Страница 26 из 71
Звякнул звонок, а в клинике Эктона не было принято заставлять пациентов ждать.
Глава 9
МЭПО
Мак явился в шелковом пиджаке и брюках, двигаясь в своей обычной удивительной манере точно выверенных действий, и уселся в кресло для пациентов, стоявшее в углу, отведенном Дэвидом для таких вот встреч. Глядя на него, Форд подумал, что он похож не на пациента психиатрической клиники, живущего в невероятно искаженной реальности, а на артиста из водевиля.
— Мы могли бы стать каннибалами, — заявил Мак.
Слова звучали как очевидный симптом болезни, и Дэвид настроился провести настоящий сеанс психотерапии с настоящим пациентом… для разнообразия.
— Почему?
— Нам не дали на завтрак яйца, значит, у клиники Эктона проблемы с поставками продовольствия. Мы могли бы посылать группы захвата в город.
— Вы считаете каннибализм хорошей идеей?
— Я сумасшедший. Поэтому отвечу вам: да, разумеется. Расскажите про новенькую пациентку.
— Вы с ней встретитесь в зоне отдыха.
— И смогу познакомиться?
— Как получится, Мак.
— Давайте я вам про нее расскажу. Ей, по меньшей мере, около тридцати, она приехала сюда добровольно, по собственным причинам. Вчера вечером и ночью, когда она кричала в вашей симпатичной камере, где стены обиты мягким материалом, и вы отправились на нее взглянуть, она сумела… скажем, заморочить вам голову.
Что все это значит? Неужели Маку удалось что-то услышать? Или он прятался за одной из масок в художественной мастерской… еще один пациент, который должен находиться в запертой комнате и которого выпустили оттуда ночью?
— Объясните, что вы имеете в виду?
— Я думаю, клиника Эктона буквально напичкана тайнами. Правильный ответ?
— Лечебный сеанс не предполагает ответы. Его цель — открыть двери.
— Вы сегодня утром видели солнце?
— А вы?
— Я имею в виду, оно выглядит так, будто от него откусили кусок. Пятно стало гигантским.
— И что это значит для вас?
— Для меня? Что через шесть месяцев я умру. Вы тоже. Мы все умрем.
— Вы уверены?
— Ясное дело, уверен. Впрочем, ваша новая пациентка… кстати, как ее фамилия? Откуда она приехала?
— Мы снова вернулись к новой пациентке?
— Просто я хочу знать про людей, которые находятся в клинике. С кем мне, возможно, придется иметь дело. Мир неприлично богатых людей не так велик. Может, мы с Кэролайн играли в детстве в больницу. Если так, я с удовольствием возобновлю с ней знакомство.
— Работа в ЦРУ позволила вам стать богатым человеком?
— Я богатый наследник компании «Шахты Грэма», но я служил своей стране за доллар в год. И вышел в отставку, заболев психической болезнью. Вы хотите, чтобы я это признал? Что меня унизили, и в результате я оказался в дурацкой клинике, где делюсь своими самыми сокровенными тайнами с мальчишкой? Доктор Форд, мне от вас нужно только две вещи. Во-первых, имя новой пациентки. Мне необходимо знать, кто живет рядом со мной. Во-вторых, чтобы вы пересмотрели историю моей болезни с целью определить, действительно ли требуется держать меня в запертой комнате.
— Вы считаете, что этого делать не следует?
— Разумеется, нет! Я вообще не понимаю, с какой стати меня запирают по ночам.
— Доктор Хант приняла это решение, потому что вы демонстрировали признаки агрессии. На ваши права в дневное время запрет не распространяется.
— Если не считать того, что, когда я выхожу из дома, меня сопровождает вооруженный охранник.
— Он вооружен пистолетом с транквилизатором. После смерти доктора Аллмана вы находились в ярости. — Дэвид не стал говорить вслух, что во время пожара Мак находился в самовольной отлучке.
— Что-то происходило той ночью, доктор. Кстати, и прошлой, да и сейчас тоже. Это, вообще, началось несколько недель назад. Я сейчас говорю вовсе не про Солнце, экономические проблемы и прочую чушь. Мне кажется, что-то неладное творится именно здесь, в клинике, и признаюсь, мне страшно, а когда я чего-то боюсь, — да, у меня возникают проблемы, мне становится трудно контролировать свой гнев. Вот, например, вспышки прошлой ночью, что это было? Мне…
Он замолчал и покачал головой.
