Число зверя

– Я не понимаю, какое отношение одно имеет к другому, – сказал Гавальда.

– Поймете, если выслушаете мое признание. Вы ведь хотите добиться от меня признания, верно?

– Я хотел бы получить объяснение, – сказал генерал ордена. – И вы, в конце концов, можете считать, что вам повезло – вы ведь можете говорить здесь, в этом кругу. У комиссара Бианки есть право допросить вас в полицейском управлении, на ее условиях и так, как ей хочется. Вы должны быть благодарны ей, потому что только по причине ее благосклонности мы сидим здесь, Дэвид.

Финчер не сводил с Гавальда дерзкого взгляда.

– Вы действительно хотите, чтобы все это обсуждалось здесь, преподобный генерал? Ведь тем самым вы раскроете самую большую тайну нашего ордена.

Генерал затрясся в легком приступе кашля, и адмонитор, Хуан Фелипе Мартин, ответил вместо него:

– Commissario Бианки обещала не разглашать конфиденциальную информацию. Поэтому она находится тут одна, без своих коллег.

– Ну, тогда начинайте партию, – вызывающе произнес Финчер. – Расскажите о настоящей могиле Петра, так как все связано именно с ней!

– Настоящая могила Петра? – повторила Клаудия. – Теперь мне становится действительно интересно.

Гавальда сделал глубокий вдох, будто желая придать себе решимости, и начал:

– Вот уже несколько тысячелетий Рим – это важный город. Раньше это был центр светской власти, сегодня здесь располагается наша святая католическая церковь. Все это вовсе не случайность. Из старых преданий, хранящихся в тайных архивах Ватикана, мы знаем о древней силе, божестве, которому здесь поклонялись и которое, должно быть, и помогло первым римлянам превратить свое маленькое поселение в империю, господствующую во всем мире. Но это была злая сила, основанная на насилии и убийстве, на войне и разрушении. Не божество, а демон, стремящийся навлечь на людей беду. Этого демона нужно было прогнать, а его силу – держать в узде. По этой причине наша Церковь и обосновалась здесь, в Риме. Только присутствием добра, силы Бога, зло можно удержать в рамках.

– Зло? – недоверчиво спросила Клаудия. – О чем именно вы говорите, преподобный генерал?

– Зло имеет много лиц и имен. Его называют сатаной, змием, искусителем, дьяволом, зверем и так далее. Главное – не имя, а его суть. Рим был городом светской власти, источником искушения и греха, пока апостолы Иисуса не принесли сюда христианство. Теперь Рим – место, которое охраняет мир от зла. Сам Петр охраняет город и защищает нас от нового восстания темных сил. Так захотел Господь, когда сделал Петра первым епископом Рима. Его могила находится над обителью зла, настоящая могила, а не та, которую показывают туристам под собором Сан-Пьетро.

– Монсеньор Уэхара показал мне первоначальную могилу Петра, – заметила Клаудия. – Ту, в которой лежал апостол, прежде чем его переложили в другое место из-за строительных работ, проводившихся в четвертом столетии.

Гавальда покачал головой.

– Это вовсе не первоначальная могила Петра. Его кости никогда не лежали там, как и не лежат они в роскошном склепе под собором Сан-Пьетро, который сегодня показывают туристам. Все это – лишь обман, чтобы настоящая могила Петра, как она называется в преданиях, пребывала в покое. То место, где действительно погребли Петра после долгой, ужасной борьбы против зла. И до тех пор, пока он там лежит, гласит предание, зло не получит господства над миром.

– Где находится настоящая могила? – спросил Пауль.

– В катакомбах, и Общество Иисуса его охраняет. Не случайно Святой престол отдал нам Бюро археологических раскопок. Уже во время основания нашего общества надзор за обителью Зла был поручен святому Игнатию. Мы, иезуиты, всегда пользовались особым доверием, всегда были тайным орудием Церкви, и на то была важная причина.

Во время речи Гавальда Клаудия становилась все беспокойнее. Теперь она уже нервно ерзала в кресле, подобно Финчеру.

– Секундочку, преподобный генерал. Вы всерьез утверждаете, что все эти убийства как-то связаны с демоном, который дремлет где-то у нас под ногами?

