Страница 87 из 92
«Это ведь сыграть надо!» – почти с восхищением подумал Демин.
– Больше никого не было?
– Нет, никого...
– Ты, бабка, что же следствие в заблуждение вводишь? – басом спросил старший Пересолов. – А про парня Наташкиного чего молчишь?
– Ох, и верно, – послушно согласилась Сутарихина. – Приходил парнишка, весь вежливый такой, обходительный, я его раньше и не видела вовсе... Где-то у них с Наташей встреча назначена была, а она не пришла... Вот он и забежал узнать, в чем дело... А как узнал... Ну что говорить – вот так весь день и бьем добрых людей по темечку.
– Звонков не было?
– Никто не звонил, – твердо сказал старший Пересолов. – Селивановой никто не звонил. Я весь день дома был. Толька в магазин, правда, смотался, а я все время здесь. – Василий, поняв, что утром погорячился, явно поддабривался. – Лечились мы с Толькой сегодня.
– Вылечились?
– Ничего, поправились. Хоть снова начинай.
– А этот парнишка... Откуда он?
Анатолий вышел из комнаты и протянул Демину листок.
– Это его адрес и телефон, – сказал Василий. – Вдруг, думаю, пригодится... Вот и велел Тольке все записать.
– Спасибо! – поблагодарил Демин. – Вот за это спасибо. Толик, а ты завтра заходи в управление. Повестку я тебе оформлю. И освобождение от работы.
– Постараюсь, – сказал Анатолий.
– Толик, ты не понял. Не надо стараться. Надо прийти.
– Мал он еще, простоват, – пробасил Василий. – Вы, товарищ следователь, не беспокойтесь. Я ему все объясню. Придет.
– Эта подружка, которая только что забегала, ничего не спрашивала? – повернулся Демин к Сутарихиной.
– Да нет вроде... Только спросила, дома ли Наташа... А я тут же в рев. Толик ей объяснил... Она глаза закатила и затылком на стенку пошла. Во как...
– Надо же! – опять восхитился Демин.
Едва Демин захлопнул за собой дверцу, как машина круто развернулась и понеслась в сторону заправочной станции.
– Все в порядке? – спросил Кувакин.
– Да, вполне. Оказывается, у мадам Равской еще хватило сил дать в квартире маленькую гастроль... В обморок падала, воды просила, глаза закатывала – целый комплект выдала. Тоже, между прочим, кое-что говорит о человеке. Ведь ее никто не заставлял такие номера откалывать. Не гони, Володя, вниз не надо съезжать, остановись вон там, наверху...
– Стоят, – удовлетворенно сказал Кувакин.
– Вот здесь останавливай. Отлично. Теперь, Володя, приготовься. Как только таксист посмотрит в нашу сторону, мигни ему фарами. Давай! Порядок... Он заметил нас. Ну, теперь пристраивайся к нему в хвост и валяй.
– Рад стараться, – пробурчал водитель.
Судя по всему, Равская не торопилась. Пока таксист заправлял машину, она отошла в сторонку и стояла, глядя на светящиеся в снегопаде окна, проступающие контуры домов, на проносящиеся огни машин. И даже когда таксист подъехал к ней и распахнул дверцу, она не торопилась садиться, видно, не решив еще, куда ей следует отправиться.
– Твой прогноз, Валя? – спросил Кувакин.
– Поездка у нее должна быть... сугубо деловая. Предупредить, договориться, устрашить кое-кого... Не одна работала.
Наконец такси выехало на проезжую часть. Водитель несколько раз мигнул подфарниками – мол, помню о вас, ребята, пристраивайтесь.
– А я знаю, куда она едет, – неожиданно сказал Демин. – В ресторан направляется. В тот самый, куда велела Селивановой сегодня приходить. Не исключено, что выпивончик намечается.
– «Интурист»?
– Точно. Смотри, водитель перестраивается в правый ряд, значит, остановка у тротуара... Так и есть.
Вокруг громадного стеклянного здания гостиницы светилось зарево. Выше пятого этажа отдельные окна уже не различались, только смутное сияние уходило высоко в небо. Такси остановилось метрах в пятидесяти от главного подъезда, но из него никто не выходил. Прошла минута, вторая, третья...
– Может, мы ее прозевали? – забеспокоился Кувакин.
