Сломанная стрела

Крис встал, собираясь уходить, и Тэлия ласково и благодарно дотронулась до его руки.

— Выше нос, птичка. Все будет хорошо. Я всегда смогу подлить Дирку в лекарство приворотного зелья! — Крис подмигнул и легко сбежал вниз по лестнице.

Тэлия рассмеялась, чувствуя огромное облегчение, и встала, положив книгу на столик возле кушетки. Потом медленно прошлась по комнате, погасила свечи и легла спать — наконец-то с легким сердцем.

На следующее утро Тэлия встала гораздо более бодрой и готовой смело взяться за решение всех проблем. А поскольку Дирк находился вне досягаемости, то проблемой, за которую она собралась взяться в первую очередь, оказалась, естественно, Элспет.

Тэлия твердо решила загнать девочку в угол и побеседовать о ее поведении. Большею часть дня у Тэлии отняли Совет и двор, потом она на какие-то секунды разминулась с наследницей у Альбериха. Наконец она попыталась выследить и изловить девочку после обеда — но той опять удалось ускользнуть. На сей раз у Тэлии не осталось сомнений, что это не случайность: Элспет нарочно избегала ее.

Тэлия очень встревожилась. Чутье говорило ей, что кризис назрел. Она опустила все щиты и безуспешно пыталась засечь, где находится девочка, как вдруг ощутила срочный зов, явно исходящий от Ролана. У Тэлии оборвалось сердце; она вышла из Коллегии и побежала к Полю. Добежав до окружавшей Поле изгороди, она увидела, что сбылись ее худшие опасения. Вместе с Роланом ее ждала Гвена; в лунном свете оба Спутника казались мраморными изваяниями.

Образы, которые Тэлия смогла воспринять от них — особенно от Гвены — были расплывчатыми и хаотичными, хотя тревога Гвены ощущалась совершенно отчетливо. Тэлия положила руки на шеи Спутников и сосредоточилась, пытаясь разобраться в смысле получаемых образов. Наконец она добилась достаточно ясных картин… и в центре их обнаружился Орталлен. Орталлен и молодой придворный, его ставленник, один из «шатии Корби» — и они замышляли опозорить Элспет!

Не мешкая более ни секунды, Тэлия взвилась на спину Ролана. Он широким галопом понесся к забору, отделявшему Поле от сеновала и конюшен обычных лошадей, а Гвена скакала следом, изо всех сил стараясь не отстать. Оба перемахнули через изгородь, словно огромные белые птицы, и поскакали прямиком к сеннику. Ролан не успел еще полностью остановиться, когда Тэлия уже спрыгнула с его спины.

На бегу она услышала из сенника мужской голос, что-то шепчущий в темноте, и распахнула тяжеленную дверь с силой, которой сама в себе не подозревала.

Лунный свет залил прятавшуюся там парочку, и Тэлия с облегчением увидела, что отношения между Элспет и ее потенциальным любовником еще не успели зайти слишком далеко. Юнца изрядно смутило внезапное появление Тэлии. Элспет же, если и смутилась, то не подала виду.

— Чего тебе надо? — невозмутимо спросила наследница, гордо не пытаясь запахнуть расшнурованную на груди куртку.

— Помешать тебе совершить ту же ошибку, что совершила твоя мать, — так же холодно ответила Тэлия. — Она тоже ошибалась, думая, что красивые слова означают возвышенный ум, а смазливое личико — благородное сердце. Этот молодой павлин хочет одного: поставить тебя в положение, когда у тебя не останется выбора, кроме как сделать его своим консортом или опозорить себя, свою мать и все королевство.

— Ты ошибаешься! — Элспет страстно бросилась на его защиту. — Он любит меня! Он сам мне сказал!

— А ты поверила ему, даже несмотря на то, что твой собственный Спутник не захотел иметь с ним дела? — Тэлия уже дошла до белого каления. Элспет не желала прислушаться к разумным доводам. Что ж, очень хорошо, она получит доказательства, которым ей придется поверить — и предостаточно.

Тэлия безжалостно, силой установила раппорт с молодым придворным. Его мелкая душонка не шла ни в какое сравнение в тем злом, что Тэлии доводилось встречать в иных сознаниях, с которыми она вынужденно соприкасалась, хотя у нее по коже побежали мурашки гадливости от гнусного двуличия, которое она прочла в его мыслях. Прежде, чем Элспет смогла заблокироваться, Тэлия втянула в раппорт и ее, заставив девчонку саму увидеть истинные побуждения того, кто уверял, что любит ее.