– Демон? – Гавальда тяжело вздохнул. – В нашем так называемом современном мире это звучит чересчур безобидно. Говоря о демонах, люди могут думать о каком-то виртуальном создании из фильма или компьютерной игры. Однако речь идет не о черте с рогами и козлиными ногами, который танцует с ведьмами и выманивает у несчастных дураков душу. Речь идет о равновесии мира, о том, что перевесит, добро или зло. Победит человечность или корыстолюбие, сочувствие или жажда разрушения, радость или страх. Освободится ли сила, способная поработить или вовсе уничтожить человечество.

– Петр, – тихо сорвалось с губ Пауля. – Теперь я понимаю последние слова отца Анфузо. Петр – страж зла. Должно быть, Анфузо имел в виду именно это или что-то подобное.

– Преподобный генерал прав во всем, – заметил Финчер. – Но он забыл упомянуть, что тайная миссия Общества Иисуса неоднократно оказывалась на волосок от гибели. Сначала светские властители со своими поклоняющимися злу тайными советниками пытались стереть нас с лица земли. Поэтому нас, иезуитов, на протяжении столетий преследовали снова и снова. Однако Зло знает много способов добиться желаемого. Поскольку Общество Иисуса невозможно уничтожить снаружи, зло нашло дорогу в его сердце. Приверженцы старого, демонического божества, которых так и не удалось уничтожить полностью, проникли в наш орден, и таким образом само Общество Иисуса стало инкубатором зла. Никто точно не знает, сколько наших братьев лишь притворяются, что служат истинному Богу.

Клаудия смотрела на Финчера, открыв рот.

– Вам надо ехать в Голливуд, писать сценарии. На таких запутанных историях там можно разбогатеть.

– Не судите опрометчиво, commissario, – предупредил ее адмонитор. – Легко осуждать то, что неизвестно. Но тот, кто поступает подобным образом, часто делает это лишь затем, чтобы скрыть собственные страхи. То, что говорит отец Финчер, к сожалению, соответствует действительности. Нам уже давно известно, что в Общество Иисуса проникли отступники. Но мы не знаем ни их точного количества, ни того, кто принадлежит к «Сыновьям Старика».

– Сыновьям Старика? – переспросил Пауль. – Они так себя называют?

– Да, – ответил испанец. – Поскольку они почитают старую силу, старого Бога, который когда-то господствовал над Римом. Но против них бороться трудно. Мы можем только очень осторожно приниматься за дело, так как это не должно бросаться в глаза. Иначе может произойти сотрясение, которое расколет наш орден, а возможно, и всю нашу Церковь.

– Как раз это неверно! – громко возразил ему Финчер. – Снова и снова я проповедовал это, но я остаюсь в одиночестве на вершине ордена. Никто не хотел открыто выступать против последователей этого дьявола, и потому я вынужден был поставить знак!

Пауль испуганно посмотрел на него.

– Вы сейчас говорите о числе дьявола, о 666?

– О чем же еще? Это подходящий знак, чтобы заклеймить искусителя, не так ли? Теперь, раз об этом уже сообщают средства массовой информации, никто больше не сможет сунуть голову в песок. Мы с братьями обнаружили, что Сыновья Старика намерены перейти в нападение. Они хотят использовать выборы нового генерала ордена, чтобы получить власть над Обществом Иисуса. Мы должны были действовать, пока не стало слишком поздно!

Пауль старался осознать чудовищное значение этих слов и лишь некоторое время спустя смог облечь свои мысли в слова:

– Вы убили Ренато Сорелли – моего отца?

– Это совершил один из моих братьев, но спланировал убийство я. Я отправился, как вам известно, той ночью в монастырь Санта-Клара, чтобы убедить Марию позвонить своему прежнему возлюбленному. Она с трудом отличала реальность от сна, и мне не пришлось проявлять чудеса красноречия. Ей действительно удалось выманить этого сына дьявола, Сорелли, на Яникул, и таким образом мой план удался!

Пауль почувствовал, как в нем поднимается гнев, и с трудом сдержался, чтобы не броситься на Финчера.