– Там она, – сказал Демин. – Осторожная баба, эта Равская. Нам с ней еще возиться и возиться. Вот сидит она сейчас, смотрит в ветровое стекло и тасует, тасует, перебирает возможные поступки, решения, людей перебирает, нас с тобой, мы тоже в колоде, столь презираемого ею Татулина и уже мертвую Наташу Селиванову...
– Они трогаются, – сказал водитель.
– Подожди, Володя, – остановил его Демин. – Я выхожу. Пойду в ресторан. А ты, Коля, дуй за ней. Связь через дежурного. Докладывай сразу, как только будут новости. С Равской поосторожнее. Не упустите. Всего.
Машина сорвалась с места и через секунду скрылась в снегопаде. Демин проводил ее взглядом и решительно направился к входу в ресторан.
Тускло мерцающий вестибюль, отделанный холодным серым мрамором, с низкими креслами, круглыми столиками, стойками всевозможных гостиничных служб, производил внушительное впечатление и напоминал скорее зал крупного аэропорта, а громкий разноязычный говор лишь дополнял это впечатление.
Гардеробщик мимоходом пренебрежительно посмотрел на Демина, его тощий мокрый плащ взял брезгливо, двумя пальцами, номерок бросил на стойку небрежно, не глядя.
– Батя! – Демин поманил гардеробщика пальцем и, наклонившись к самому уху, спросил: – Президент уже здесь?
– Что?! – присел от неожиданности гардеробщик. – Какой... президент?
– А, так ты не в курсе, – разочарованно протянул Демин. И довольный, не торопясь, поднялся на второй этаж, где располагался ресторан с настолько большим залом, что его противоположная стена терялась в голубоватой дымке.
– Простите, – неожиданно возник перед Деминым метрдотель, – но у нас сегодня свободных мест, к сожалению, нет.
– С чем я вас и поздравляю, – улыбнулся Демин. Его почему-то привела в хорошее настроение вежливая нагловатость и какая-то стерильная опрятность этого полнеющего, лысеющего человека. – Давно здесь работаете?
– Да, – помолчав, ответил метрдотель. Что-то сразу изменилось во всем его облике. Прошла какая-то секунда, и перед Деминым стоял уже вполне нормальный человек, с которым можно было разговаривать. Опыт общения сразу дал себя знать – метрдотель после первых же слов Демина понял, что перед ним не обычный провинциал, от скуки забредший в столь экзотическое место, что с ним лучше вести себя осторожней. – Вам что-нибудь нужно узнать?
– Я следователь. Моя фамилия Демин. Мы можем поговорить две-три минуты?
– Две-три можем.
– Как вас зовут?
– Евгений Федорович. Прошу сюда. – Метрдотель отдернул неприметную штору и пропустил Демина в маленькую комнатку, где, кроме стола и двух стульев, ничего не было.
– Ваш кабинет?
– Можно и так сказать.
Демин сел, с силой потер ладонями лицо, словно хотел снять усталость, испытующе взглянул на метрдотеля. Потом вынул из кармана пачку фотографий и положил их на стол.
– Евгений Федорович, постоянных посетителей вы, надеюсь, знаете?
– Точнее сказать – могу узнать. А знать... Я не уверен, что знаю самого себя.
– Посмотрите, нет ли здесь ваших завсегдатаев? – Демин протянул пачку фотопортретов, среди которых были и Селиванова и Равская.
Метрдотель взял снимки, перебрал их, внимательно всматриваясь в каждое лицо, потом уверенно вынул портрет Равской и положил перед Деминым.
– Вот эта дама у нас иногда... бывает.
– Кто она?
– Понятия не имею.
– Ну, по вашей оценке – купчиха, выпивоха, деловой человек, потаскушка...
– Последнее, пожалуй, к истине ближе всего, – усмехнулся метрдотель. – Хотя я несколько раз наблюдал и сугубо деловые встречи этой дамы с нашими постояльцами, гостями «Интуриста». И вообще, насколько я заметил, она предпочитает любые дела, вы меня понимаете, иметь с иностранцами.
– Почему?
– Кошелек потолще, это, конечно, самое важное обстоятельство. А кроме того, они ничем не связаны, всегда свободны, на многие вещи смотрят проще, ищут приключений, связей. Там, где наш человек будет совеститься, искать слова, у них все отработано... Знаете, они более раскованны, более уверены в себе. Это естественно, приезжают в основном люди состоятельные, сделавшие карьеру, обеспечившие себя на годы вперед. Если я не ошибаюсь, именно с такими людьми она чувствует себя легко и просто. У нее с ними одна шкала ценностей, если можно так выразиться.