Охота на волков

* * * Игорю Кохановскому Мой друг уедет в Магадан — Снимите шляпу, снимите шляпу! Уедет сам, уедет сам — Не по этапу, не по этапу. Не то чтоб другу не везло, Не чтоб кому-нибудь назло, Не для молвы: что, мол, – чудак, — А просто так. Быть может, кто-то скажет: «Зря! Как так решиться – всего лишиться! Ведь там – сплошные лагеря, А в них – убийцы, а в них – убийцы…» Ответит он: «Не верь молве — Их там не больше, чем в Москве!» Потом уложит чемодан И – в Магадан! Не то чтоб мне – не по годам, — Я б прыгнул ночью из электрички, — Но я не еду в Магадан, Забыв привычки, закрыв кавычки. Я буду петь под струнный звон Про то, что будет видеть он, Про то, что в жизни не видал, — Про Магадан. Мой друг поедет сам собой — С него довольно, с него довольно, — Его не будет бить конвой — Он добровольно, он добровольно. А мне удел от Бога дан… А может, тоже – в Магадан? Уехать с другом заодно — И лечь на дно!.. 1965 * * * В холода, в холода От насиженных мест Нас другие зовут города, — Будь то Минск, будь то Брест, — В холода, в холода… Неспроста, неспроста От родных тополей Нас суровые манят места — Будто там веселей, — Неспроста, неспроста… Как нас дома ни грей — Не хватает всегда Новых встреч нам и новых друзей, — Будто с нами беда, Будто с ними теплей… Как бы ни было нам Хорошо иногда — Возвращаемся мы по домам. Где же наша звезда? Может – здесь, может – там… 1965 ВЫСОТА Вцепились они в высоту как в свое. Огонь минометный, шквальный… А мы всё лезли толпой на нее, Как на буфет вокзальный. И крики «ура» застывали во рту, Когда мы пули глотали. Семь раз занимали мы ту высоту — Семь раз мы ее оставляли. И снова в атаку не хочется всем, Земля – как горелая каша… В восьмой раз возьмем мы ее насовсем — Свое возьмем, кровное, наше! А можно ее стороной обойти, — И что мы к ней прицепились?! Но, видно, уж точно – все судьбы-пути На этой высотке скрестились. 1965 ПЕСНЯ ПРО СНАЙПЕРА, КОТОРЫЙ ЧЕРЕЗ 15 ЛЕТ ПОСЛЕ ВОЙНЫ СПИЛСЯ И СИДИТ В РЕСТОРАНЕ А ну-ка, пей-ка, Кому не лень! Вам жисть – копейка, А мне – мишень. Который в фетрах, Давай на спор: Я – на сто метров, А ты – в упор. Не та раскладка, Но я не трус. Итак, десятка — Бубновый туз… Ведь ты же на спор Стрелял в упор, — Но я ведь – снайпер, А ты – тапер. Куда вам деться! Мой выстрел – хлоп! Девятка в сердце, Десятка – в лоб… И черной точкой На белый лист — Легла та ночка На мою жисть! 1965 ПЕСНЯ ЗАВИСТНИКА Мой сосед объездил весь Союз — Что-то ищет, а чего – не видно, — Я в дела чужие не суюсь, Но мне очень больно и обидно. У него на окнах – плюш и шелк, Баба его шастает в халате, — Я б в Москве с киркой уран нашел При такой повышенной зарплате! И сдается мне, что люди врут, — Он нарочно ничего не ищет: Для чего? – ведь денежки идут — Ох, какие крупные деньжищи! А вчера на кухне ихний сын Головой упал у нашей двери — И разбил нарочно мой графин, — Я – мамаше счет в тройном размере. Ему, значит, – рупь, а мне – пятак?! Пусть теперь мне платит неустойку! Я ведь не из зависти, я так — Ради справедливости, и только. …Ничего, я им создам уют — Живо он квартиру обменяет, — У них денег – куры не клюют, А у нас – на водку не хватает! 1965 * * * Перед выездом в загранку Заполняешь кучу бланков — Это еще не беда, — Но в составе делегаций С вами ездит личность в штатском — Просто завсегда. А за месяц до вояжа Инструктаж проходишь даже — Как там проводить все дни: Чтоб поменьше безобразий, А потусторонних связей Чтобы – ни-ни-ни! …Личность в штатском – парень рыжий — Мне представился в Париже: «Будем с вами жить, я – Никодим. Вел нагрузки, жил в Бобруйске, Папа – русский, сам я – русский, Даже не судим». Исполнительный на редкость, Соблюдал свою секретность И во всем старался мне помочь: Он теперь по роду службы Дорожил моею дружбой Просто день и ночь. На экскурсию по Риму Я решил – без Никодиму: Он всю ночь писал – и вот уснул, — Но личность в штатском, оказалось, Раньше боксом увлекалась, Так что – не рискнул. Со мной он завтракал, обедал, Он везде – за мною следом, — Будто у него нет дел. Я однажды для порядку Заглянул в его тетрадку — Просто обалдел! Он писал – такая стерьва! — Что в Париже я на мэра С кулаками нападал, Что я к женщинам несдержан И влияниям подвержен Будто Запада… Значит, личность может даже Заподозрить в шпионаже!.. Вы прикиньте – что тогда? Это значит – не увижу Я ни Риму, ни Парижу Больше никогда!.. 1965