Страница 28 из 183
Ф. Фаррар 2 . С. 37.
Там находился один философ, ученый астроном, и он спросил Господа Иисуса, изучал ли Он науку о звездах? И Господь Иисус, отвечая ему, перечислил количество сфер и небесных тел, их природу и противостояние, их аспекты — трехкратный, четверократный и шестикратный, их движения поступательные, и обратное церковное счисление, и другие вещи, которые не исследовал никакой ум человеческий.
Арабское Евангелие детства.
Апокриф 51(50).
Правда, в большинстве эти книжники были холодными, интеллектуальными натурами; однако встречались среди них и такие, в ком еще отзывалось эхо одухотворенных времен пророков.
Э. Бок. С. 217.
…Между ними могли быть... Иосиф Аримафейский и Никодим, те, кто через два десятка лет будут хоронить Его. Все слушавшие Его, дивились разуму и ответам Его.
В. Певницкий. С. 375.
…Один из начальников ученых спросил его, говоря: читал ли Ты священные книги? Господь Иисус ответил: Я читал книги и то, что они содержат. И Он объяснял им Писание, Тору, предписания, установления, тайны, которые заключены в книгах пророческих, — вещи, которые не может постигнуть разум никакого создания.
Арабское Евангелие детства.
Апокриф 50(49).
Хотя никто из них не мог догадаться, кто был перед ними, но все восхищались и удивлялись при виде умного и благородного, во всей ранней красе жизни молодого человека, который, никогда не учась в раввинских школах, выказывал такую удивительную мудрость, такое глубокое изучение Божественных Писаний.
Ф. Фаррар 2 . С. 37.
Первосвященником в это время состоял Анан или Анна, сын Сифа, только что назначенный пред тем на высокий пост, хотя, по всей вероятности, он и не присутствовал в храме, и таким образом не мог видеть Того Божественного Отрока, Которого впоследствии он предал на распятие.
А. Лопухин. С. 64.
И сказал начальник ученых: я никогда не видывал подобного просвещения; как вы думаете, Кто такой может быть Этот Ребенок?
Арабское Евангелие детства.
Апокриф 50(49).
И увидев Его [Иосиф и Мария], изумились; и матерь Его сказала Ему: Сын! что Ты сделал с нами? Вот, отец Твой и я с великою скорбью искали Тебя.
Он же сказал им: для чего вам было искать Меня? Разве вы не знали, что Мне должно быть в доме Отца Моего? Но они не поняли сказанных Им слов…
Лука. 2:48, 50.
Нашему земному сердцу, — скажем всю правду, — эти неземные, первые, от Него людьми услышанные, слова кажутся невыносимо жестокими: как бы холодом междупланетных пространств веет от них; наше человеческое сердце обжигают они, как схваченное голой рукой на морозе железо, сдирающим кожу, ледяным ожогом.
Д. Мережковский. С. 113.
Когда мать упрекнула Его, мальчик произнес загадочные слова: «...или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему?», или в другой версии перевода: «Или вы не знали, что Я должен заниматься тем, чем занимается Мой Отец?».
Р. Сантала. С. 84.
Она [мать Иисуса] как бы ощущает неодолимую магнетическую мощь судьбы, которой последовал ее мальчик. И когда Иисус на ее вопрос глубоко таинственно отвечает: "Или вы не знаете, что мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему?", — она, хотя и слышит эти слова точно издалека, проникается уверенностью, что непостижимое, близость которого она предчувствовала, уже свершилось.
Э. Бок. С. 169.
В каждом обращении Христа к Матери, о котором сообщают евангелисты (кроме самого последнего), неуклонно проявляется Его независимость по отношению к Ней: как если б Он лишь воспользовался Ею для Своего воплощения. Он вышел из этой плоти, и словно не было больше ничего общего между Ними. Тем, кто как-то сказал Ему: «Вот Матерь Твоя и братья Твои стоят снаружи, желая говорить с Тобою...» — Он ответил: «Кто Матерь Моя? и кто братья Мои?» Затем обвел взглядом сидящих вокруг и сказал: «Вот Матерь Моя и братья Мои; ибо кто будет исполнять волю Божию, тот Мне брат, и сестра, и матерь...» Ясно, по крайней мере, одно: двенадцатилетний Мальчик уже разговаривает с Ней твердо, словно хочет установить дистанцию, ведет себя с Ней тут как чужой. Мария знает, что так и должно быть. К тому же любой матери достаточно пожатия руки или одного взгляда, чтобы почувствовать себя любимой. Она каждое мгновение обретала Сына в Себе: Она не могла потерять Его, поскольку не расставалась с Ним в Своем сердце. У Христа впереди вечность, чтобы прославить Свою Мать по плоти.
Ф. Мориак. С. 35.
Тогда ученые спросили госпожу Марию, Сын ли Он ей, и когда она ответила, что да, они воскликнули: о, будь блаженна, Мария, что родила такое Дитя!
Арабское Евангелие детства.
Апокриф 53(52).
И Он пошел с ними, и пришел в Назарет; и был в повиновении у них. И матерь Его сохраняла все слова в сердце своем. Иисус же преуспевал в премудрости и возрасте, и в любви у Бога и человеков…
Лука. 2:51, 52.
Жизнь Иисуса младенцем и отроком в Назарете можно и в самом деле выразить в двух словах: Он преуспевал и был в повиновении. Он повиновался отцу и матери и преуспевал...
А. Дидон. С. 123.
Непослушание отцу или матери у иудеев и вообще на Востоке возведено было в общественное преступление, за которое можно было наказывать смертью.
А. Лопухин. С. 47.
Будучи ребенком, он всецело находился на попечении матери, и, никак не обнаруживал свое неземное происхождение, во всем походил на обыкновенное, нуждающееся в заботах дитя…
В. Певницкий. С. 375.
Я провел всю Мою жизнь, не совершив ни одного проступка. Я называл Марию Матерью Моей и Иосифа отцом Моим, и я подчинялся всему, что они мне приказывали. И я никогда не ослушивался их, но всегда сообразовался с их волей, как поступают другие люди, рождающиеся на земле. Ни разу Я не разгневал их, не сказал им резкого слова, не ответил с раздражением. Напротив, Я высказывал им великое почтение, любя их, как свет очей Своих.
Слова Иисуса
из Евангелия Псевдо-Матфея. Апокриф (11).
Дом Иосифа, вероятно, был очень похож на все эти бедные назаретские лавочки, освещаемые лишь через проем двери, и которые служат в одно и то же время мастерской, кухней и спальней, и где вместо мебели можно видеть циновку, несколько подушек на полу, один или два глиняных кувшина и крашеный сундук.
Э. Ренан. С. 72.
Дом, в котором вырос Иисус, походил на те жилища, в которых и поныне живут палестинские арабы. Устройство восточного дома нисколько не изменилось в течение столетий: форма четырехугольная; материалом для постройки служат глина или камень; стены часто состоят из грубой формы плетня, обмазанного глиной, высушенной на солнце, и побеленного известью. Кровля представляет собой террасу, окруженную перилами; на нее поднимаются изнутри по подвижной или прикрепленной к стене лестнице. На крыше помещается горница, служащая местом молитвы; она устраивается в теплое время года из листьев или тростника и заменяет спальню. Дом состоит только из одной или двух комнат и часто не имеет оконных проемов; перед ним расположен узкий двор, окруженный оградой из камня без цемента или из высохших прутьев. В одном из углов двора, у ворот, глиняная печь для хлеба, имеющая форму маленькой ротонды с подвижной крышкой и подом из камней.