Заповедь

Хозяин охотно согласился. Через полчаса колеса арбы застучали по дороге. Керим оказался человеком смекалистым, с выдумкой. Услышав за спиной шепот Мурата: «Через десятой метров остановись», — он дернул лошадь вправо, чтоб со стороны леса впечатление было такое, будто правое колесо затрещало и отскочил обод.

— О-о Аллах! — громко застонал, зажаловался на свою судьбу Керим. — Тпру, черт! Опять то же самое колесо! — спрыгнув на землю, он забегал возле него, попытался приподнять арбу, так что она заходила из стороны в сторону. Потом постоял, задумчиво и огорченно поглядывая на колесо, и, вздохнув, отпряг лошадь, сел на нее и поскакал назад, к аулу...

— Молодец, Керим! — восхитился Мурат, прикинув, что теперь, при нынешнем положении арбы, не придется тратить драгоценные секунды на то, чтобы повернуть ее задом к обрыву, — и спросил Тимура: — Не мерзнешь?

— Сбоку поддувает, — признался тот.

— Можешь подтянуть к себе бурку. Но осторожно: из лесу могут следить... Приподними сено рукой...

Погода была мерзкой. Сырость, окутавшая ущелье, проникала и сквозь толщу сена. Капли, похожие на мокрые снежинки, тяжко опускались на землю. Бурка Мурата не могла укрыть разом двоих. Мешковина, которой Керим заботливо устлал дно арбы, отдавала холодом.

— Нам еще ничего, — прошептал Тимур, — Кокову и Солтану под открытым небом тяжелее придется.

— И в лесу не укрыться от сырости, — напомнил Мурат и тихо засмеялся. — Пусть это утешает тебя.

Когда стало смеркаться, послышался топот. Он с каждой секундой становился все громче и громче.

— Знакомый конь, — забеспокоился Мурат и осторожно раздвинул перед глазами сено.

Конь поравнялся с арбой и промчался мимо. Мурат успел разглядеть и лошадь, и всадника.

— Вот бесенок! — рассердился он. — И кто его пустил сюда?!

— Кто это? — поинтересовался Тимур.

— Племянник мой, Руслан. Со второй моей винтовкой прискакал. Помогать нам... — он сердился, но в голосе его поневоле звучала горделивая нотка, вот, мол, какой у меня племянник. — Почему Коков не перехватил его у аула? Почему разрешил сюда скакать!

— Может, не успел остановить?

— Должен был успеть, — отрезал Мурат. — Такие нелепости могут только насторожить бандитов и провалить засаду.

Минут через десять опять послышался топот коня. Руслан возвращался. Мурат посильнее раздвинул сено и увидел племянника, который, свесившись с седла, всматривался в следы на дороге. Дядя, поняв, что Руслан скакал по следам его коня, невольно улыбнулся. Он наверняка доехал до того места, где утром Мурат остановился и сделал вид, будто забыл что-то дома... Увидев, что следы пошли назад, племянник повернул лошадь. Молодец! Хорошо научился читать следы... Теперь конь шел не так быстро... Ну, скачи, Руслан, скачи в аул. Следы доведут тебя до Кокова, и он перехватит тебя, задаст тебе жару, чтоб не лез в мужские дела. Скачи же, скачи... Мурат с облегчением вздохнул, когда вдали стих цокот копыт... Хороший, смелый командир растет, — с гордостью подумал Мурат. — Но за этот случай я его хорошенько отругаю...

Заметил ли Руслан арбу с сеном? Конечно. Еще удивился, чего она стоит поперек дороги. Но раздумывать об этом ему было некогда, ведь он догонял дядю. Он доскакал до аула. След привел его к одному, потом ко второму, третьему хадзару, и, наконец, в четвертом дворе он увидел Орла и коней милиционеров. Руслан не стал стучать в калитку. Протянув руку через каменный забор, он откинул щеколду и, убедившись, что во дворе нет собаки, направился в дом.

Увидев Руслана, Коков ничуть не удивился, погладил усы, сощурил веки и холодно спросил:

— Ты чего здесь?

Руслан поискал глазами дядю, взгляд его попеременно упирался в Кокова, в хозяина дома, в Солтана...

— Я к дяде Мурату. Где он?

— К нему сейчас нельзя, — оборвал его Коков и насмешливо спросил: — А винтовку зачем прихватил? Не вздумал ли в одиночку бандитов перебить?

— Я — к дяде, — упрямо повторил Руслан./

— Я вот сейчас реквизирую винтовку, хоть на ней и дарственная надпись, а самого отправлю домой, — пригрозил председатель райисполкома.

