Страница 31 из 41
Еще одна группа бойцов окапывалась на другой стороне шоссе, на подступах к хутору. Но большая часть проходящих мимо машин и прочего транспорта после КПП не задерживалась, уходя дальше на Бродно. Куда они двигаются, Катрин не понимала. О том, что Бродно захвачено немцами, наверняка уже знали во Львове.
Окончательно рассвело. Блестела и сверкала росой трава.
Командир корпуса вскрыл пакет, начал читать. Бригадный комиссар и начальник штаба следили, как меняется лицо генерал-лейтенанта.
– Приказано создать еще одну ударную группу, – командир корпуса снова перечитал лаконичные пункты приказа. – Группа создается на основе 64-го танкового полка. Ему придается 2-й зенитно-артиллерийский дивизион, разведбат, два батальона 7-й мотострелковой дивизии, 26-й автотранспортный. И почти вся, без управления, 34-я танковая. Командиром группы назначен майор Васько. Направление удара будет уточнено позже.
– Почему Васько? Он в корпусе без году неделя. Звание – майор, – начальник штаба в недоумении развел руками. – Зачем силы корпуса дробить? Удар на Бродно отменяется?
– Нет. Сроки те же. Завтра утром ударим. Если все успеют подтянуться. Черт с ним, с Васько. Нам с тобой приказано срочно прибыть в штаб армии. Маршрут указан. Заботятся о нас с тобой, Александр Васильевич.
Начальник штаба глянул в приказ.
– Это что за кругосветное путешествие нам назначили? Мы завтра и к утру не вернемся.
– Позовите летчика, доставившего приказ, – велел комкор.
Молодой старший лейтенант четко бросил руку к кожаному летному шлему. Бригадный комиссар хмыкнул – такому орлу на истребителе немцев бить, а не на «У-2» бумаги возить.
– Штаб армии на прежнем месте? – спросил комкор.
– Так точно, – летчик чуть шире раскрыл свои удивительно ясные голубые глаза. – Вам шифровку должны были направить, товарищ генерал-лейтенант.
Комкор кивнул. Связь работала чудовищно плохо. С утра радисты потеряли не только штаб армии, но и связь с большинством дивизий корпуса.
– Хорошо, старший лейтенант. По пути немцев не видели?
– Только мелкие группы. Зато «мессеров» в воздухе полно. Я начальнику оперативного отдела все подробно изложил. Будете двигаться в штаб армии, осторожнее, товарищ генерал-лейтенант.
– Без ваших подсказок обойдемся, товарищ лейтенант. Примите расписку и можете быть свободны.
Летчик, придерживая планшет, выскочил в дверь.
– Распустились, – комкор с чувством шлепнул пакет со сломанными печатями на стол. – Поднимай охрану, начштаба…
– Получается, мы большую часть ПВО передаем этой новой группе, – задумчиво произнес бригадный комиссар. – Сами с чем останемся?
– Толку от твоих зениток, только ворон разгоняют. Где наши «соколы»? Пакеты возят?
Бригадный комиссар промолчал.
– Ты вот что мне скажи, – продолжил комкор, – зачем приказано этой группе столько пехоты передать? Для обороны позиция неудачная. Да и что они такими силами сделать могут?
– Приказ есть приказ. Доедете до штаба армии, там вам свою задумку объяснят. Кстати, ты помнишь, как лихо этот Васько на дивизионных учениях выступил? Может, поэтому его и выдвинули?
– Из молодых да новых, – согласился комкор. – Ты, комиссар, подтягивай части, подтягивай. Сейчас бомбежки начнутся, ты понимаешь. Какие здесь на хрен сроки? Какие 6.00? Завтра к полудню бы собраться. И по новой ударной группе приказ отдай. А то и здесь затянем…
Разведчиков-мотоциклистов было всего пятеро. Это все, что мог выделить майор Васько. Правда, парни видные – в свободных комбинезонах защитного цвета, с кинжалами на поясах. У двоих автоматы, на коляске мотоцикла закреплен ручной пулемет. Катрин смотрела, как разговаривает командир разведчиков с капитаном Рацем и Любимовым, передает им пакет. Чуть позже Любимов рысцой приблизился к сидящей на краю свежевырытой стрелковой ячейки девушке.
– Тебе пакет.
Катрин распечатала конверт без подписи.
«Уходить немедленно».
Лейтенант, дисциплинированно не заглядывающий в записку, спросил:
– Что-то срочное?
– Не особенно. Командир полка напоминает о деталях. Как дела у тебя?
Лейтенант чуть обиженно отодвинулся.
– Какие дела? Порядок стараемся поддерживать. Всех беженцев, раненых и всю шушеру направляем на юг, на Каменец. Другие организовываются. Вон, уже почти рота готова. Есть чем пушки прикрыть. Люди подрастерялись, бывает. Со связью везде плохо. Но ничего, вот окопаемся. Приказ – прикрыть шоссе, ждать дальнейших распоряжений. Чего тут непонятного?
