Страница 95 из 233
Он выделил из своей армии отряд в 15 тыс. человек и двинулся из Каира на северо-восток, к Эльаришу, городу на Средиземном море, лежащему на пути из Египта в Сирию. Поход был страшно трудный, по безводной пустыне, по глубокому песку, в котором вязли ноги. Поход начался 5 февраля, а уже 20 февраля был взят Эльариш, 25 февраля — Газа и 7 марта была взята Яффа.
Наполеон подошел к Яффе в начале марта 1799 г. и 4 марта начал осаду города, а 6 марта повел войска на штурм. Ворвавшись в Яффу, французы произвели страшную резню и полное разграбление домов жителей. Избиения приняли настолько массовый характер, что Наполеон послал своих двух адъютантов с наказом прекратить это: наступала жара и гниение валявшихся на улицах и в домах трупов могло лишь усилить и без того свирепствовавшую чуму. Адъютанты застали такое положение: жители избиваются массами, турецкие солдаты перебиты почти все, но около 4 тыс. турецких солдат, большей частью арнауты и албанцы, заперлись во дворе, окруженном со всех сторон постройками, и не хотят оттуда выходить, пока им не обещают сохранить жизнь. Они заявили, что иначе они будут защищаться в своем укрепленном дворе до последней капли крови, оружие при них было. Они знали, что Бонапарт еще перед началом штурма, покончившего с Яффой, требуя немедленной сдачи, грозил смертью всему гарнизону, если город не сдастся до штурма. Видя, что французы действительно избивают и гарнизон, и все население, эти уцелевшие арнауты и албанцы боялись той же участи. Адъютанты, посланные Наполеоном, обещали им пощаду, и тогда арнауты и албанцы вышли из своего укрепления и сдали оружие. Но Наполеон был в высшей степени разгневан этим поступком своих адъютантов. «Где у меня припасы, чтобы кормить эту массу? Где корабли, чтобы их отправить в Египет или во Францию?» — с неудовольствием повторял он. Все-таки и он немного поколебался перед тем, как нарушить обещание, данное от его имени. Но через три дня, 10 марта, Наполеон решился… Все 4 тыс. пленных были выведены на берег моря со скрученными за спиной руками и расстреляны все до единого.
«Эта страшная сцена еще и теперь бросает меня в дрожь, когда я о ней думаю, как и в тот день, когда я ее видел, и я предпочел бы, чтобы мне было возможно ее скорее забыть, а не быть принужденным ее записывать. Все ужасы, какие только можно себе вообразить в этот кровавый день, будут слабее действительности», — пишет очевидец этого расстрела безоружных Бурьен в своих воспоминаниях.
Покончив с Яффой, Бонапарт двинулся дальше.
От Яффы поход стал легче, так как раздобыли сразу много верблюдов. Бонапарт пошел почти вдоль берега моря, направляясь круто к северу, прямо к крепости Сан-Жак д'Акр.
В крепости стояла турецкая армия, почти вдвое превосходившая числом армию Бонапарта, под начальством Ахмет-Джеззара, которому с моря деятельно помогали англичане. Английский начальник эскадры Сидней Смит руководил обороной крепости.
Бонапарту удалось привлечь на свою сторону некоторые племена. Но общего восстания против турецкого владычества не последовало. Да и эта скороспелая «дружба» отдельных племен с французами оказалась более чем сомнительной. В долине реки Иордана показалась турецкая армия, шедшая на выручку осажденной крепости. Бонапарту удалось ее отбросить и не допустить к Сан-Жак д'Акру. Но взять крепость штурмом, несмотря на неоднократные приступы, ему не удалось, а взять ее голодом нечего было и думать, так как с моря турок снабжали англичане. Артиллерии у Бонапарта было мало, ведь тащить за собой многочисленные и тяжелые орудия по громадным египетско-сирийским пустыням было крайне трудно, а ту артиллерию, которую Бонапарт велел отправить морем из Египта в Сирию, перехватил на море Сидней Смит, и, таким образом, жерла пушек повернулись против самих же осаждающих крепость французов.
Правда, и осажденным эта борьба обошлась недешево, и значительная часть турецкой армии погибла в стенах крепости. Но Ахмет-Джеззар не сдавался. После двухмесячных упорных усилий (длившихся с 20 марта по 20 мая 1799 г.) Бонапарт снял осаду и ушел из Сирии в Египет.