Солтан, увидев, как покраснел от досады подросток, пожалел его и обратился к Кокову:

— А может, он с лошадьми в лощине побудет, пока мы в засаде? — и кивнул на Керима. — Зачем в такую погоду вытаскивать из дому старика?

Руслан с надеждой посмотрел на Кокова. Тот испытующе уставился на подростка:

— Тебе коней можно доверить?

— Конечно! — мгновенно закричал Руслан. — Я к коням такой заботливый... Они со мной не пропадут! — Он бросил благодарный взгляд на Солтана. — Спросите у дяди Мурата.

— Я разрешу тебе остаться, если ты обещаешь мне обойтись без баловства, — произнес Коков. — Здесь может произойти настоящий бой, со стрельбой и смертью.

«Настоящий бой! — эхом отозвалось в груди Руслана. — Со стрельбой!» Он чуть не задохнулся от волнения.

— Коней нежелательно оставлять в ауле, — продолжал Коков. — Они могут понадобиться там. Кто знает, как развернутся события? Их нужно держать наготове и поблизости. Мы присмотрели одну лощину, ты будешь там с лошадьми. Будешь до тех пор, пока я не позову. Только по моему приказу пригонишь к нам лошадей. Ясно? Чтоб не высовывался из лощины... Не то ненароком и пуля задеть может...

***

... Небо, кажется, смилостивилось над людьми и перестало сыпать мерзкую крупу. Но на смену ей пришел пропитанный холодом ледников туман, такой густой, что вытяни руку — и пальцев не видно. Коков решил не ждать ночи, справедливо рассудив, что туманом могут воспользоваться и бандиты. Выехав из аула, Коков, Солтан и Руслан медленно, стараясь не сбиться с дороги, строго соблюдая приказ не переговариваться, направились к лощине. Через час они добрались до нее и, спустившись вниз, проехали еще с версту. Наконец Коков прошептал:

— Кажется, здесь...

Снизив голос до шепота, он опять подробно объяснил Руслану, что следует делать. Лошадей он должен вывести и доставить к ним только по сигналу Кокова, причем не задерживаться. Когда начнется перестрелка, ни в коем случае не появляться наверху. Что бы ни случилось, сидеть в лощине и ждать сигнала... /

— И не трусь, — прошептал он напоследок. — Мы будем метрах в ста отсюда. Дай-ка сюда винтовку! Ни к чему она тебе. — Коков и Солтан тенью скользнули наверх и растаяли в тумане...

Наступила ночь. Руслан зябко кутался в черкеску, обхватив руками плечи, прижимался к теплому боку лошади, но спастись от холода было невозможно. Он нетерпеливо ждал, вслушиваясь в темноту; кроме шума реки, которая отсюда под холодными объятиями тумана казалась кроткой, других звуков до лощины не доносилось. Ему мерещилось, что там уже произошли главные события. Разве обязательно должна быть стрельба? Может, в ход пошли кинжалы? Обидно было, что ему дали такое мелкое поручение — стеречь лошадей. «И почему я должен торчать в лощине? Что случится, если я тоже буду наверху? Отсюда можно и не услышать сигнала... » Так Руслан убеждал самого себя в необходимости подняться из лощины на дорогу. И, как и в Хохкау, убедить себя было нетрудно.

Руслан вскарабкался на дорогу: и отсюда тоже ничего не было ни видно, ни слышно. И тогда медленно, шаг за шагом, он стал продвигаться туда, где лежали в засаде его дядя и милиционеры. Он понимал, что поступает нехорошо, ослушавшись приказа, что нельзя ему удаляться от лощины, но ноги сами вели вперед. Не было сил удержаться. И когда начались главные события, он видел все отчетливо и ясно...

Сперва где-то раздался шум скатывающихся камней. Спустя еще минуту метрах в двадцати от Руслана вспыхнул огонек. Маленький, от спички, тут же от него вверх побежали огненные струйки. Послышался осторожный скрип колес арбы, шепот Мурата:

— Помоги, Тимур. Толкай же!..

Скрежет перешел в перестук колес. Огонь быстро разгорался, и стало видно, что это горит сено на арбе. Держась за оглобли, Мурат и Тимур толкали арбу к обрыву. Колеса достигли края дороги, на миг замерли над пропастью и легко двинулись в темноту. Мурат и Тимур отпустили оглобли, бросились в разные стороны, упали на землю, защелкали затворами винтовок. На все ущелье разнесся грохот. Горящая арба катилась по крутому склону к речке. Сено с каждой секундой разгоралось все сильнее. В отсветах огня Руслан увидел на том берегу Ардона застывшие от неожиданности фигуры людей. Кони стояли по брюхо в воде, когда на них обрушилось это огненное чудовище; оторвавшись от воды, испуганно дрожа, они вытянули шеи и заржали, завидев приближающийся ком пламени.