Телевидение

— Вместо денег, — популярно объяснил Казанцев, которого ситуация уже начала забавлять.

Парень аккуратно, двумя пальцами вложил ее в бумажник, потом небрежно запихнул туда смятые ассигнации.

— Пройдемте для личного досмотру. — Он направился к двери в соседнее помещение, поманив Сашу пальцем.

— То есть как! — вспыхнул Казанцев. — Да вы что тут все, с ума посходили?! Вы права на это не имеете!

— Права, гражданин, будете качать в своей стране, — жестко ответил таможенник. — Идемте, пока вас не скрутили. Чуетэ, ни?

— Чую, — сказал Казанцев.

Москва

Коммерческий директор фирмы “КВИН” сняла очки и улыбнулась Долговой.

— Что ж, Ирина Васильевна, вы, как всегда, на высоте.

Ирина про себя звала директрису Королевой. Это была красивая женщина без возраста. Огромной конторой, где работали в основном мужчины, она управляла легко и с достоинством.

— А вы обедали? — спохватилась вдруг хозяйка кабинета.

— Нет, — призналась Ирина.

— И я нет. — Королева взглянула на часы. — Ого! Таня! — позвала она секретаршу.

В дверях мгновенно выросла девушка с васильковыми глазами.

— Танечка, скажи на кухне, пусть нам накроют в банкетном на троих. — Она обернулась к Ирине. — Вы ведь не против, если с нами пообедает генеральный?

— Нет, конечно.

— Ну и ладненько. Что вы пьете? Долгова вдруг застеснялась:

— Я не пью.

— Не разочаровывайте меня, Ирина Васильевна. Водку? Коньяк? Виски? Джин? Вино?

— Коньяк, пожалуй, — ответила Ирина, почесав нос.

— И у меня нос чешется, — весело сказала Королева. — И я коньяк. Таня, а для Пал Палыча — водку.

Секретарша исчезла так же бесшумно, как и появилась.

— Хорошо у вас, — заметила Долгова, оглядывая кабинет.

— А то! — польщенно отозвалась хозяйка. — У нас вообще фирма хорошая. А ведь у нас к вам предложение, Ирина Васильевна.

— Какое?

— Выпьем, скажу, — пообещала Королева. — Мы торгаши, у нас все вопросы за столом решаются.

Пал Палыч оказался таким же веселым и шумным, как его компаньонка. Он был буквально напичкан грузинскими тостами и прибаутками на все случаи жизни.

— Ну, за женщин. — Повернулся к Ирине:

— За женщин, мадам, я всегда пью стоя.

И выпил.

Потом стал сыпать анекдотами, над которыми сам же и смеялся.

— Пал Палыч, погоди, — остановила его Королева, заметив, что Долгова смеется из вежливости и совсем не пьет. — Ирина Васильевна знаешь почему не может расслабиться? Потому что…

— О! Про Наташу Ростову! — внезапно вспомнил Пал Палыч. — Последний расскажу, и все. Знаете?..

— Да знаем, знаем, — с досадой в голосе прервала ей” директриса. — Давай сперва о деле. То, о чем мы с тобой вчера говорили, я хочу предложить Ирине Васильевне.

— — А что! — обрадовался Пал Палыч. — Это самый лучший вариант. Вы согласны, Ирина Васильевна?

— С чем?

— Ирина Васильевна еще не знает.

— Так расскажи, — велел Пал Палыч и, отложив в сторону вилку, тоже приготовился слушать.

— Видите ли, Ирина Васильевна, — издалека начала Королева, — вы, конечно, в курсе, что фирма у те многопрофильная. Но вам, вероятно, неизвестно, что у нас есть лицензия на производство видеопродукции. Вообще-то сначала мы хотели заниматься видеокассетами. Но тут проблемы, пришлось отложить этот проект на потом, это перспектива, а сейчас мы надумали выпускать рекламные ролики.

— Хорошая идея.

— Как вы считаете, это реально?

— Почему нет?

— Студию и оборудование мы обеспечим, а вот по поводу специалистов решили обратиться к вам.

— Короче, — перебил Пал Палыч. — Ирина Васильевна, если мы вам дадим, скажем, семьсот — восемьсот баксов в месяц плюс положенный процент от производства, пойдете к нам работать?

— Подожди, Пал Палыч, — вмешалась Королева. — Может быть, вас не устраивает зарплата? Так это в первые месяцы, пока на ноги не станем… — Она заметила, что Ирина хочет что-то сказать, и торопливо продолжила:

— Я понимаю, у вас престижное место работы, должность, но…

— Я согласна, — наконец смогла вставить слово Ирина.