С криком отвращения Элспет отпрянула от несостоявшегося соблазнителя и отбежала в другой конец сарая, когда Тэлия освободила ее от насильно установленного контакта. С юным хлыщом она обошлась не так мягко. Его Тэлия удерживала в стальных тисках ментального захвата, без малейшей жалости раздувая в нем страх; юнец таращился на разъяренного Герольда, онемев от ужаса.

— Ты никому ничего не расскажешь, — сказала ему Тэлия, впечатывая каждое слово в его мозг, как раскаленное тавро. — Потому что если ты посмеешь открыть рот, ты никогда больше не сможешь спать — ибо всякий раз, как только ты закроешь свои бесстыжие глаза, ты увидишь это!

Она с мясом выдрала, из глубин его памяти воспоминание о самом жутком кошмаре и швырнула ему в лицо, беспощадно будя ужас и добавляя к тому, что он уже и так испытывал. Недоросль скулил и ползал у ее ног, пока Тэлия свирепым пинком не выкинула его из раппорта.

— Убирайся, — прорычала она. — Убирайся, поезжай в поместье своего отца и не вздумай возвращаться!

Он убежал без оглядки.

Тэлия повернулась к Элспет, стараясь дышать медленно и глубоко, чтобы обуздать гнев.

— Я была о тебе лучшего мнения, — сказала Тэлия, роняя слова, как ледышки, — Я думала, у тебя достаточно вкуса, чтобы не позволить касаться себя тварям вроде него.

Элспет плакала, но не столько от горя, сколько от злости.

— Прекрасные слова для Герольда-Весталки, — выпалила она. — Сперва Скиф, потом Крис, кто сейчас? С какой стати я не могу иметь любовников так же, как ты?

Тэлия сжала кулаки так, что ногти впились в ладони.

— Кажется, я слышу голос Отродья, — ответила она. — Маленькой сучки, которая желает получить все причитающиеся наследнице престола почести и никаких обязанностей. О, Хулда отлично тебя вышколила, не правда ли? Хватай, бери, урви все, что сможешь, думай только о себе, неважно, какие последствия могут твои поступки повлечь для других. На других плевать. Конечно, ты же теперь наследница! В конце концов, твое слово закон, верно? Или должно им быть. А если кто-нибудь попытается тебя образумить — что ж, зачерпни пригоршню грязи, самого худшего, что ты о нем знаешь, и брось ему в лицо — тогда он побоится мешать тебе делать то, что тебе хочется. Так вот, моя юная особа, со мной такое не пройдет. Я могу спать с кем угодно — с мужчинами, с женщинами, с чиррами — и это не имеет абсолютно никакого значения, потому что я — не наследница. Ты, похоже, благополучно забыла, что после смерти матери взойдешь на престол. Возможно, тебе придется заключить политический брак, чтобы спасти страну от какого-то сильного врага. Именно о браке шла речь во всей той истории с Алессандаром и Анкаром, или ты и ее забыла? Ни у кого за пределами королевства не останется к тебе ни интереса, ни уважения после твоих шашней с мелким интриганом вроде него. А я, по крайней мере, никогда не была близка с тем, кого не знала и кто не желал, чтобы я прочла его мысли. Он ведь тебе не позволил, верно? Неужели это не вызвало у тебя ни малейшего подозрения? Клянусь Грудями Владычицы, девочка, о чем ты думала? Твой собственный Спутник не желал его знать! Неужели и это тебе ничего не сказало? Если тебе так неймется заполучить между ног мужика, какого лешего ты не выбрала сокурсника или кого-нибудь из Круга? Они, по крайней мере, никогда тебя не предадут и знают, когда нужно держать язык за зубами!

Элспет разразилась слезами.

— УХОДИ! — рыдала она. — Оставь меня в покое! Все было совсем не так! Я думала… я думала… он меня любит! Я тебя ненавижу! Не хочу больше тебя видеть! Никогда!

— Вот и прекрасно, — процедила Тэлия. — Мне стыдно, что я потратила столько времени, пытаясь помочь проклятой дуре.

Она величественно вышла из сарая, вскочила на спину Ролану и, не оглядываясь, поехала ко дворцу.