Смятение праведных

Миниатюра из рукописи XV в.

«Смятение праведных».

ГЛАВА XL

ДЕСЯТАЯ БЕСЕДА

О правдивости Тот, кто правдив, не думает о том, Что древний свод идет кривым путем. Ведь не помеха мчащейся стреле Бугры и буераки на земле. Ум направляет к цели — по прямой. От цели отдаляет путь кривой. Высокого познания мужам Любезен звонкий най за то, что прям. А чангу крутят каждый раз колки, Чтоб струны были прямы и звонки. Копье достойно богатырских рук; Веревкой вяжут караванный вьюк. Свеча высоко на пиру горит, Сердца гостей сияньем веселит. А по кривой летая, мотылек Попал в огонь и крылышки обжег. Прям кипарис и к небу устремлен, И никогда не увядает он. А гиацинт деревья обвивал, И почернел под осень, и увял. Пряма на таре звонкая струна; А лопнет — в кольца скрутится она. Коль по линейке строки пишешь ты, Калам не отойдет от прямоты. А коль наставишь точки, как пришлось, Вся рукопись пойдет и вкривь и вкось. В сияние одетая душа — Как ни была бы пери хороша, Хотя б красавицы вселенной всей Склонялись, как служанки перед ней, Хотя б огнем ланит, венцом чела Она весь мир испепелить могла, — Но коль живой сердечной прямоты В ней нет, то ею не прельстишься ты; Она прямыми стрелами ресниц Не поразит и не повергнет ниц. И не привяжется душою к ней Никто из чистых искренних людей. Коль верные михраб не возведут, Намазы их напрасно пропадут. Будь благороден, пишущий! Пиши Правдиво перед зеркалом души. Тот прям душой, чей правду видит взор; Рукою гибкой обладает вор. Когда же явным станет воровство, Палач отрежет кисть руки его. В косых глазах, так говорит молва, — Одно явленье видится, как два. А в вечном и едином видеть двух Есть многобожие; запомни, друг! Был непостижный дар всезнанья дан Великому, чье имя Сулейман. Царь Сулейман — владыка и пророк — Наполнил славой Запад и Восток. В песках, где даже коршун не живет, Он словом воздвигал дворцовый свод; На облаках ковер свой расстилал, В походе ветер, как коня, седлал; Заставил дивов, пери, свет и тьму Повиноваться перстню своему. Была на перстне надпись; смысл ее: «В правдивости — спасение твое!» Живет в наш век султан, хакан времен, — Нет, не хакан, а Сулейман времен; Тот, чей престол вздымается в зенит, Чьим блеском затмевается зенит. Ему отважных преданы сердца; Как небо в звездах — свод его дворца. Джемшида он величием пышней, Войсками Искандара он сильней. Он близ Хурмуза ставит ратный стан, Там, где когда-то правил Сулейман. По вечной воле разума времен, Как Сулейман, он перстнем одарен. Тот перстень сила звезд ему дала, Чтоб совершать великие дела. Не лал бесценный славен в перстне том, А надпись на окружье золотом. Я изумился, прочитав ее: «В правдивости — спасение твое!» Пусть этот перстень мощи не дает, Владелец перстня мощь в себе найдет. И каждый будет жизнь отдать счастлив Владыке, что к народу справедлив. Правдивость — сущность истинных людей; Два главных свойства различимы в ней. Вот первое: не только на словах, Правдивым будь и в мыслях и в делах. Второе: сожалей о мире лжи, Но правду вслух бестрепетно скажи. И оба свойства эти хороши, И оба — знак величия души… О, если б каждый лживый человек Поменьше лгал! — Но не таков наш век… Так мыслит в наше время целый свет, Что слово правды хуже всяких бед! Там, где ты ищешь правды, прямоты, Лжи закоснелой вижу я черты. «Страной неверных» дальний Чин зовут, Но верность и правдивость там живут. Хоть правда от природы всем дана, Но всем потом не по сердцу она. Где сердце ты правдивое найдешь Средь изолгавшихся, чья правда — ложь? И кто правдив сегодня — о, как он Гоненьем и нуждою угнетен! Взгляни на время! Видишь, как оно В движении своем искривлено. Как циркуль движутся пути светил, Но циркуль тот «прямой» не начертил. Правдивым — слава! Но у них всегда С коловращеньем времени — вражда. Калам писца стезей спешит прямой, И платится за это головой. Был прям «Алиф», но в плен его взяло Петлею начертание «Бало».[20] Веревка прямо, как струна, в шатрах Натянута; но вся она — в узлах. По линии прямой — метеорит Летит к земле; и, падая, горит. Свиваясь в кольца, древняя змея Над кладом дремлет, яд в зубах тая. Чарует сердце новая луна, Хоть, словно серп, она искривлена. А сколько завитков вокруг чела Накручивают, чтоб чалма была? Нет, нет! Не то хотел сказать я вам, — Видать, ошибся быстрый мой калам! Над нами искривлен небесный свод, Но в правде сердца истина живет. Свеча сгорает, изливая свет, И для свечи отрады большей нет. А яркий росчерк молнии кривой Блеснет — и поглощается землей. Садовник, чьи орудья — шнур и взгляд, Кустарник дикий превращает в сад. Когда широкозубой бороной Не заскородишь пашни поливной, Напрасно будешь землю поливать, Напрасно будешь урожая ждать. И зеркала поверхность — чем ровней, Тем отраженье в зеркале верней, Тем ярче в нем сиянье красоты И резче безобразия черты. Так солнца диск в озерах отражен, А кривизною зыби — искажен. Когда ты по невежеству солжешь, То, может быть, — не в счет такая ложь. Но тот — неверный, не мужчина тот, Кто делом лжи, как ремеслом, живет. И сколько бы ни ухитрялся он, В конце концов он будет обличен. И если он обманет весь народ, То все же от возмездья не уйдет. Хоть целый век обманывай глупцов, Но выдаст ложь себя — в конце концов. Рассвет вещает наступленье дня, Обманчив яркий блеск его огня. Фальшивыми монетами платеж Подсуден. Что же не подсудна ложь? Ты в злобе клялся ложно, может быть, Но ложь свою ты можешь искупить. Тому, кто средь людей слывет лжецом, Народ не верит никогда, ни в чем. И если правду будет говорить, Он никого не сможет убедить. Обманщик он! — трубит о нем молва, Ему не верьте! Ложь — его слова! В народе имя доброе навек Утратит, изолгавшись, человек. Коль правда весь народ не убедит, Ложь эту поросль правды заглушит. Когда не можешь правды ты сказать — Молчи, терпи и жди, но бойся лгать. вернуться

20

Был прям «Алиф», но в плен его взяло // Петлею начертание «Бало». — «Алиф» — см. примечание 3. Бало — несчастье.