Нефритовая страна

Однако из-за неотложных дел Блейд только через час смог попасть в фургон главнокомандующего, около которого устало поводили боками несколько низеньких гривастых лошадок. Когда он вошел внутрь, Растум приветствовал его плутоватой улыбкой.

— Взгляни-ка, сир Блейд. Похоже, ты стал одним из богов Ката, — что-то загадочно поблескивало в руке воеводы.

Под любопытными взорами разведчиков, с головы до ног покрытых пылью, Растум вручил Блейду маленькую нефритовую статуэтку.

— Я не знал, что ты пользуешься среди них таким почетом, — насмешливо произнес он — Если так, стоит ли нам углубляться в чужие земли? Мы можем все решить прямо сейчас, верно?

Блейд удивленно разглядывал свое изображение: крохотный нефритовый воин в доспехах, с коротким мечом в руке, безмятежно всматривался куда-то вдаль, выпрямив спину и слегка отставив одну ногу. Неизвестный скульптор весьма удачно поймал эту позу и потом с великолепным мастерством и изяществом воплотил в камне.

Он посмотрел на Растума и пожал плечами.

— Ты говоришь загадками, воевода. Откуда у тебя эта фигурка?

Растум кивнул, и старший отряда разведчиков, низенький кривоногий воин, принялся рассказывать:

— Мы заезжали в деревню катайцев, сир Блейд. Как нам были приказано, мы объяснили людям, что идем с миром и хотим лишь найти какую-нибудь важную персону для переговоров с нашими вождями. Один из крестьян согласился отвести нас в ближайший город; там, на центральной площади, мы увидели точно такую же статую, только во много раз больше, коротышка воздел обе руки к небу и даже приподнялся на цыпочках, чтобы показать, насколько она огромна.

— И в каждом доме а мы побывали во многих домах — так вот, в каждом доме есть такая фигурка. Мы выпросили эту, чтобы отвезти тебе. В Кате много богов, и теперь ты сделался одним из них.

Блейд, все еще ошеломленный этим известием, смотрел, как лучи угасающего солнца просвечивают сквозь ажурную статуэтку.

— А они не говорили вам, как это случилось?

— Говорили, — кивнул монг. — Так приказала великая императрица Мей. В каждом городе и деревне ее провинции есть твоя большая статуя, в каждом доме — маленькая. И все это — в память о тебе.

Значит, Лали думает, что он погиб!

Через день монги въехали в деревню, и Блейд решил собственными глазами увидеть свою статую. Жители деревни, заметив его, менялись в лице, дети убегали с воплями, словно матери с рождения пугали их призраком чернобородого великана… Что там говорится в подобных случаях? «Засыпай скорее и не капризничай, не то придет сир Блейд и заберет тебя!»

Блейд долго рассматривал свое изображение, выполненное в нефрите и водруженное на мощном нефритовом постаменте. Наконец он решил, что статуя смотрится весьма величественно. Неужели любовь маленькой императрицы оказалась столь пылкой, что она решила обожествить его? Невероятно!

Он тронул каблуками коня и присоединился к колонне, но тут боль опять сковала обручем виски. Блейд припал к шее лошади, стараясь не вывалиться из седла.

А монги шли все дальше и дальше. На стене по-прежнему не замечалось никакого движения, только сигнальные огни пылали на огромных сторожевых башнях. Растуму не удалось выяснить, кто зажигает их каждую ночь — только слабое облачко пыли время от времени поднималось далеко на западе.

Воевода уже совсем потерял терпение.

— Как же мы заключим договор с Катом? — возмущался он. — Их солдаты, словно привидения, прячутся где-то, — а потом нападут, даже не спросив, зачем мы сюда пришли!

— Терпение, — успокаивал его Блейд. — Нужно только не прекращать попыток, и они непременно ответят.

Растум ворчал, но слушался. И маленькие отряды разведчиков с белыми лошадиными хвостами на копьях — символом мира — снова отправлялись далеко на запад.

А впереди все так же продолжали перемигиваться сигнальные огни, и никто не спускался со стены, чтобы встретиться с ними. Растум совсем помрачнел и постоянно бормотал о том, что упрямство Блейда заведет их в ловушку.