– Да ты не обижайся, – Катрин помахала листком с лаконичным указанием, – дай лучше спички.
Она сожгла записку. Любимов посмотрел на пепел, спросил:
– Пока с нами останешься? Или как?
– Пока обстановка не прояснится, остаюсь. Рано еще мне идти.
Честно говоря, в том, что рано, Катрин была не очень уверена. Но вот так просто встать и уйти за сосны? Пиво в другом мире чересчур горчить будет.
Движение на дороге становилось интенсивнее. Все больше появлялось машин. Группы неразличимых с опушки людей и повозок упорно двигались на восток. Катрин надеялась, что большая часть этих уходящих от войны людей через пару километров свернет к югу. Те, кто рискнет двинуться на Бродно, очень скоро попадут под гусеницы вражеских танков.
– А вам какие-нибудь указания по поводу перекрестка, – Катрин ткнула пальцем за спину в сторону невидимой развилки, – и нашей маскировки комполка давал?
– На перекресток отделение выслали. Чтобы людей заворачивали. А насчет маскировки… сама видишь: спрятали все, что могли. Васько тебе что, нас контролировать поручил? Он меня когда в полк отзовет? – подозрительно спросил Любимов.
– Ничего я не знаю. Просто догадалась. Я вообще часто догадываюсь, что дальше будет.
Лейтенант посмотрел в ее зеленые глаза и неуверенно спросил:
– А разве можно об этом говорить?
– Да брось. Я здесь не дату фронтового наступления выдаю. Что контрудар готовится, ты и сам знаешь.
– Пора уже. Четвертый день отступаем. Авиация подойдет, ударим всей мощью…
– Все не так оптимистично. Насчет отсутствия авиации ты уже понял. Только слепой не заметит. Немцы в Бродно и прорываются к Луцку. Прорыв широкий, наши мехкорпуса, скорее всего, его не закроют.
– Как ты можешь говорить такое?! Если временные неудачи…
– Да не ори ты. Я же не бойцам рассказываю, а тебе. Ты в панику не ударишься. А соображать станешь лучше.
– Ладно. Ну, прорыв. Видно, немцы здесь кулак собрали. Дальше, на что они надеются? Неужели к Житомиру прорваться?
– Могут и дальше. Ты глаза не выкатывай. Не на политинформации сидим. В Прибалтике и Белоруссии дела не лучше. Войска оттуда перебросить не успеют. Авиацию тоже.
– Ты это к чему? – потемнел Любимов.
– Это все, что у нас есть, – Катрин кивнула на медленно двигающиеся по шоссе фигуры. – Контрудар нужен, и он будет. Но ты в полк не рвись. Дивизион полку очень даже пригодится. Не так много пушек осталось.
– Ты мне не намекай. Я танкист и в танке должен воевать. А приказ я выполню. Дивизион мы прикроем.
– Я об этом и говорю, – согласилась Катрин. – Главное, чтобы нас с воздуха не достали. И люди были увереннее. Слово ободряющее сказать, пожрать чтобы было, вода… Ты понимаешь…
– Я уже думал. Политрук приблудился, вроде ничего парень. Пусть языком поработает. Насчет довольствия хуже. Во Львове, говорят, пекарни не работают. Да и далеко. Про полевые пункты питания тоже никто не слышал.
– Проще нужно к проблемам подходить, и люди к тебе потянутся, – заверила Катрин. – Давай карту. Людей, а тем более бойцов, кормить нужно. Кроме шуток, лейтенант.
– Как бы нас за мародерство…
– «Как бы» – было раньше и будет потом. А пока райком комсомола в моем лице за все ответит. Подбери мне пару толковых бойцов и водителя…
– Стой, – сказала Катрин.
Новый водитель многострадальной полуторки, разведчик из присланных Васько, притормозил. Машина уже въехала на окраину поселка с многообещающим названием Чоткое. Судя по карте, это был ближайший населенный пункт от обосновавшегося у шоссе усиленного дивизиона. Крошечный хуторок у дороги решили приберечь на крайний случай. «Заготовительную» команду, кроме девушки и разведчика-водителя, составляли двое бойцов и старшина. Эти трое прибились из разбомбленной где-то у Самовора зенитной батареи. Зенитчики двигались с каких-то непонятных учебных сборов. Боекомплект у батареи отсутствовал в принципе. «Мессершмитты» утюжили зенитчиков, не торопясь, поджигая машины, как на полигоне. Потом зенитчики, вместе с единственным уцелевшим орудием, окружным путем попали во Львов, оттуда были отправлены в Бродно, где якобы формировался зенитно-артиллерийский дивизион. Снарядами зенитчики запасались самостоятельно на складах у Пивденых казарм. С бензином им так не повезло. Остатки батареи застряли на шоссе и в итоге слились со сводным отрядом, возглавленным капитаном Рацем.