Киево-Печерский патерик

Блаженный же рече к нему: «Добро есть уповати на Господа, нежели надѣатися на человѣка: вѣсть же Господь, како препитати всю тварь, могый заступати и спасати бѣдныа. Брата же моа, не плачита менѣ, но плачита себѣ и чад своих. Врачеваниа же в животѣ не требовахъ, мертвиибо живота не имут видѣти, ни врачеве могут въскресити». Исходя же с ним в печеру, исъкопа гробъ себѣ и рече сирянину: «Кто наипаче възлюби гробъ сей?» И рече сирянинъ: «Видѣ, яко аще кто хощет, но ты живи еще, а мене здѣ положи». Блаженный же рече: «Буде тебѣ, якоже хощеши». И тако остригся, пребысть плачася день и нощь не престаа за три мѣсяци. Блаженный же утѣшаше его, глаголаше: «Брате Петре! Хощеши ли, поиму тя с собою?» Онъ же со плачем рече к нему: «Хощу, да мене пустиши, и азъ за тя умру, ты же моли за мя». И рече к нему блаженный: « Дръзай, чадо, готовъ буди: въ 3-й бо день отъидеши к Господу». По проречению же святаго, по 3-хъ дьнехъ причастився божественыхъ животворящих тайнъ бесмертных, и възлегъ на одрѣ, опрятався, и простеръ нозѣ, предасть душу в руцѣ Господеви.

Блаженный же сказал ему: «Лучше уповать на Господа, нежели надеяться на человека: ведает Господь, как пропитать всю тварь, и может защищать и спасать бедных. Братья же мои пусть не обо мне плачут, а о себе и о детях своих. Во врачевании же я и при жизни не нуждался, а мертвые не оживают, и врачи их воскресить не могут». И пошел он с ним в пещеру, вырыл могилу себе и сказал сириянину: «Кто из нас сильнее возжелает могилу сию?» И сказал сириец: «Пусть будет, как кто хочет, но ты живи еще, а меня здесь положи». Тогда блаженный сказал ему: «Пусть будет, как ты хочешь». И так постригся сириец, и три месяца день и ночь пребывал в постоянном плаче. Блаженный же утешал его, говоря: «Брат Петр! Хочешь ли, я возьму тебя с собою?» Он же со слезами отвечал ему: «Хочу, чтобы ты отпустил меня, и я за тебя умру, ты же молись за меня». И сказал ему блаженный: «Дерзай, чадо, и будь готов: через три дня отойдешь к Господу». И по пророчеству святого через три дня причастился тот божественных и животворящих, бессмертных тайн, лег на одр свой, оправил одежды свои и, вытянув ноги, предал душу в руки Господа.

Блаженный же князь Святоша потом пребысть лѣт 30, не исходя из монастыря, дондеже преставися въ вѣчный живот. И въ день преставлениа его мало не весь град обретеся.

Блаженный же князь Святоша жил после того тридцать лет, не выходя из монастыря до самого преставления в вечную жизнь. И в день преставления его чуть ли не весь город пришел.

И се увѣдавъ брат его и пославъ с молбою къ игумену, глаголя, прося собѣ на благословение креста, иже у паремантии его, възглавница и кладкы его, на нейже кланяшеся. Игуменъ же дасть ему, рекъ: «По вѣре твоей буди тобѣ!» Сей же, приимъ, честно имяше и вдасть игумену 3 гривны злата, да не туне възметь знамение братне. Сему же Изяславу нѣкогда разболѣвшуся, и уже в нечаании от всѣхъ бывша, и при смерти суща того видѣвше, приседяху ему жена его, и дети его, и вси боляре. И сий же, мало въсклонився, проси воды печерьскаго кладязя и тако онемѣ. Пославше же, взяша воды; и, отръше гробъ святаго Феодосиа, дасть же игуменъ власяницу Святошину, брата его, да облекуть его в ню. И прежде дажене вниде носяйводу и власяницю, и абие проглагола князь: «Изыдете скоро на срѣтение пред градъ преподобныма Феодосию и Николѣ». Вшедшу же посланному с водою и съ власяницею, и възопи князь: «Никола, Никола Святоша!» И давше ему пити, и облекоша его въ власяницу, и абие здравъ бысть. И вси прославиша Бога и угодникы его. Ту же власяницу взимаше на ся, егда разболяшася, и тако здравъ бываше. Самъ же къ брату ехати хотяше, и удръжанъ бысть от тогда сущих епископъ. Въ всякую же рать сию власяницу не себѣ имяше, и тако без вреда пребываше. Съгрѣшившу же ему нѣкогда, не смѣ взяти еа не себѣ, и тако убиенъ бысть врати; и заповѣда в той же положити ся.