— Что вы хотели сказать?
— Не знаю… Мне приснился сон. Отвратительный.
— Вы думаете, что видели вспышки во сне?
— Проклятье, нет, но из-за них что-то началось.
— Можете описать свой сон, Мак?
— Ну… конечно, могу. Демон. Я видел демона.
Дэвид старался рассматривать слова Мака с медицинской точки зрения, но не мог забыть собственную реакцию на ночные вспышки. Впрочем, то, что видел он, никак нельзя назвать демоном.
— Вы хотите о чем-то меня спросить, доктор? Валяйте.
Из разговора с Маком Дэвид понял, что тот наделен тонким восприятием окружающего мира.
— Что вам известно про вспышки?
— Кто-то делает МЭПО, и это меня сильно беспокоит.
— МЭПО?
— Моноатомный элемент с перегруппированными орбиталями. Полагаю, золото. Легендарный философский камень.
Эти два слова «философский камень» при обычных обстоятельствах вызвали бы у Дэвида молчаливое презрение ученого к невежественному человеку, который настолько глуп, что верит в подобные сказки. Однако сейчас он совсем иначе отреагировал на слова Мака.
— Продолжайте.
— Они выплавляют его в арочной печи, которую называют «печь для обжига». Как-нибудь загляните в нее.
— Я заглядывал. Она похожа на самую обычную гончарную печь.
— Только не ночью, доктор. Когда все ложатся спать, они устанавливают внутри печи тарированный катод прямого накала, чтобы поддерживать температуру, равную трем тысячам градусов.
— Мне представляется, что это невероятно высокая температура.
— Для них — нет. А новая пациентка… мне кажется, она у них там главная. Она… Господи, я опять забыл ее имя.
— Кэролайн.
— Мы, кажется, это уже проходили. Возможно, те вспышки стерли мою память. Я хочу сказать, что, может быть, ее зовут Кэролайн Эктон?
Дэвид никак не отреагировал на его предположение.
— Значит, Лайт? Она из семьи Лайтов?
Мак слишком явно пытался получить ответ на свой вопрос, и Дэвид решил это запомнить.
— Давайте вернемся к МЭПО, — предложил он. — Что это такое?
— Моноатомный элемент с перегруппированными орбиталями не полностью принадлежит трехмерному пространству. Он проникает в гиперпространство. Если он попадет внутрь вас, вы тоже отправитесь в гиперпространство.
Философский камень… им рассказывали про него в классе. «Он вовсе не для философов, и вообще не камень. Это белый порошок».
— И какая вам польза от того, что вы попадете в гиперпространство?
— Вы окажетесь за пределами пространства и времени. Поэтому сможете видеть прошлое и будущее. Вы сумеете… возможно, бежать. Обойти время или промчаться сквозь него. Если, конечно, забыть об одной крошечной проблемке.
— Которая заключается…
— В том, что все это дерьмо собачье. Если вы примете внутрь тяжелый металл, у вас тут же возникнут проблемы с почками.
— Я тоже так думаю.
Если взгляд человека мог стать взглядом голодного тигра, именно это и произошло с Котом Маком. Но тут тихонько звякнул звонок, возвещавший окончание сеанса, Мак вытянулся по стойке «смирно» и отсалютовал Дэвиду:
— Ать-два!
Дэвид вспомнил слова Кэти о том, что Мак постоянно переходит из состояния начинающего серийного убийцы к симпатичному парню и обратно.
После его ухода Дэвид отодвинул стенку из фальшивых книг, скрывавшую от пациентов электронное оборудование, и ввел код Мака — Ф-0188. Система тут же заработала и начала отслеживать передвижения Мака. Он прошел по широкому коридору мимо кабинета Кэти, спустился вниз на два этажа, изображение тут же переключилось с одной камеры на другую, чтобы не выпускать его из вида.
Мак вошел в художественную мастерскую, где несколько человек рисовали картины и один что-то лепил.
Дэвид выключил монитор, решив, что Мак не собирается нарушать порядок.