Сага о прекрасной розе

Эта книга – о большой любви, события, о которых в ней рассказывается – легенда, пришедшая из глубины веков. Пройдя множество невероятных испытаний, герои не потеряли веру в добро и любовь. Читатель окунется в атмосферу холодного севера и бархат восточной неги, будет следить за борьбой сил добра и зла… Но как бы ни были могущественны и загадочны силы тьмы, ростки света и добра, как всегда, побеждают, потому что миром правит огромная и бесконечная любовь. Это первая книга автора. Предназначена для романтиков и любителей приключений всех возрастов.

Сергей Анненков

Пролог

Сергей Анненков

Сага о прекрасной розе

Все события и персонажи вымышлены и ничего общего с реальными не имеют.

Моим дочерям Юлии и Анне

посвящается.

Пролог

Однажды волею судьбы

Застала ночь меня в степи –

Пород мы брали образцы

Со дна иссохшейся реки.

Передо мной лежал Девон, [1]

И я был весь им поглощен.

Еще стучали молотки

Друзей геологов вдали,

Затем стук стал ослабевать, –

Их голосов уж не слыхать.

Извечный друг сухих степей

Завыл поземкой суховей.

Песком он врезался в глаза

И стлал дорогу в никуда.

Я изнемог и, сил лишенный,

Все брел вперед. Бедой влекомый,

Судьбой гонимый пилигрим,

Привыкший к чистоте лазури,

Искал в песках границы бури;

Небесным ангелом храним

И потому услышан им.

Песок вдруг начал отступать,

И ветра вой в ушах стихать.

Вот различим уж небосвод

И звезд далеких хоровод.

Я руки к небу простирал

И Богу славу воздавал.

Затем решил я отдохнуть

И продолжать по звездам путь.

Но вдруг, о чудо! Лагерь мой.

Горит костер во тьме ночной.

Но слух здесь до меня донес

Собаки лай и бленье коз.

Громадный грозный волкодав

Мне показал свой злобный нрав.

Лишь в сторону отпрянул я,

Как резкий окрик чабана

Его пресек, чем спас меня.

В кругу сидели старики,

Степи казахской пастухи.

На лицах блики от огня,

Морщин волнистых череда.

Устало светятся глаза,

И вечность в них отражена.

Ответив мне на мой привет,

Узнав источник моих бед,

Мне дали место у огня,

Немного отлегла душа.

И чая крепкого пиала

Мне долго руки согревала.

Вот самый старый аксакал

Допил свой чай и сказ начал:

«Мне ту историю поведал дед,

А деду как-то его дед.

Из века в век, из уст в уста

Пришла и к нам она в уста».

Книга первая

В далекой северной стране

Чернеет замок на скале.

Отвесных стен его гряда

Колоссом всходит в небеса.

Незыблем он, непобедим,

Как божество, как исполин.

Средь зубчатых его вершин

Свинцовых туч клубится дым.

Огромный зал. Огни горят,

Портреты предков дружно в ряд,

На каждом золотой оклад.

Вот кто-то в профиль, кто-то в фас,

И каждый смотрит парой глаз

Конкретно, пристально на вас.

Художник, видно, мастер был,

И дело он свое любил.

Какой-то шум из этажа –

Уж слышны чьи-то голоса,

И, факелы в руках держа,

Дверь распахнули два пажа.

Походкой плавной, не спеша,

И грациозно, и надменно,

Подчеркнуто стройна, как дева

Вступает в залу королева.

С ума любого бы свели

Изящность форм, ее черты;

Глаза бездонной синевы,

Бровей тончайшие мосты.

В ней все так правильно, так мило,

Она божественно красива.

На вид не дать и тридцати:

Меж тем, Матильде сорок три.

Но только вот черта одна

В ней отрицательной была –

Она напрочь обделена

Огнем душевного тепла.

В ней все как будто бы из льда –

И сердце, разум, и душа.

Да. Так же, как ее страна,

В плену у севера она.

У женщин вечная проблема –

Методик куча и система,

Чтоб их расцвет и красота

Не увядали никогда.

Матильда тем и занята,

Что то и дело без конца

Крема и снадобья втирала

В проблемные места лица.

(Но хватит лирики. Вперед!

Нас еще много чего ждет).

Равнина снежная, не видно ей конца.

Морозный воздух. Снег искрится.

И тишь такая, разве что приснится.

Лишь изредка ее разрежет птица

Вдруг – лай беснующих собак,

Оскал зубов, глаза горят.

Лавиной дикой кони мчат,

Их седоки в рога трубят.

Вот загнан зверь, и смерть близка

(Идет охота на волка).

Всех впереди наездник мчит,

Клубится снег из-под копыт,

Как будто конь и не бежит,

А птицей над землей парит;

И клич победы ввысь летит,

И свита вся ему вторит.

Кто ж тот наездник? – принц Альберт.

Он крепок телом, духом тверд.

В его шестнадцать с лишним лет

Он смел, решителен, отважен,

Холоден разумом, тщеславен,

От тягот жизни всех избавлен.

Весь в мать сей славный сын,

Он деспотичный властелин.

Всегда он в черное одет –

То власти безграничной цвет,

Иль юности тщеславной бред.

Других он красок не желал.

Как жизни главный идеал

Лишь только силу признавал.

Добра творенье и любовь

Его не волновали кровь.

У слабого мог золото забрать,

Конем мог старца затоптать,

Простолюдинку силой взять –

Таков был Альберта портрет,

Красивый внешне, душой – нет.

Любви не ведавший аскет.

За столь прекрасные реалии

Альберта черным и прозвали.

И вот наш принц спешит домой

С своею свитой верховой,

Ведь ждет их в замке пир горой.

Но мы его опередим,

И сами в замок поспешим,

Туда, где в башне угловой

Нас ждет еще один герой,

Покрытый тайной роковой.

Из камня все – и свод, и пол;

Стен мрачных каменный узор,

По центру грубо сбитый стол.

К нему притягивает взор

Сосудов глиняных набор.

Кишит в них всякой твари сбор –

Ползучих гадов всех плеяд

И жаб бесчисленных отряд.

В углу очаг. Огонь горит.

Колдунья перед ним сидит,

На пламя пристально глядит.

Вам ужас в душу бы проник,

Глядя на жуткий ее лик,

Который точит нервный тик.

Ее костлявое лицо

Все шрамами испещрено.

Уже лет десять, как она

Сюда была привезена

Из состраданья короля.