Королева осеклась и недоверчиво посмотрела на Долгову.

— Я согласна, — повторила та, стараясь, чтобы охватившая ее радость не прорвалась наружу. — Я как раз сегодня решила подать заявление об уходе: надоело текучкой заниматься.

— 01 — обрадовался Пал Палыч. — Видите, как хорошо все получилось! Выпьем!

— Погоди, — вновь осадила его Королева. — Ирина Васильевна, если б вы знали, какая вы молодец. Если хотите, прямо сегодня мы вас зачислим в штат…

— Сейчас?

"Да! Да! Да!” — готово было вырваться у Долговой, но она сказала:

— Не получится… Мне надо еще уволиться. Но это недолго. Я очень благодарна, через пару дней я ваша. Ну максимум через неделю…

Почему она так говорила, она и сама не знала в этот момент.

Москва

Гениальная идея Альберта заключалась в том, чтобы взять с собой оператора. Вот будет здорово, если удастся снять захват бандитов.

К счастью, на месте был Иван Афанасьевич, один из самых опытных операторов. Старая закалка, добрая школа, профессиональная честь и все такое.

— Иван Афанасьевич, у вас есть работа? — поинтересовался Захаров.

— Пока нет. Домой еду.

— Успеете. — Альберт взял его под локоток, отвел в сторону и в общих чертах посвятил в курс дела.

— Я бы и сам снял, только, боюсь, не сумею. Поедем, а?

— А камера?

Альберт укоризненно посмотрел на него:

— Иван Афанасьевич, обижаете…

На складе телевизионной аппаратуры они сообщила механику, что едут на оперативную съемку в МУР, подучили под расписку “бетакам” и два сменных аккумулятора, а через час уже сидели в видавшей виды “семерке”, принадлежащей Альберту, и ждали его приятеля.

Ждать пришлось долго. Муровец несколько раз появлялся и разводил руками:

— Откладывается.

— А в чем дело?

— Пропал твой Учитель куда-то. Наши его упустили.

— Так, может, мы поедем?

— Нет, по всему видно — вернется.

Только в четыре приятель скомандовал:

— Поехали. Вон за той “Волгой” держись.

А еще через час они были в Марьине.

Питер

Пресс-конференция началась с опозданием на полчаса — машины журналистов не могли пробиться через толпу людей с фотографиями своих близких, ушедших два дня назад из дома и не вернувшихся до сих пор.

Ломов почти дословно повторил свою речь на “Северной”, лишь заменив призыв не спешить с выводами на страстный монолог о долге каждого давать отпор грязным инсинуациям, инспирированным отдельными органами средств массовой информации, состоящими на службе у недоброжелателей руководства славного города на Неве, которые явно заинтересованы в дестабилизации ситуации в северной столице, доказательством чему служит митинг за окном. И снова прозвучали слова “ответственность”, “комиссия”, “помощь”…

Потом начались вопросы.

— Как вы расцениваете пожар, случившийся в архиве Метростроя?

— А как можно расценить пожар? Только в рублях. Только по нанесенному ущербу. Слава богу, никто не пострадал. А вообще я должен признать, что в этой организации давно пора усилить руководство.

— Во вчерашнем интервью с инженером Копыловым были озвучены факты, связывающие ваше имя с нарушениями при строительстве линии. Если можно, прокомментируйте это, пожалуйста.

— Да что тут комментировать? — усмехнулся Ломов. — Вы же видели — человек не в себе. Но я отвечу. Евгений Петрович неоднозначная личность. И ему, как и всем нам, свойственно ошибаться. Позвольте предположить, что его попытка добровольного ухода из жизни после аварии неслучайна. Не исключено, конечно, что тяжелая продолжительная болезнь могла стать причиной его неадекватного поведения. Тем более грешно было этим воспользоваться. Все это, господа, брак вашей работы, если хотите. Мне вполне понятна ваша нацеленность на сенсацию — это ваш , хлеб, ваш воздух. Но нельзя ради нее идти против истины! А насчет Копылова может подтвердить ваш коллега — бывший корреспондент корпункта пресловутого “Дайвер-ТВ”, закрытого нами за ряд нарушений: Мы лишили эту компанию аккредитации в том числе и за то, что руководство канала нацеливало своего подчиненного на предвзятое освещение наших печальных событий. Это и послужило причиной его добровольного ухода с канала. Прошу, Валерий Леонтьевич.