Почему он в течение всей своей жизни повторял, что его судьбы решились этой неудачей под Сан-Жак д'Акром? Он хотел этим сказать, что если бы ему удался составленный им план, если бы вслед за падением Сан-Жак д'Акра ему удалось завоевать Сирию и Палестину, то эти три страны (Египет, Сирия и Палестина) сделались бы плацдармом, исходным пунктом, укрепившись на котором французы могли бы со временем думать о подготовке и реализации нового движения на Восток через Месопотамию и Персию к Индии, к той заветной Индии, где англичан можно было бы разгромить вконец, отняв у них главный источник их материальной мощи.
Отход от Сан-Жак д'Акра, от той самой крайней восточной географической точки, до которой удалось дойти Наполеону, знаменовал в его глазах отказ от мечты о походе на Индию. Ему предстояли долгие годы завоеваний на Западе, но завоеваниям на Востоке был положен конец.
Одной из причин, побудивших Бонапарта снять осаду с Сан-Жак д'Акра, была чума, которая свирепствовала от Яффы до Дамаска и от которой начала страдать также французская армия.
На обратном пути из Сирии в Египет генерал Бонапарт жестоко расправился с теми селениями, жители которых были заподозрены в партизанских нападениях на французов и в других тому подобных провинностях. Селения сжигались, виновные расстреливались.
В Египте вообще было не очень спокойно в отсутствие Бонапарта. Волнение в арабских племенах проявилось особенно в оазисах и вообще вне городов, где французские военные власти установили известный полицейский порядок.
После двадцатидневных усиленных маршей Бонапарт 11 июня 1799 г, вошел в Каир, столицу завоеванного им Египта. В последующее время французам пришлось одновременно и отбиваться от нападений арабских племен, высылавших конницу из Южного Египта, с одной стороны, и из Ливии, с другой стороны, и зорко следить за готовившимся уже давно при помощи англичан десантом регулярной турецкой армии близ Александрии. Этот десант высадился 11 и 12 июля 1799 г. в Абукире. Бонапарт немедленно напал на высадившуюся армию и совершенно ее уничтожил.
Это было уже в конце его пребывания в Египте. В эти же месяцы он доканчивал начатую им еще в 179S г. организацию завоеванной страны.
То, что французские историки склонны называть «колониальной политикой» Бонапарта в Египте, было на самом деле попыткой, покорив громадную страну, обеспечить дальнейшее расширение колониальной экспансии на Сирию, Палестину, Месопотамию, Индию.
Не следует представлять себе дело так, что Наполеон ставил своей целью в один прием, так сказать, завоевать все эти страны и изгнать англичан из Индии. Второй и третий этапы могли воспоследовать и не в 1798, и не в 1799, и не в 1800 гг. Но что Египет интересовал его главным образом именно как плацдарм для будущего нашествия на Индию, в этом не может быть никакого сомнения.
Прежде всего он стремился поэтому расположить к себе арабское население, наиболее многочисленное и влиятельное в стране. «Я являюсь к вам, чтобы восстановить ваши права, наказать узурпаторов, я почитаю больше, чем мамлюки, Аллаха, его пророка и Алкоран», — так гласило его первое воззвание к Египту. Под узурпаторами он понимал турок, завоевавших Египет в XV в. Он старался не только не уничтожать существовавшие учреждения, но оставил почти всех должностных лиц, изъявивших покорность, на своих местах. Налоги и подати, шедшие до его прибытия в пользу турецкой казны, теперь направлялись в казну французской армии и администрации. Он приказал своей интендантской части и в гарнизонах, и во время походов платить населению за живность и продукты, нужные для продовольствия армии, не позволял солдатам произвольные поборы и грабежи (другой вопрос, насколько этот запрет реально действовал).
Местная арабская светская и духовная знать — шейхи и улемы — должны были, по мысли Наполеона, стать одним из главных орудий французского господства над страной; он старался также привлечь местную торговую прослойку. Весь Египет был разделен на 17 административных единиц, причем каждая такая «субдивизия» была подчинена бригадному генералу, при котором состоял в совещательной роли особый Диван, состоявший из семи назначенных Бонапартом местных именитых людей из арабского населения. Это было высшей властью в каждой «субдивизии»; верховная власть, которой они все подчинялись, принадлежала генералу Бонапарту. В тех местностях, где коптский элемент преобладал над арабским, Бонапарт предоставил должности сборщиков податей и полицейские обязанности коптам. Но и над арабскими и над коптскими должностными лицами был установлен постоянный и очень бдительный надзор и контроль посредством особых французских комиссаров.