Страница 88 из 92
– Понимаю.
– Кстати, не исключено, что она сегодня будет здесь. Ее подружки, или товарки, не знаю даже, как сказать, они уже здесь.
– Даже так... – Демин быстро взглянул на своего собеседника и, сцепив ладони, нахохлился.
Надо было срочно принимать решение. Если в зале собрались люди, которым Равская назначила встречу, значит... Что это значит? Она тоже должна быть здесь, она и приехала сюда десять минут назад, но не решилась войти... Конечно, фактор неожиданности иногда бывает очень важен, но... Но не будет ли оплошностью, если подойти к ним? Допросить их необходимо в любом случае. Лучше сегодня, чем завтра. И самое главное – до того, как с ними побеседует Равская. Да, завтра разговор может оказаться попросту бесполезным. Они будут подготовлены, запуганы, куплены – так ли важно, чем она их возьмет.
Демин медленно, все еще не приняв решения, поднял трубку телефона, раздумчиво покачал ее на руке...
– Выход через восьмерку, – подсказал метрдотель.
– Ну что же, попробуем через восьмерку. – Демин набрал номер, подождал несколько секунд и вдруг улыбнулся, услышав знакомый голос. – Иван Константинович, те ребята, которых я просил час назад... еще не выехали? Ах, уже... Нет, все хорошо. Надо бы еще двоих, Иван Константинович... На этот раз в ресторан «Интурист». Нет, ненадолго. Самое большее на час, но немедленно. Чего не бывает... Возможно задержание. Здесь перед входом в ресторан есть такой роскошный предбанник с креслами... Они не будут скучать... Публика интересная, разноязыкая, раскованная... Договорились. Всего. К черту! Идемте, – повернулся Демин к метрдотелю. – Покажите мне этих красоток.
Они вышли из-за шторы и остановились у колонны. Со стороны можно было подумать, что в ресторан пришел еще один посетитель и метрдотель осматривает зал, подыскивая ему место.
– Видите люстру? Вот сейчас я как раз смотрю на нее... А под ней столик, хорошо освещенный столик, за которым сидят три женщины... Видите? Стол еще не накрыт. Они только что пришли. Или же пока воздерживаются делать заказ... Скорее всего второе. Они всегда предпочитают, чтоб заказ для них делал кто-нибудь другой.
По мягкой ковровой дорожке Демин прошел в глубину зала. Столик, указанный метрдотелем, оказался небольшой, на четыре человека. За ним сидели три женщины. И еще один стул был приставлен – очевидно, ожидалось пять человек. Да, ведь Селиванова тоже приглашена, подумал Демин. Все правильно. Перед женщинами стояла бутылка сухого вина и какая-то холодная закуска. Оживленного разговора, когда собеседники интересны друг другу, когда им есть что рассказать, такого разговора не было. Чувствовалось, что женщины собрались не для того, чтобы повидаться.
– Прошу прощения, – Демин тронул спинку стула. – У вас свободно?
– Занято, – не глядя на него, ответила женщина с крупным тяжелым лицом. Она была моложе других и, чувствовалось, сильнее по характеру.
– Благодарю, – сказал Демин, присаживаясь. Сел он основательно, поудобнее придвинул стул, руки положил на стол. С интересом, благожелательно посмотрел на женщин. Одна из них, та, что сидела справа, показалась ему знакомой, он взглянул на нее пристальнее и с трудом узнал парикмахершу, которую видел в квартире Равской. Она была почти неузнаваема. Надменный взгляд, прищуренный, оценивающий, длинная сигарета во рту... Женщина тоже узнала Демина, сникла и сразу стала похожей на ту, которую он запомнил. Третья была наименее привлекательна – толстые круглые очки, приплюснутый нос, низкий лоб с морщинами...
– Вы плохо слышите? – спросила женщина с крупным лицом. – Здесь занято.
– Не надо, Зина, – сказала парикмахерша. Демин вспомнил, что ее зовут Лариса. – Этот товарищ по делу.
– Мы здесь все по делу, – улыбнулась третья.
– Галя! – предостерегающе прошептала Лариса. – Возьми себя в руки.
– Я предпочитаю, когда меня берут другие.
– Заткнись же наконец, – равнодушно сказала Зина и повернулась к Демину: – Ну молодой человек, какие дела привели тебя в нашу компанию?
– Этот товарищ... следователь, – поспешно вставила Лариса. – Если не ошибаюсь, мы с вами виделись час назад у Ирины Андреевны?
– Ошибаетесь. Мы виделись с вами два часа назад. Но это неважно. Давайте знакомиться... Моя фамилия Демин. Действительно, следователь. Ну, а с вами я познакомился, пока вы разговаривали... Зина, Лариса и Галя. Верно? Отлично.
