Ингуши

Но дальние родственники убитого участвуют в мести также другим способом. Они избегают встречаться, говорить и иметь какие-либо общие дела со всеми родственниками убийцы по отцу и по матери, его родными «фамильными» племянниками и проч. В Ингушии вам бросится в глаза одна особенность, что ваши знакомые ингуши часто избегают заходить с вами в тот или иной дом, объясняя это «маленькими недоразумениями», тем, что они «питают неприязнь» к тем или иным семьям: «иегыз коаб», как выражаются они по-ингушски. Мы назвали бы это «бойкотом», т.-е. прекращением всяких деловых сношений с враждебной стороной. К такому же способу борьбы прибегают в иных случаях целые государства или общественные организации и в передовых странах Европы, когда не хотят или не могут пустить в ход оружия.

Словом, все перечисленные нами ближайшие родственники-мужчины являются и сейчас еще для ингуша той боевой силой, тем войском, которое он может собрать в случае столкновения с враждебными родами. Следует помнить, что нападение на убийцу и его дом прямо и называется у ингушей «войною» («туом»), а принимающие участие в нападении родственники — «войском» («бо»). Если это так, то дальних родственников нападающей стороны мы можем сравнить с тыловыми и вспомогательными войсками, а перечень всех ближайших и дальних родственников, которые должны принимать участие в ведении войны против убийцы, — с мобилизационным списком, по которому теперешние государства держат на учете и в случае войны призывают своих солдат. Вся разница только в том, что ингуш держит все свои списки в голове, знает их на-память так хорошо, что не редкость встретить здесь человека средних лет, который легко и ни на минуту не задумываясь перечислит вам больше сотни своих дальних и ближних родственников. Каждого из них, вплоть до детей и давно умерших предков, он назовет по имени, укажет степень его родства и сообщит многие другие подробности из его жизни[20].

Родственники убийцы также делятся на две части: ближайших, которые наряду с убийцей могут быть лишены жизни из мести, и более дальних, которые находятся только под «бойкотом». Конечно, ответчиков, т.-е. родственников, которых можно убить, по обычаю гораздо меньше, чем тех, кто обязан охотиться за ними. Теперь, по ингушским обычаям, родственники убитого мстят только немногим из «фамилии» ответчиков: они имеют право убить самого убийцу или вместо него его родного брата, особенно невыделенного, отца или взрослого сына. Каждый из ответчиков, — тех кого можно убить, — называется, собственно, «кровником», ответчиком за кровь или «ме́арий», как говорят ингуши. Если убийца умрет своей смертью или бежит куда-нибудь в дальние, края, то один из этих ближайших родственников занимает его место в глазах мстителей и должен ответить за чужую вину. Из более дальних, мщению может подвергнуться родной дядя или племянник, или двоюродный брат убийцы. Женщинам, детям и дряхлым старикам не мстят, но на них на-ряду со всеми остальными родственниками из «фамилий» отца и матери убийцы, а также его фамильными родными племянниками, «шучи» и прочими распространяются неприязненные отношения — «бойкот», о котором мы уже говорили раньше. Из рассказов о том, как происходила кровная месть в старые времена, когда ингуши жили еще в своих горах, не подчиняясь никакой посторонней власти, видно, что раньше ответчиками за убийство была вся «фамилия» убийцы до десятого поколения включительно. Самое мщение за кровь в те времена подчинялось более строгим правилам, соблюдавшимся у горцев до недавнего времени. Любопытно послушать подробное описание такой «старинной» мести.

