По Южной Индии

Самый красивый из дворцов низама — Фалакхнума-пэлас. Его называют дворцом «тысячи и одной ночи». Он стоит на гранитном уступе неподалеку от последних городских кварталов и господствует над Хайдарабадом. Фалакхнума-пэлас был построен в восьмидесятые годы XIX века крупным джагирдаром Викар-уль-Умра. На сооружение дворца было затрачено 4 миллиона рупий. Однако здание оказалось не под силу его хозяину, и обанкротившийся наваб «подарил» его шестому низаму, за что получил небольшое вознаграждение. Дворец «тысячи и одной ночи», поразивший неизбалованное воображение хайдарабадских обывателей, представляет собой образец непритязательного вкуса феодальных властителей, стремившихся подражать своим западным собратьям. Утомляющая восточная пышность залов дворца сочетается с европейским убранством.

Усман Али-хан этим дворцом сам не пользуется. В нем принимают почетных гостей. В Фалакхнума-пэлас останавливался президент республики Раджендра Прасад.

Постоянная резиденция низама находится на Кинг-Коти-роуд. Дворец, состоящий из ряда невзрачных зданий, обнесен каменной стеной и занимает несколько кварталов. Вычурные ворота дворца охраняются личной гвардией низама, одетой в форму цвета хаки. Желтые тюрбаны красуются на головах стражников. Они вооружены старыми английскими винтовками, кривыми ятаганами, средневековыми мечами. Дежурные телохранители стоят навытяжку перед воротами. Против ворот, по другую сторону улицы, расположены служебные помещения и кухня его высочества. Когда-то низаму принадлежало огромное княжество, а теперь он превратился даже не в марионеточного властителя, а в какого-то сказочного андерсеновского короля. Того самого короля, который в старых домашних туфлях идет открывать двери своего королевства промокшей до нитки принцессе. Но этот настоящий «король»-низам в значительной степени уступает в человеческих качествах своему сказочному коллеге.

Население музейного «королевства» — несколько тысяч человек. Сюда входит сам «король», многочисленное потомство, гарем его высочества (правда, в последнее время он существенно сократился, говорят, до 100 человек), служащие, помогающие властителю управлять «государством», личная охрана низама, множество слуг и приживальщиков.

Ранним утром первые лучи восходящего солнца золотят минареты мечетей, красноватыми бликами ложатся в воды реки Муси, будят трудовой Хайдарабад. На улицах появляются рикши, дхоби[5] несут узлы стиранного белья, хозяйки идут на рынки. Некоторое время спустя потоки велосипедистов и пешеходов устремляются к воротам фабрик и многочисленных мастерских. Вслед за рабочими служащие спешат в свои учреждения, начинают открываться магазины. Жизнь, полная напряженного труда, охватывает город.

«Королевство» на Кинг-Коти-роуд тоже просыпается. Но жизнь там другая, полная праздности, ненужных развлечений и мелких страстей. Низам встает довольно рано. Пока голова свежа, необходимо выполнить самую важную государственную работу. Надо придумать меню на весь день. Его высочество пишет меню лично. Это не простое меню, которое составляют в ресторанах и кафе, а королевский указ — фирман.

После того как написаны эти важные государственные документы, его высочество может считать, что жизнь даром не прожита. А подданные, если они сегодня едят, могут считать, что в «государстве» все благополучно и оно процветает.

Низам составляет три меню: одно — для высокопоставленных членов семьи, другое — для гарема и личных слуг, третье — для дворцовых слуг. Меню-фирман закрепляет социальное неравенство, существующее в этом феодальном «государстве». Каждый день качество еды напоминает подданным, к каким «классам» общества на Кинг-Коти-роуд они принадлежат. «Прожорливость» подданных внушает низаму серьезные опасения. Ведь ему приходится тратить на еду 500 тысяч рупий в год, или 1,5 тысячи ежедневно. Кухня «королевства» доведена до высокого совершенства. Каждое блюдо готовят специальные повара. Есть повара, которые специализируются на приготовлении только рисовых блюд, другие занимаются мясными, третьи готовят овощные соусы, четвертые — сладкое и т. д. Несколько раз в день дорогу между воротами дворца и кухней пересекает вереница слуг. Они несут на головах блюда с яствами. Блюда прикрыты желтыми кусками ткани. Столько же раз и низам садится за стол.