И когда узнал об этом брат Святоши, то прислал с мольбой к игумену, прося себе на благословение крест от парамана его, подушку и кладку его, на которой он преклонял колена. Игумен дал это ему, сказав: «По вере твоей да будет тебе!» Князь же, приняв дар, бережно хранил его и дал игумену три гривны золота, чтобы не безвозмездно взять знамение братнее. Этот Изяслав однажды так разболелся, что все уже отчаялись за него и считали, что он при смерти, и сидели возле умирающего жена его, и дети его, и все бояре. Он же, приподнявшись немного, попросил воды из печерского колодца и онемел. Послали и набрали воды; игумен же, взяв власяницу Святошину, отер ею гроб святого Феодосия и велел облечь в нее князя, брата Святоши. И еще прежде чем вошел несший воду и власяницу, князь вдруг проговорил: «Выходите скорей за город встречать преподобных Феодосия и Николу». Когда же вошел посланный с водой и власяницей, князь воскликнул: «Никола, Никола Святоша!» И дали ему пить, и облекли его во власяницу, и он тотчас выздоровел. И все прославили Бога и угодников его. И всякий раз, как Изяслав заболевал, то облачался он в эту власяницу и так выздоравливал. И хотел сразу же поехать к брату, но удержали его находившиеся тут епископы. Во всех битвах надевал он эту власяницу на себя и оставался невредим. Однажды же, согрешивши, не посмел надеть ее и был убит в битве; и завещал он в той власянице похоронить себя.

Многа же и ина исправлениа о том мужи повѣдають. Иже и донынѣ свѣдають ту сущии черноризци о блаженнѣмъ князи Святоши.

И о многих других деяниях этого мужа рассказывают. И доныне еще знают черноризцы печерские о блаженном князе Святоше.

К Поликарпу. И пакы обращу к тебѣ слово. Что таковое ты съдѣа? Богатество ли остави? — но не имѣ его. Славу ли? — но не постиже еа, от убожества въ славу прииде и въ все благое. Помысли сего князя, егоже ни единъ князь в Руси сътвори: волею бо никтоже вниде в чернечество. Въистину сий болѣ всихкнязий рускыхъ! Како же сравнается твоа укоризна того власяници? Ты бо в наготу позванъ еси — и се ризами красными украшаешися, и сих ради обнаженъ имаши быти нетлѣнныа одѣжда и, яко не имѣа брачныа ризы, сирѣчьсмирениа, — осудишася. Но что пишет блаженный Иоанъ, иже в Лѣствици: «Жидовинъ жадаеть брашна, да празнуеть по закону». Ты же, сим подобяся, попечение твориши о питии и о ядении, симъ славенъ ся творя. Послушай блаженнаго Евагриа: «Мних, аще согрѣшить, празника на земли не имать». Ни питай тѣла своего, да не супостат ти будеть, ни выше мѣры начни высокых: егда не возмогъ, укоризну себѣ восприимеши. Буди подражатель святых отець, да небудеши лишен божественыа славы тоа. Аще не постигнеши съ совръшенными венчанъ быти, поне со угодившими похваленъ быти подщися. Вчера пришелъ еси в чернечьство, и уже обещеваешися, и прежде навыкновениа епископъству хощеши, и законодавець крѣпокъ показуешися; и прежде своегопокорениа всѣхъ смирити хощеши; мудроствуеши высокаа, съ гръдынею повелеваа, съпротивно отвещеваа. Сиа вся навыкох от устъ твоихъ, яже помышляеши о земныхъ, а не о небесных; о плотъскихъ, а не о духовных; о похотех, а не о въздержании; о богатествѣ, а не о нищетѣ. Свѣта отступи, а въ тму дал ся еси; жизнь отвръгъ и муку вечную себѣ уготовалъ еси, приимъ оружие на врага, и то въ свое сердце вънзилъ еси. Въспряни, брате, и разумѣй опасно о своем житии, неподвижну мысль имѣа и умъ от святаго мѣста того.

К Поликарпу. И опять к тебе обращу слово. Свершил ли ты что-нибудь подобное? Богатство ли оставил? — но ты не имел его. Славу ли? — но ты не достиг ее, а от убожества можно к славе прийти и ко всему доброму. Подумай об этом князе — такого ни один князь на Руси не сделал: по своей воле никто не вступил в иночество. Воистину он выше всех князей русских! Что же значит твоя обида перед его власяницей? Ты вот к нищете призван, а нарядными одеждами украшаешься, и за то лишен будешь нетленной одежды и, как не имеющий брачной ризы, то есть смирения, — осудишься. Вот что пишет блаженный Иоанн в Лествице: «Иудей радуется субботе, чтобы по закону отпраздновать ее едой». И ты, подобясь ему, заботишься о питье и о еде, и в том полагаешь свою славу. Послушай блаженного Евагрия: «Монах если согрешит — не имеет праздника на земле». Не насыщай тела своего, чтобы не стало оно твоим супостатом, не начинай подвига выше меры: если не осилишь — только укоризну себе примешь. Подражай святым отцам и не лишишься божественной славы. Если не удостоишься быть увенчанным с совершенными, то хотя бы с угодившими Богу старайся удостоиться похвалы. Вчера вступил в монашество, а уже даешь обеты и, не привыкнув к иноческой жизни, хочешь епископства, и законодавцем строгим показываешь себя; сам не выучившись покорности, всех смирить хочешь; мудрствуешь о высоком, с гордынею повелевая и с дерзостью возражая. Все это привык я слышать из уст твоих, потому что помышляешь ты о земном, а не о небесном; о плотском, а не о духовном; о страстях, а не о воздержании; о богатстве, а не о нищете. От света отступил ты и во тьму впал; блаженство отверг, и муку вечную себе уготовил, и, вооружившись на врага, то оружие в свое сердце вонзил. Воспрянь, брат, и поразмысли внимательно о своей жизни, чтобы мысль твоя и ум твой были твердо обращены к этому святому месту.