Бейбер теперь вырядился в тяжелый кожаный доспех, обзавелся мечом и пикой и разъезжал на лошади, отлично управляясь с ней одними руками. Однажды он увязался за Блейдом и начал обеспокоенно высказывать ему свои претензии:

— Я попал в незавидное положение, — признался он. — Конечно, я — твой человек, но я, к тому же, человек Растума. И боюсь, что он прав — по твоему настоянию мы зашли очень глубоко на имперскую территорию, и все идет к тому, что скоро нам придется с ними драться. Коли такое произойдет, я, как все, буду убивать катайцев. А что сделаешь ты?

Блейд холодно взглянул на него.

— Разве я не убивал их во время штурма города? Ответь на мой вопрос, и тем самым ответить на свой.

Старик прикрыл сияющую под солнцем лысину капюшоном плаща и покачал головой.

— Тогда тебе пришлось драться, ибо ты был рабом. А сейчас ты свободен… и ты — их бог. Никто не в силах заставить тебя делать то, чего ты не хочешь.

— Да, но если имперские солдаты нападут на нас, я не собираюсь бросать монгов на произвол судьбы. Я стану драться вместе с вами, и Растум это прекрасно знает. Лучше всего, если нам удастся обойтись без кровопролития. Скажи мне честно, старик, неужели ты не устал от непрерывной войны?

Бейбер украдкой посмотрел на разведчика и вытер со лба пот.

— Устал, сир Блейд, — печально кивнул он, — давно устал. Я уже стар и хотел бы провести свои последние годы в мире и спокойствии. Но, по-моему, ты добиваешься невозможного, — Бейбер пожал плечами. — Войны всегда были и всегда будут. Как иначе храброму человеку заработать себе на достойную жизнь? И все же мне больше по нраву твоя идея.

Боль пронзила голову Блейда, и пару минут он обливался холодным потом, стараясь всеми силами удержаться в седле. Потом спазмы прошли. Да, сегодня Лейтон подобрался к нему совсем близко! Блейд помотал головой и вытер лицо краем плаща.

— Тебе нездоровится? — сочувственно поинтересовался Бейбер.

— Ничего, просто я тоже устал. И я хочу, чтобы катайцы перестали играть в прятки и ответили на наши призывы.

Ранним утром войско перебралось через невысокий хребет и начало спуск в глубокую горную долину, по форме напоминающую котел, посреди которой раскинулся еще один небольшой городок. Глядя с высоты, Блейд мог легко различить гордо реющий над городскими стенами флаг с изображением луны и таинственный зеленый блеск его статуи, установленной на центральной площади. Люди на улицах спокойно шли по своим делам, не обращая на монгов никакого внимания.

Растум, нахмурившись, подал сигнал к остановке. Задумчиво потеребив повязку на своей культе, воевода посмотрел на Блейда. Перед ними лежала тропа, спускавшаяся вниз, прямо к городским воротам.

— Не нравится мне это, сир Блейд, — главнокомандующий указал на цепь высоких утесов, закрывающих выход из долины. — Слишком все тихо. А в этих скалах может спрятаться целая армия. Как бы не угодить в ловушку… Ты ведь знаешь, что долгий поход и штурм того города у моря подорвали наши силы. Полегли лучшие воины, а молодежь еще только подрастает.

— Да, все так, — кивнул Блейд. — Но пока я не вижу армии, преследующей нас.

Растум все еще хмуро оглядывал окрестные холмы. Потом он решительно произнес:

— Мы останемся здесь, наверху. Я не поведу своих людей в ловушку, хотя… — взгляд его обшарил зеленую солнечную долину, мирно и приветливо раскинувшуюся перед ними. — Это был бы прекрасный дом для нашего народа. Здесь мы могли бы обосноваться и поискать иные пути, ведущие к процветанию.

Блейд внимательно следил за лицом воеводы.

— Нет, не монг, мой друг, — сказал он наконец. — И все же — монг. Правда, такой, какие не снились твоим чистокровным подданным.

Растум гордо кивнул.

— Я — каук. Но это мои люди я несу за них ответственность и обязан заботиться о них. Поэтому я также и монг.

— А теперь, воевода, — сказал Блейд, оглядывая долину, — постарайся не наделать ошибок и отпусти меня вниз на переговоры. Одного. К сожалению, ты оказался прав.