Со своего стола он посылает немного пищи сыновьям. Это значит, что его высочество не забыл и неустанно думает о своем потомстве.

Дела второстепенные выполняются низамом в собственном «офисе». «Офис» — это кресло, стоящее на веранде дворца. Здесь его высочество низам пишет фирманы. От возможных покушений на правителя во время этой общеполезной деятельности его охраняет личный страж. Кроме телохранителя, здесь присутствуют еще два человека. Один разносит фирманы по дворцу тем, для кого они написаны, и следит за телефоном. Второй снабжает низама водой. Его высочество все время мучает жажда, и к тому же он брезглив. После каждой написанной им страницы он моет руки.

Ежедневно пред очи властителя предстают два советника по финансовым делам. После обсуждения финансового состояния «государства» Усман Али-хан идет посмотреть на свои сокровища. Старческие хищные руки ласкают холодноватую полированную поверхность драгоценных камней, тонут в грудах золота, бегают по искусной чеканке бесценных изделий… Созерцание богатств вливает новые силы и бодрость в хилое тело низама. Теперь он опять может продолжать править «королевством». От исполнения государственных дел его высочество отрывают еда и очередные намазы. Усман Али-хан очень набожен, с той исступленностью, которая отличает человека с нечистой совестью. Он, как самый правоверный мусульманин, аккуратно посещает по пятницам мечеть.

Когда спадает жара и наступает успокоительная прохлада, низам покидает свое «королевство». Он садится в автомобиль. На машине нет номера. Вместо номера значится: «Кинг-Коти (Хайд) У.». «У» — это Усман. Возможно, совершать поездки по городу в предвечерние часы заставляет низама желание увидеть, как живет новая столица, а возможно, и стремление напомнить горожанам о своем существовании. Как бы то ни было, а автомобиль бывшего правителя регулярно колесит по улицам Хайдарабада.

Обычно после такой поездки низам прогуливается перед порогами своего дворца. Вот в одну из таких прогулок я и встретила его на Кинг-Коти-роуд.

Времена этого человека в неопрятном ширвани прошли. Его власть теперь не простирается дальше каменных стен дворца на Кинг-Коти-роуд. Ушли заморские хозяева, и он больше не нужен стране. Пожалуй, молодая республика не нуждается и в этом музейном «королевстве», содержание которого обходится ей слишком дорого…

«БЫВШИЕ» И «НАСТОЯЩИЕ»

После ликвидации системы джагирдари судьбы бывших феодалов и придворной знати сложились по-разному. Но типичным является упадок и медленное угасание некогда могущественных феодальных родов. Компенсации, которую они получают за утерю своих джагаров, явно не хватает на привычный образ жизни. Отказаться от него они не в состоянии. На аукционные торги города потекла стильная мебель, ковры и дорогие картины. Ювелирные компании скупают за бесценок драгоценные камни и золото бывших навабов и раджей. Фамильные ценности находят гостеприимный приют в ростовщических конторах. Полки букинистических магазинов пополняются уникальными изданиями из библиотек недавней знати. Банки выписывают закладные на родовые дворцы и загородные виллы. Феодалы разоряются. Есть во всем этом что-то очень похожее на то, что происходило с русскими помещиками после реформы 1861 года. Только сам процесс упадка и разорения более интенсивный и быстрый.

Расскажу о нескольких встречах. Я часто ходила на Чоук. Это торговый центр в старом городе около «Чар-минара», где расположено множество маленьких лавчонок, торгующих старыми книгами. Я — историк, и мне хотелось собрать библиотеку по истории Хайдарабада. В ненастный день дождливого сезона я забрела в глухой и отдаленный угол Чоука. Здесь за небольшой мечетью, в узком пыльном переулке находилось несколько книжных лавок. Одна из них привлекла мое внимание своей заброшенностью и запущенностью.

5

Дхоби — профессиональные стиральщики белья, относившиеся раньше к касте «неприкасаемых».