и каковы его планы, это подобраться к нему вплотную. И, боюсь, нам действительно нужна эта информация: похоже, от нас теперь зависит нечто большее, чем обручение Элспет.