Положим, что где-нибудь в Ингушии только-что произошло убийство. Убийца обыкновенно спасается бегством и прячется в своем доме или чаще в высокой боевой башне («воу»), если дело происходит в горах. Его ближайшие родственники наготове, с оружием в руках спешат собраться сюда же и с часу-на-час ждут нападения врагов. Между тем весть об убийстве доходит и до родственников убитого. Тотчас же съезжаются все ближние его родные, на которых ложится тяжелая обязанность отомстить за смерть. На весть об убийстве спешат и дальние родичи, чтобы выразить свое сочувствие потерпевшим и, в случае нужды, оказать им всяческую помощь. Собирается родственный совет, на котором решается вопрос, кого наметить ближайшей жертвой мщения. Намечается, конечно, прежде всего сам убийца и в качестве его заместителей, на всякий случай, еще несколько человек его ближайших родственников, при чем стараются выбрать наиболее видных и «знаменитых» ответчиков, чтобы их смертью с лихвой окупалась потеря убитого. Решающий голос в таком совете имеет старшее поколение родичей — «старики»: отец и дед по отцу убитого, родные дяди по отцу и матери, «шучи» отца (т.-е. двоюродный брат отца, происходящий от родной сестры матери отца), наконец, двоюродный дед из фамилии матери отца (т.-е. брат матери отца). Старики обыкновенно только руководят местью, помогают молодежи своими советами и указаниями, но сами не принимают участия в «военных действиях». Если же молодых мстителей (родные и двоюродные братья, «шучи», сыновья, родные и ближайшие «фамильные» племянники, родные и двоюродные внуки, сыновья «шучи» убитого и проч.) для успеха дела недостаточно, то исполнение мести берут на себя и старики. На совете родственников обычно решают устроить нападение на дом убийцы. Для этой цели быстро собирается боеспособная молодежь, к которой по приглашению или без приглашения присоединяются и более дальние родственники. Но вот совет окончен, оружие приведено в порядок, и шайка мстителей или «войско», («бо»), как говорят ингуши, двигается в сопровождении толпы зевак и мальчишек к дому убийцы. Подойдя к нему с шумом и выстрелами, «войско» начинает перестрелку и перебранку с запершимися в доме кровниками, которые в свою очередь не остаются в долгу и отвечают тем же. Перестрелка обходится обыкновенно без поранений и убийств, так как обороняющиеся хорошо защищены, а сами стреляют скорее для устрашения, так как вторичное убийство может только ухудшить их положение. Но бывают случаи, когда, смотришь, в такой перестрелке случайный выстрел осажденных вдруг убивает проходящую по двору жену хозяина дома. Однако это событие, может быть, происшедшее не без умысла, не влияет на поведение нападающих: осада продолжается. Этот первый шаг к исполнению мести — нападение на дом — называется по-ингушски «войною» («туом»). Как и во всякой войне, нападающим надо кормить свое войско, и вот здесь, по обычаю, на второй день осады с осажденных торжественно требуется «войсковой бык» («бе уст»), т.-е. бык для угощения «войска». Если быка добровольно не отдают, то осаждающие жгут и грабят постройки, берут скот силою и тут же на кострах из обломков деревянных строений начинают готовить угощение. Поэтому «войскового» быка нападающие обычно, получают довольно легко. На третий день нападения войско требует с осажденных выкупа за снятие осады и прекращение открытой «войны». Этот выкуп называется по-ингушски «хмиелым» и состоит из 12 коров. Если во время осады убит кто-нибудь из нападавших, «хмиелым» требуется в двойном размере. Получив все причитающиеся выкупы, войско снимает осаду и расходится по домам, но месть этим не кончается. Дому убийцы не угрожает теперь прямой опасности нападения, но сам убийца и другие намеченные жертвы должны тщательно скрываться в четырех стенах, если хотят сохранить свою жизнь. Враги легко могут подкараулить и убить кого-нибудь из них, если представится малейшая возможность.

Между тем родственники убитого посылают посредников к остальным родичам убийцы, начиная с выделившихся родных его братьев и кончая «однофамильцами» до десятого поколения включительно, с требованием «побратской платы», или «вошил», как выражаются ингуши. Под угрозой нападения «на дом» каждый из этих родственников убийцы должен уплатить выкуп по такому расчету: каждый родной отделившийся брат платит по 10 коров, каждый двоюродный брат или родной племянник по 9 коров, троюродные братья — по 8 коров и т. д. до десятиюродных братьев, с которых полагается получить по 1 корове. Переговоры об уплате «вошила» обыкновенно ведут со всеми плательщиками уважаемые старики из чужих «фамилий», выбираемые посредниками — «юккерий», как называют их ингуши. Чтобы точно вычислить, в какой степени родства состоит каждый из родственников к убийце и какую плату в зависимости от этого он должен вносить, назначается по одному «оценщик» со стороны мстителей и родственников убийцы. В оценщики не выбирают родственников той и другой стороны, чтобы их нельзя было обвинить в пристрастии, но людей из чужих «фамилии», которым обе стороны вполне доверяют. Если кто-либо из обложенных платой родственников откажется платить, то, хотя бы он был только десятиюродным братом убийцы, на его дом устраивается такое же нападение, как и на дом убийцы.

20

Так, некто Алхаст К., ингуш из Хамхинского общества, в беседе с нами свободно перечислил до 150 своих родственников.