– Вы считаете, что мы вступили в конфликт с Уголовным кодексом? – спросила Галя и почему-то привалилась грудью к столу.
– Не знаю, пока не знаю. Пока я занимаюсь расследованием обстоятельств смерти Наташи Селивановой. Если не ошибаюсь, я сейчас сижу на ее месте?
Демин решил сразу произнести эти слова, чувствуя, что так будет лучше всего. Если вытягивать какие-то сведения, спрашивать, настаивать на ответах и понимать, что они видят твою игру, потом сказать о смерти Селивановой... В этом будет что-то нехорошее, нечестное. А так одной фразой он сбил с женщин налет пренебрежения, деланой усталости, вечерней многообещающей истомы. Они сразу стали самими собой. И чуждыми, нелепыми сделались их наряды, ненужными оказались длинные, с диковинной этикеткой сигареты, а косметика на их лицах приобрела вид плохо нанесенного грима. Галя еще ниже припала к столу и в упор, неотрывно смотрела на Демина, ожидая от него новых слов, подтверждений, даже доказательств. Лариса, не шевельнувшись, продолжала сидеть как сидела, только вдруг лицо ее стало серым. Первой пришла в себя Зина. Она полезла в сумочку, вынула зажигалку, прикурила.
– Это точно? – спросила она.
– Да. Я с утра этим занимаюсь.
– Что с Наташей? – тихо спросила Галя.
– Выбросилась из окна. Сегодня на рассвете. Умерла в «Скорой помощи» по дороге в больницу.
– Что же будет, девочки?! – Лицо Гали сморщилось и сделалось совсем приплюснутым. – Как же это, а? Ведь Наташка... Ну, девочки!
– Помолчи! – резко сказала Зина. – Чего же вы хотите от нас, товарищ следователь?
– Я хочу знать, почему она это сделала.
– Вы уверены, что мы знаем?
– Да, я в этом уверен. Глядя на вас, я даже подумал, что вы ожидали чего-то подобного, что-то последнее время зрело, приближалось, становилось чуть ли не неизбежным...
– Мы ничего не знаем! – тонко выкрикнула Галя.
– Не торопитесь так говорить, – сказал Демин тихо. – Так говорить можно только в том случае, – он посмотрел прямо в сверкающие стекла очков Гали, – если вы чувствуете за собой прямую вину в смерти Селивановой. Если вы довели ее до этого. Понимаете? Я чужой человек в вашей компании, я только сегодня начал знакомиться с вами и то не могу сказать, что ничего не знаю. Я уже знаю много, завтра буду знать еще больше. Следствие только началось. Оно будет тянуться еще неделю, может быть, месяц...
– Нас уже допрашивали! – опять выкрикнула Галя.
– Знаю. Знаю, кто допрашивал, читал ваши показания. Они не очень откровенны, но пусть это останется на вашей совести. Я хочу сказать о другом – когда вас допрашивали, Селиванова была жива. И речь шла не о смерти человека, речь шла о спекулянте Татулине. И только. И ваше, скажем, невинное лукавство во время следствия, в конце концов, не имело слишком большого значения. Сейчас речь о другом. – Демин посмотрел каждой женщине в глаза, задержал взгляд на бутылке с сухим вином, повертел в руках пачку с сигаретами... – Для начала скажу, что уже побывал на запасной квартире гражданки Равской... Этот стульчик ее дожидается? Вряд ли она сегодня придет... Так вот о квартире... Видел ее, знаю, что вы там бываете, знаю, с кем, зачем и так далее... Вы меня понимаете?
– Что же вы еще знаете? – поинтересовалась Зина.
– Знаю, например, зачем вы пришли сюда сегодня.
– Интересно! Я, например, понятия не имею! – Зина вызывающе посмотрела Демину в глаза.
– Я бы выразился так... Вы пришли сюда, чтобы забыться. И послушайте, – сказал Демин с горечью, – не мое дело говорить вам правильные слова, которых вы терпеть не можете, так же как и я... Все правильные слова вы сами себе скажете. Не сегодня, так завтра, послезавтра. Через год. Скажете. Не об этом речь... Человек погиб. Человек был доведен до той безнадежности, когда прыжок из окна кажется спасением, когда смерть кажется избавлением... Красивая девушка, вроде все складывается неплохо, а она головой в асфальт. Почему? Неужели вот эта красивая жизнь так ей поперек горла стала? Простите меня, Лариса, Зина, Галя... но вы не кажетесь мне очень счастливыми, и я не стал бы спорить, что у вас никогда не было таких отчаянных мыслей, какая пришла в голову Селивановой сегодня утром... Разговор у нас с вами предварительный, неофициальный разговор.